Облегчение… Приходит первым на ум, заставляя ещё больше нахмуриться. Со мной явно что-то не так… Разве это нормальная реакция, когда тебя ошарашивают известием об изменах любимого человека? Причем с теми девушками, которые были вхожи в мой круг доверия… Нет… это безумие… невозможно поверить и принять эту мысль…

– Кристина Владимировна, проезжайте, пожалуйста, – бессовестно прерывает размышления охранник, стиснувший губы в улыбке.

– Астахов постоянно таскает сюда баб, да? – уточняю бесстрастно, не замечая и малейшего изменения в выражении лица оппонента при озвученном вопросе.

Улыбаюсь, смотря ему прямо в глаза. Отличная выдержка! Интересно, где их так тренируют? Словно разведчик на допросе с пристрастием, не повел и бровью, не то чтоб выдать и тени эмоций. Боится потерять пригретое место? Да нет. Знает инструкции.

– Не понимаю, о чём Вы, – произносит спокойно.

– Конечно, – хмыкаю, распаляя на губах ещё шире одну из коронных улыбок. В сочетании с краснотой заплаканных глаз выражение моего лица должно выглядеть устрашающе. А ему хоть бы что. Салютует в ответ, провожая жестом руки в момент, когда я с ревом мотора срываюсь с места. Паркуюсь напротив подъезда, не выжидая более времени, сразу же выходя из машины. Подхватываю сумку с переднего сидения, с чувством отвращения сжимая её в руках. Вбегаю в дверь, следуя к лифту, задерживая в уме лишь одну мысль "только бы не развернуться…".

Створки закрываются, разделяя надвое пространство. Отсекая железным занавесом от попытки к бегству. Плотно зажмуриваю глаза, выжидая заветной остановки. Тихий сигнал, гласящий о прибытии на нужный этаж. Выдыхаю, распахивая ресницы. Делаю шаг вперед, замечая улыбающегося мне Ваню, облокотившегося на дверной косяк. За спиной закрываются железные створки, и некуда больше бежать… Иду вперед на распахнутые в знак приветствия объятия. Отвлекаюсь от них, смотря прямо в глаза. Его – наполнены довольствием… от того, что я здесь или… той, что была до меня? Хочется с порога врезать пощечину, сбив с него спесь…! А в итоге я лишь иду, немного пошатываясь, попадая в теплые, смыкающиеся вокруг меня руки. Прижимаюсь своей к его щеке, уходя в сторону от горячих губ. Молчу, ощутимо дрожа.

– Что случилось, малыш? – ласкает мягкостью тембра голоса, нежно поглаживая ладонью по волосам.

– Ничего особенного, – практически шепотом произношу в ответ. – Пойдём внутрь, у меня для тебя кое-что есть.

– И что же? – уточняет, отстраняясь, заинтересовано вскинув бровь.

– Я… – отвечаю хрипло, без тени эмоций смотря в эти бездонные глаза.

Накрывает губы горячим поцелуем, не отстраняясь, увлекая вглубь квартиры, оглушительно захлопывая за спиной тяжелую дверь. Подчиняюсь, устало закрывая глаза, погружая сознание в полную темноту, соответствующую той пустоте, что успела захватить меня изнутри. Отвечаю на его ласку, несмело переплетаясь с ним языком. Повторяю медленные шаги, упираясь ладонями в тяжело вздымающуюся грудь. Ощущая горячее дыхание, опаляющее и иссушающее горло. Его руки, проникающие под неподатливый материал плотно облегающей тело рубашки. Ткань начинает трещать, отдаваясь едва ли не эхом в полупустой студии. Приоткрываю глаза, замечая его озорной взгляд, направленный на меня. Не отрываясь от замедлившегося на мгновение поцелуя, перемещает руки на бесконечные пуговицы, путаясь пальцами в мелких петлях. Втягивая от нетерпения мою нижнюю губу в себя. Глаза приобретают темный оттенок. Природная синева меркнет в свете расширенных зрачков. Не сдерживаю тихого стона, вызванного болевыми ощущениями, пронизывающими опухшие губы. Зажмуриваю глаза, опуская руки по швам, громко роняя на пол возле широкой кровати сползшую с предплечья сумку. Не оборачиваясь, не делая и попытки остановить его действия, отступить, всё так же медленно продвигаюсь вперед, упираясь своими в его колени. Отрывается от губ, скользя руками ниже по телу, справившись не более чем с половиной бесчисленных пуговиц. Распахиваю ресницы, слыша звук пружин на примятой постели. Опускаю глаза вниз, закусив губы, смотря на сидящего на краю жениха, ловко расстегивающего на мне ремень джинсов. Быстро справившись с застежкой, лукаво глядя на меня, притягивает к себе, охрипшим голосом, ожесточенным сбитым дыханием, резко произнося:

– Иди сюда.

Не успевая ответить, оказываюсь у него на коленях. Быстро выдыхаю, отчасти испугавшись столь сильного напора. Пытаюсь улыбнуться, плавно стягивая с его торса футболку. Опустив взгляд вниз, едва ощутимыми касаниями подушечек пальцев поглаживаю оголённую кожу, наверняка краснея и, отчасти от этого тоже, не смея поднять вверх глаза.

– Крис… – грузно выдыхает, опуская распахнутый ворот рубашки вниз по плечам, оголяя кружевное белье нежно белого цвета. Непорочного. Уворачиваю голову в сторону, усмехаясь и зажимая губы до боли. Как это я столь удачно подгадала? Звезды просто благоволят выставляя подходящие декорации.

– Ты сведёшь меня с ума… – шепчет с надрывом, проникающим в голос, впиваясь губами в мою шею, и жадно с ощутимым нажатием, следуя вниз к груди.

Отстраняюсь насколько возможно назад, прикладывая указательный палец к его приоткрытому рту. Наклоняюсь к нему, едва не касаясь уха языком, увлажняющим переросшие губы, тихо шепчу:

– Я должна быть уверена в тебе, Вань…

Ловко скидывает с себя, укладывая на лопатки, занимая позицию победителя, одним движением достает из ящика прикроватной тумбочки яркий пакетик с презервативом. Сглатываю, ощущая рядом с лицом приторный запах от разрыва пропитанной внутри упаковки.

– Все твои страхи беспочвенны, когда же ты глупенькая это поймешь… – проговаривает быстро, щелкая пряжкой своего ремня. Бросаю беглый взгляд в сторону тумбочки, замечая на дне ящика не менее десятка разных по цвету пакетиков. Кривясь, прослеживает, констатируя сухо:

– Со дня на день ты переедешь, я решил подготовиться.

Насколько это возможно из столь неудобной позы, киваю в ответ, касаясь пальцами его лица. Смотря в невидящие, пылающие глаза. Тихо произнося:

– Я должна быть уверена, что ты никогда не доставишь мне боли…

– Никогда, – вторит хрипло, перенося вес тела на колени, приспускает джинсы, уводя зрительный контакт. А я всё также смотрю ему в глаза, томно произнося:

– Никогда не обманешь меня… – замирает, склонившись над молнией моих брюк, устремляя на меня стальной взгляд. Резко дергая собачку вниз, заставляет от неожиданности быстроты действий приоткрыть в безмолвном вопросе пересохшие губы. Ухмыляется, удовлетворенный реакцией организма, растягивая улыбку на красивых губах.

– Ты сказала мне да, а это значит всей этой ерунде вовсе не место в твоей чудной головке.

Берется двумя руками за линию пояса брюк, намереваясь беспрепятственно стянуть их вниз. Замирая губами на коже в районе живота, едва услышав мои слова:

– Ванюш… Мне не нравится этот запах. У меня есть средство получше. В сумке, – плавно выдыхаю, ощущая легкий холодок, пробегающий по оголенным участкам кожи, оставшись без его тепла. Молча привстает с кровати, усаживаясь на самом краю, бросая через плечо мне недовольное: – Можно было бы и без резинки, но раз ты подготовилась…

Слышу лязг молнии и монотонный шелест страниц. Привстаю с кровати, застегивая джинсы на пряжку, а рубашку на несколько далеко расположенных пуговиц. Обхожу истуканом сидящего Ваню, плавно нагибаясь и забирая у его ног одиноко стоящую сумку. На белоснежном ковре, словно яркие брызги, разлетаются чёткие снимки, яростно отшвыриваемые в стороны из рук жениха.

– Что это такое? – цедит сквозь зубы, кидая мне в спину, выжигающий дыру взгляд.

– Лучшее в мире средство контрацепции, – бросаю через плечо, с тихой улыбкой на губах плавно поворачиваясь навстречу его глазам. Замираю на секунды перед тем, как уйти, брезгливо морщась и абсолютно бесстрастно замечая:

– Объясни моему отцу сам причину срыва нашей свадьбы. Поведи себя хоть раз по-мужски.

Обуваюсь, бесшумно прикрывая за собой дверь. Зная, что он не станет меня останавливать. Разглагольствовать, что это фотомонтаж… Все ответы отчётливо читались в его глазах. Как ни странно. Потому что я была готова их там увидеть.