- Понимаешь, Беллами, я последнее время много думала. - начинаю я, чувствуя, как к горлу подкатывает ком. Я не могу. Я отвожу взгляд, чтобы просто не встречаться со столь любимыми шоколадными глазами. - О нас. - заканчиваю я, и его брови взлетают к потолку. Он явно удивлён таким поворотом событий. Конечно, это же сам Беллами Блейк! Скорее всего, я стану первой девушкой, которая бросит его. Но от этого вовсе не становится лучше.

- И что же ты надумала, я к свадьбе ещё не готов, а к детям и подавно. - усмехается он, пытаясь шутками разрядить обстановку. В любой ситуации, я бы даже улыбнулась, однако сейчас чувствую, что будто бы мой рот вообще не растягивается, и я могу только тихо бубнить буквально зазубренный до дыр текст.

- Нам нужно расстаться. - выпаливаю я на одном дыхание, и наступает минута тишины, словно на поминках.

- Повтори! - скорее приказывает он, и я уже более уверенно произношу предыдущую фразу. От его тона по коже как обычно мурашки, и я чуть ли не вздрагиваю от резкого холода.

- Нам. Нужно. Расстаться.

- И откуда такие выводы? - скрещивает он руки на груди, и тут я уже начинаю словно на экзамене отвечать «по билету», хоть и язык периодически готов заплестись в французскую косу.

- Беллами, пойми, ты неплохой парень, наверное даже хороший, но ты не тот, кто мне нужен. - сообщаю я с каменным лицом, наблюдая, как он видимо пытается сложить всю информацию в одно целое.

- Ты, кажется, говорила не это, когда я тебя зажимал периодически у стенки. - буркает он, и я уже вижу, как в его глазах мелькает злость, а это как раз то, что мне нужно, как бы больно не было смотреть на него таким.

- Это совсем другое, и оно пройдёт. Просто сам подумай, что ты можешь мне дать? - с насмешливой ухмылкой спрашиваю я, понимая, мне, скорее всего, ещё хуже сейчас, чем ему. Хочется убежать за километры, но при этом и зарыться в его рубашку и никогда не отпускать. И к сожалению ничего из этого я не могу сделать. Именно поэтому я, сдерживая рвущиеся наружу слезы, продолжаю. - Пойми, у этих отношений никогда не было, и никогда не будет никакого будущего. Господи, ты работаешь на меня, и единственное что у тебя есть, это пантовая тачка. - и вот кажется я добиваюсь своего. Брюнет явно зол не по-детски от моих слов, и хочется просто спрятаться от его пронзительного взгляда, который с призрением, но все ещё в шоке всматривается в мое лицо, которое впервые не выражает никаких эмоций. Только сейчас я осознаю, это конец. Я ранила человека, которого люблю, и никогда не смогу исправить это. Я сдерживаю нервный вздох, который рвётся наружу, и остаюсь все также невозмутима, хоть и готова умереть на месте. Как бы эгоистично это не звучало, не успокаивает даже то, что это было единственным выходом. Беллами должен полноценно жить, и кто я такая, чтобы отнимать у него это? А со временем я все равно смирюсь, забуду… наверное.

- И все же Кларк, ты в свои восемнадцать, такая же меркантильная и лицемерная сука, как и все в этом обществе. - выдыхает он, полностью спокойно, будто бы его и вовсе не волнуют мои слова. И по-настоящему погано становиться в этот момент. Когда я осознаю, что правда ничего не значу для него. - И ты права. У отношений в которых мы оба не любим друг друга, не может быть не то, что будущего, но и настоящего. - хмыкает он, и я вздрагиваю, понимая, что если даже все, что я сейчас сказала ложь, и на самом деле я просто хочу защитить его, он не врет. Я просто и правда ничего не значу для Беллами Блейка. Хотя наверное это и к лучшему. И все же в глазах проступают слезы от боли, причинённой этими словами. Я опускаю глаза, и смотрю куда-то на ковёр, видимо пытаясь что-то прочесть по узорам.

- Так зачем мы встречались, если не значим друг для друга ровным счётом ничего? - задаю я вопрос, который на самом деле звучит чуть иначе. «Какого хрена ты играл со мной?» Я не в праве обижаться на Беллами, но у меня не получается выбить из головы хоть на секунду, что каждое наше мгновение было ложью.

- Видимо мы оба любим ставить эксперименты на людях. - хмыкает он, закатывая при этом глаза.

- Что Блейк, обидно, что ты не бросил меня первый? - не могу сдержать я все же комментарий, понимая, что этим превращаю наше неловкое, а для меня и больное расставание во вражескую беседу. В тот момент что-то будто начинает ещё больнее давить на грудь и легкие, и от его следующих действий, я, кажется, перестаю даже дышать.

- Безумно Гриффин, но напоследок я все же скажу, катись ты к черту вместе с тем, кто сможет тебя обеспечить! - повышает он тон, тыкая пальцем куда-то в район моей груди. Затем без дальнейших слов разворачивается, быстрым шагом направляется к двери, и выходит, громко хлопнув ей. Я несколько секунд смотрю ему вслед, а потом тихо шепчу:

- Все. - не выдержав, я всхлипываю, а затем ещё раз, и ещё. Вскоре это перерастает в истерику, и я, чуть ли не крича, сползаю на пол, придерживаясь то за тумбочку, то за диван. Слезы льются рекой, но мне плевать. Я не собираюсь их останавливать. В следующий момент ко мне подбегает Рейвен, и хватает за плечи, аккуратно встряхнув, но я не прихожу в себя. Не могу. Не сейчас, никогда. В душе будто бы полная пустота, в голове ни одной мысли.

- Кларк! Кларк, Господи! - кажется её тоже повергает в шок моя реакция. А я продолжаю плакать. Не могу, и не хочу ничего. Даже на секунду охота жить отпадает куда-то, и я даже пугаюсь.

- Рей, он… ушёл… Это… конец. Это… - пытаясь прекратить истерику, говорю я слова чуть ли не по слогам, ибо уже не могу дышать. Я стараюсь набирать в грудь больше воздуха, но вскоре понимаю, что это вовсе не помогает.

- Все будет хорошо! Все будет хорошо! - притягивает она меня к себе и обнимает, гладя мои волосы. Успокоиться мне удаётся только поздно ночью, поэтому подруга остаётся у меня на ночь. В тот день я ещё получаю сто звонков от Октавии, но не готова выслушивать что-либо про Беллами Блейка, поэтому ни разу не отвечаю.

На следующий же день я узнаю, что он ночью собрал все вещи, и согласившись на должность в компании отца, тем же утром уехал в другой штат. А я в тот вечер оказываюсь с алкоголем у Мёрфи, и там плачу ещё один день. Потом несколько недель одна, несколько месяцев пью, и ещё пол года стараюсь выбраться из депрессии с помощью друзей и Лексы, а потом постепенно становлюсь тем, кем я являюсь сейчас.

Наше время

Я открываю глаза все в том же полностью белом помещение, и уставляюсь куда-то в потолок, пытаясь понять, чем буду здесь заниматься. Голова кажется уже болит в разы меньше, а тщательно перевязанную руку я вовсе и не чувствую, будто бы её и вовсе нет. Кажется с повязкой медсестра всё же перестаралась. Я медленно сажусь на кровати, и достаю мобильник, чтобы посмотреть время. Часы показывают восемь утра, а так же на экране высвечивается 6 пропущенных от Уэллса, 14 от Мёрфи, и 17 от Рейвен. И они правда думали, что в промежутке между десятью вечера и восьми утра, я им отвечу?! Я смотрю в сторону второй тумбочки и удивленно хмурю лоб, ибо на ней лежат фрукты и сладости. О, кто-то явно хочет, чтобы я стала размером с два стола. Я ухмыляюсь, и беру в руки пакет, надеясь найти хоть записку, кто же был столь милым. Но ничего похожего не нахожу, и ссылаясь на то, что наверняка Октавия с Линкольном принесли, достаю шоколадку. Ну, болеть так болеть! Вот мой слоган на следующие несколько дней. Я открываю цветную упаковку, и отламываю ряд, тут же откусывая несколько кусочков.

Так проходит половина моего дня, пока в двери не появляется медсестра, которую я тут же узнаю. Русые волосы девушки завязаны в тугой хвост на затылке, а в зеленых глазах играет весёлый огонёк. Девушка все так же излучает добро и позитив.

- Лекса? - удивлённо осматриваю я её с ног до головы, и она с улыбкой проходит внутрь.

- Я только узнала, что ты здесь. Что случилось? - садится она на кровать.