Отчасти поэтому я не стану скрывать свое имя, тем более, что в этой истории выступаю не столько автором, сколько летописцем. Кроме того, я почти уверен, что и мое имя не представляет для прозорливого читателя секрета, слишком уж очевидным образом мне иной раз приходилось раскрывать свое инкогнито, так что многие из вас, полагаю, давно обо всем догадались.
Да, меня зовут «Малефакс» и я – бывший корабельный гомункул баркентины под названием «Вобла».
Сделав это признание, бессмысленно отпираться в других подозрениях. Да, я действительно умею читать мысли. Впрочем, в грубом и однообразном человеческом языке у этого выражения жутко искаженный смысл… Скажем так, я умею слушать мысли – ощущать ту вибрацию, которую ваши человеческие ощущения рождают в магическом эфире, соприкасаясь с ним на уровне резонанса. Невысказанные слова, чувства, иногда даже воспоминания и смутные образы – из всего этого я и плел свой рассказ, терпеливо и долго, как в старину небоходы плели парус из грубой нити.
Я сделаю все возможное, чтобы эта история нескоро стала достоянием гласности, но что-то мне подсказывает, что даже окажись она напечатана во всех газетах бывшей Унии, ей все равно не вызвать большого переполоха – у историй, как и у вина, есть свой срок годности. А вы и без меня прекрасно знаете о злосчастных событиях описываемой поры – в том виде, в котором они вошли в учебники истории.
Как известно, виной ужасной магической катастрофы в окрестностях Ройал-Оук стала неконтролируемая реакция чар, вызванная неосторожными ведьмовскими опытами и приведшая к разрушительным последствиям, в ходе которых весь столичный остров оказался стерт с небесного океана, а королевский флот был уничтожен почти в полном составе. Некоторые злонамеренные граждане пытались утверждать, что некоторую роль в этом сыграла компания «Восьмое Небо», но та с честью отстояла свое доброе имя в судах, доказав свою полную непричастность к произошедшему. Сейчас это огромная транс-островная компания, занимающаяся всем, от китовой кости и ворвани до акций серебряных рудников. Я слышал, дела у них идут неплохо – в прошлом году они назвали один из своих островов Роузберри – в честь своего трагически погибшего сотрудника. Будет интересно как-нибудь взглянуть на него вблизи…
Бедны официальные источники и на упоминание Ринриетты Уайлдбриз, как и баркентины под названием «Вобла». Ринриетта Уайлдбриз, если верить официальным источникам, погибла во время катастрофы на Ройал-Оук, что же до судна, оно и вовсе никогда не существовало, поскольку отсутствует во всех известных корабельных реестрах. Зато про Алую Шельму охотно судачат в трактирах. Иной раз, грешен, я сам с удовольствием слушаю эти рассказы, столь же захватывающие, сколь и фантастические, а то и дополняю их парой изящных деталей. Порой мне даже жаль, что она сама их не слышит. Ей бы понравилась история про то, как она победила сорок воздушных пехотинцев, фехтуя обычной кочергой, или голыми руками вырвала сердце у бешеного нарвала…
А что еще ей приятно было бы услышать, так это то, что Уния ненадолго пережила «Барбатоса», рассыпавшись в течение следующих же месяцев. Что ж, все огромные доисторические чудовища обречены на неизбежное вымирание, Уния была лишь самым упрямым и сильным из них. Лишившись в одночасье своих флотов, Формандия, Каледония и Готланд недолго оставались главенствующими ветрами северного полушария, быстро сделавшись добычей тех, из кого они прежде тянули соки. Но большой войны, которую ожидали многие, не последовало. Было лишь два-три беспокойных года, в течение которых когда-то великие империи мучительно агонизировали, рассыпаясь на части, а их хищные конкуренты глотали наиболее вкусные куски. К этому привыкли удивительно быстро, может, потому, что подсознательно ждали чего-то подобного. Теперь, глядя на карту обитаемых островов, даже кажется странным, что на ней когда-то существовали такие огромные чудовища… Нынешнее поколение хищников куда меньше и куда напористее, но мы, кажется, привыкли к этому.
Мир привык.
Последнее пророчество мистера Роузберри оказалось справедливым. Мир меняется, стремительно, зачастую куда быстрее, чем мы успеваем заметить. Казалось, еще недавно по ветрам гордо шествовали барки и шхуны, сейчас же, даже вооружившись самой мощной подзорной трубой, редко заметишь в небе лоскуток паруса, одни лишь дымные клубы. Иногда, особенно в моменты хандры, я брюзжу об этом, отчего сам себе напоминаю Дядюшку Крунча, сердитого старика, имевшего несчастье пережить свою эпоху. Я кляну едкий дым, пачкающий небо, грохочущие современные корабли, с каждым поколением все больше напоминающие торпеды, новомодных гомункулов, которые способны считать с астрономической скоростью, но при этом глупы как их прадедушки, которых я когда-то колол, словно орехи…
Иногда, особенно когда в небесном океане устанавливается хорошая погода, а небо прозрачно, как хрусталь, я люблю вспоминать прошлое. Времена, когда офицеры еще носили сабли и пышные бороды, пушки стреляли огромными ядрами, а навигационный курс высчитывался по архаичным бумажным картам. Да, пожалуй, я скучаю по тем временам. Но досаднее всего мне из-за того, что вместе с Розой Ветров в прошлое отошли все те, кто веками олицетворял ее силу – мужественные капитаны, лихие адмиралы, грозные пираты. Нынешние люди кажутся мне куда более спокойными и рассудительными, чем их предки, они уже не норовят схватить за бороду незнакомый ветер, чтоб ринуться в неизвестном направлении и обрести погибель или славу. Они используют трезвый расчет и холодный разум, а если и пускаются в погоню, так только тогда, когда четко видят выгоду. У меня нет права судить их за это, ведь я сам – реликт давно прошедших времен, живой анахронизм, обреченный наблюдать за происходящим со стороны.
Простите, я делаюсь многословным – еще один грех, позаимствованный мной из огромной сокровищницы человеческих грехов. Наверно, мне надо рассказать про Паточную Банду, вместо того, чтоб предаваться стариковским воспоминаниям, но это будет тяжелее всего. Паточная Банда распалась, как распались все пиратские банды, оказавшиеся без средств к существованию и выкинутые на задворки нового, предсказанного мистером Роузберри, мира. Нынешние грузовые корабли перевозят лишь всякий хлам, все ценное давным-давно переносится в магическом эфире специальными гомункулами – ведь даже золото уже утратило свою первоначальную ценность, ему на замену пришли наборы цифр, которые быстрее любого ветра скользят меж островами, ловить их так же бесполезно, как ловить сквозняк голыми руками.
Неудивительно, что пираты долго не протянули. Подобно доисторическим рыбам, которые не дожили до наших дней, они лишились наживы и оказались съедены более проворными биологическими видами. Порт-Адамс все еще мозолит глаза случайным небоходам, но пиратов на нем давно уже нет, как нет известных пиратских рынков и шумных кабаков – просто еще один кусок безжизненной скалы, висящий в небе, на который никто не спешит заявить права.
Паточная Банда пропала – как пропали многие вещи той эпохи. Но я буду скверным рассказчиком, если позволю себе замолчать судьбу ее участников, тем более, что это не самая печальная часть повествования. Некоторые ветра, которые связывали нас воедино, рассеялись, другие же оказались удивительно крепки, так что даже я иной раз хмыкаю, когда в отголосках перехватываемых в магическом эфире разговоров невольно нахожу посвященные моим бывшим спутникам крохи информации.
Легкомысленный повеса Габерон, кажется, немного остепенился. Никогда бы в это не поверил, кабы не веские доказательства. Должно быть, к этому его обязывает социальное положение – как ни крути, он теперь барон фон Шмайлензингер, а это что-то да значит даже в нашем мире, где титулы уже не пользуются былым уважением. Насколько я знаю, они со Шму живут в своем родовом гнезде, растя четырех прелестных отпрысков. И, ради всех нас и Розы Ветров, я искренне надеюсь, что они впитали в себя больше материнских черт, чем отцовских…
