После окончания войны была такая неразбериха, что о Болотье вообще забыли, а когда вспомнили – махнули рукой. Так оно и осталось жить своим умом.

Ума у болотцев было небогато, потому за годы обособности они скатились до состояния оборванной дремучести, особенно заметного в сравнении с постепенно набирающим силу Полесьем. Несколько лет назад болотцы почесали затылки и разобрали завал на перевале, но полесцы предпочли своего счастья не заметить.

В общем, местечко было то еще. Населенное оборванцами, с трех краев окруженное горами, озером и лесом, а с четвертой – ничейными землями, куда стекались со всех земель беглые преступники и прочее отребье. Что было дальше, за «владениями» ничейцев – никто не знал и не интересовался. Вроде бы там жили разумные звери, и еще поговаривали, что там встречаются люди с собачьими хвостами, но во всё это не очень-то верили.

Как болотцы там выживали – не имею представления. Наверное, в основном благодаря выходу на Средьземное озеро, которое давало им рыбу и какую-никакую возможность для грабежей.

А теперь, значит, Полесье увидело в этих землях какой-то для себя интерес, раз направляет туда хмуря. Что полесскому земледержцу ловить в тех краях, кроме болотной трясучки?

Да то же самое, что во всех остальных землях: от настороженности перед непонятными способностями хмурей до восхищения ими и признания особой могучести Полесья, земледержец которого вполне может оказаться тем самым соединителем земель, о котором говорил Чародей. Если Полесье и впрямь намерено соединять под собой земли, то весьма удобно будет начать с недавно отпавшего Болотья. Лишний повод для размышлений другим земледержцам.

Из раздумья меня выдергивает тишина. Такая пронзительная, что я задерживаю дыхание еще до того, как понимаю, что случилось. Ничего. Просто к нам вышел управитель, хмури застыли и преданно жрут его глазами. Наставники – не едят, но тоже застыли.

Управитель – высокий сухопарый мужик с горбатым носом и глубокими складками у рта, всегда одетый в темную, какую-то негнущуюся с виду одежду, медленно обводит нас взглядом и раздельно, без всякого выражения, проговаривает:

– Я рад видеть всех вас в добром здравии. Приступим.

**

Как всегда, ожидание управителя было дольше судьбоносной встречи с ним.

Первым делом он сухо сообщает:

– Земледержец весьма доволен вами, – и лица наставников расплываются в совершенно придурочных улыбках.

Затем управитель кладет на стол стопку восковых дощечек и несколько листов пергамента. Сам не садится, перебирает дощечки. Наконец выбирает одну, поднимает взгляд и говорит:

– Также земледержец желает перевести троих досточтенных хмурей на службу при дворе. А именно – вас и вас. И еще одного – на усмотрение ваших наставников и согласно известным им требованиям.

Птаха, на которую указал управитель, радостно вспыхивает и прячет глаза. Наверняка знала о чем-то таком и надеялась, а раз надеялась – значит, не без причин. Как они всё узнают, когда успевают подсуетиться? Не понимаю. Второй, на кого пал выбор, косолапый Сохач, выглядит ошарашенным, его бледное лицо краснеет пятнами, и мне от этого становится немного легче.

– Кроме того, – управитель выговаривает слова очень четко, и это придает весомость каждому произнесенному звуку. Я ловлю себя на том, что тоже вытянулся в нитку, расправил плечи и внимаю управителю, только что не раскрыв рот, – кроме того, трое досточтенных хмурей переходят на постоянную службу в полесские наместничья.

Я перестаю дышать. Вот как зашлют меня куда-нибудь… в незнакомые места, к незнакомым людям, и там… там… Или никуда не отправят. Вдруг я нигде не нужен, нигде для меня не найдется места и останется только по сёлам побираться?! Вот рады будут остальные выучни!

– В северо-западное наместничье отправляетесь вы, – короткий кивок Дубине. – Восточное и северное не выразили никаких предпочтений, потому для них выберут достойных представителей ваши наставники.

Дубина шумно сглатывает. Управитель перебирает дощечки.

– Также мы готовимся заключить несколько уговоров с соседними землями, – теперь я могу поклясться, что он похваляется, словно в этом есть какая-то его заслуга. Впрочем, может, и есть. – И еще трое досточтенных хмурей будут закреплены за приграничьем, как только мы подпишем уговоры. Пока этого не произошло, у вас есть до десяти-пятнадцати свободных дней.

Помимо воли сжимаю руки в кулаки. Отправят меня на границу с Подкамнем или нет? Заключены ли какие-нибудь уговоры с Загорьем? Кажется, за всё это время я ничего не слышал о Загорье. Словно его не существует. Нас не хотят отправлять туда, откуда все мы родом? Боятся?

– Задачи для горного Подкамня будут направлять тавернской почтой на нашу сторону краераздела. Туда направляетесь вы, – вежливый кивок Веснушке.

Веснушка кивает в ответ, и её вытянутое лицо делается торжественно-унылым.

– В прибрежном Подкамне ждут вас. Тавернская почта – у второго северного краераздела.

Я не сразу понимаю, что управитель смотрит на меня, а сообразив, поспешно киваю, и волосы падают мне на глаза.

– Задачи для северных Порожек – на вас, – управитель смотрит на Рыжего так, словно сам не верит в сказанное. Рыжий, кажется, не верит тоже. – Почта прибрежного граничного предела на юго-востоке.

Стук дощечек, шелест пергамента. Хмури переглядываются, делают друг другу всякие знаки бровями и глазами. Птаха снова подмигивает мне, я подмигиваю в ответ. Чего уж теперь-то.

– Один досточтенный хмурь по выбору наставников отправится выполнять задание на озёрное побережье, – продолжает управитель, – следует учесть, что задание это – очень ответственное и может проложить путь вашей славе за Средьземное озеро. Потому земледержец велит отправить с хмурем также наставника, способного к ведению переговоров и деликатному распространению новостей, – почтительный кивок Осе. Это она-то деликатная?!

Тут я запоздало понимаю, что все остальные хмури тоже получили ножны. Просто оставили их в караульне, как и я, потому как при оружии в канцелярию не пропускают.

Вот и вся моя особенность – я балбес.

– И наконец вы, – строгий взгляд на Гнома, который кривится так, словно ему в кружку выдавили жабу. – Вы направляетесь в Болотье. Там вас ждёт новая работа. Быть может, вы, досточтенный хмурь, станете мостом, который проляжет между нашими разрозненными землями. Все указания будут переданы вашему сопроводителю.

Едва сдерживаюсь, чтобы не фыркнуть. Вид у Гнома – несчастный и потерянный.

– Содержание всем вам, разумеется, уже назначено. Как видите, заинтересованность в хмурях очень велика, мы сумели удовлетворить лишь самые важные и срочные требования, всего их было существенно больше. Кроме того, – голос управителя становится холодным, как лезвие топора, забытого во дворе зимней ночью, – земледержец связывает с хмурями крайне, крайне большие надежды. Потому на вас, наставники, лежит большая ответственность. Земледержец очень рассчитывает на действенность ваших новых способов обучения. На то, что следующие хмури будут достаточно подготовлены в значительно более короткие сроки… без ущерба их добротности, разумеется.

У меня во рту пересыхает. Новые хмури?

Переглядываюсь с ошалевшим Гномом. Смотрю в вытаращенные глаза Птахи. Вижу, как трепещут волчьи уши Дубины. Кажется, управитель сумел удивить этих проныр, всегда и всё знающих.

Какие еще новые хмури, мрак забодай?! Это я – наконечник стрелы, разящей… то есть мы! То есть…

– Конечно, – сухо отвечает Оса.

Я вижу, как шевелятся её тонкие красные губы, но мне кажется, что говорит это кто-то другой. Не может моя наставница, даже нелюбимая, говорить «Конечно» и готовить каких-то других хмурей!

– Ведь это были только пробные камни, – добавляет Оса, и я окончательно перестаю верить, что это происходит наяву, – мы многое поняли и научились отсекать лишнее. Следующих мы подготовим значительно быстрее и с меньшими потерями. Может быть, они даже будут сильнее.