- Твой дед не использовал силу «Аргеста», Ринриетта, - пробормотал Дядюшка Крунч растерянно, - Черт побери, мы даже не знаем, существует ли она, эта сила!
Алая Шельма рассмеялся, но смех у нее был злой и колючий.
- Могу тебя заверить, вполне существует. Я поняла это сразу, как только услышала рассказ Габерона. Доказательство у нас под носом, дядюшка. Мы спотыкались о него столько лет, но привыкли не замечать. Все это время мы просто не понимали его значение. Оглянись!
Дядюшка Крунч беспомощно заворочал головой на скрипящей шее, но не увидел ничего, кроме знакомых стен капитанской каюты, покрытых слоями старой краски.
- Ты…
- Корабль! – Алая Шельма торжествующе улыбнулась, - Наше старое корыто. «Вобла». Она – живое подтверждение того, что «Аргест» существует и он действительно силен. Неужели еще не догадался? Ее хаотическое магическое поле! Это след «Аргеста», который какое-то время хранился в ее трюме. Отпечаток божественной природы на грубой материи!
Дядюшка Крунч запнулся, пытаясь это осмыслить.
- Ты хочешь сказать, наша «Вобла» фонтанирует чарами не просто так?
- Разумеется, нет! Семь лет назад она соприкоснулась с «Аргестом», когда мой дед брал «Сибилум» на абордаж. Быть может, Восточный Хуракан не удержался от соблазна включить его, а может, мощь «Аргеста» такова, что даже в дремлющем состоянии он выплескивает из себя огромное количество магической энергии. Эта энергия пропитала корабль от бушприта до юта, как губку!
- Это ты хорошо придумала, - согласился он устало, - Но ты опять несешься сломя голову, ухватив за бороду самый быстрый ветер. Позволь напомнить, что такие маневры не ведут к добру.
Алая Шельма прищурилась.
- Разве следовать за ветром – не то, что наказала нам Роза Ветров? Я нашла свой, дядюшка. Я чувствую его. И я знаю, что он приведет меня к победе. После стольких лет поисков, после всех разочарований, сомнений, проклятий… Я иду за своим ветром.
Дядюшка Крунч кивнул. Он ощущал себя еще более разбитым, чем раньше. Так, как не чувствовал себя даже после побоища с кошмарами Шму, когда надежное прежде тело впервые подвело его, а стальной каркас, казалось, вот-вот развалится, как глиняная кукла.
- Роза учит нас подчиняться ветрам, но не нестись на них, подобно водоросли. Иногда приходится брать крутой бейдевинд, Ринриетта, и подставлять ветру скулу.
Алая Шельма отвернулась к окну. Демонстративно, словно его уже не было в каюте.
- Я приняла решение и намерена выполнить его. Ты семь лет был моим верным помощником, дядюшка, так оставайся им и сейчас. Видит Роза, в эту минуту мне нужны крепкие руки, а не голос совести.
- Я поклялся Восточному Хуракану, что буду твоим помощником, пока живу, - Дядюшка Крунч медленно, лязгая потяжелевшими ногами, повернулся к выходу, - И верен своей клятве. Я буду с тобой до самого конца, куда бы ни вел тебя твой беспокойный ветер.
Алая Шельма небрежно кивнула, не глядя на него.
- Хорошо. В таком случае, ты свободен. Можешь заступать на ночную вахту или… или делать что тебе заблагорассудится. Курс я уже задала.
Права нога тошнотворно заскрежетала в суставе, стоило ему сделать шаг, где-то под толстой броней взвыл гироскоп, силясь удержать равновесие большого тяжелого тела. Раньше ему не приходилось прикладывать столько усилий для столь простых действий. Или он просто не замечал этого?
- Доброй ночи, Ринриетта.
Алая Шельма молча наполнила стакан. Выходил он в тишине, не дождавшись ее ответа. Впервые.
* * *
Капитанесса поднялась на мостик последней. Дядюшка Крунч сразу заметил болезненную серость на ее лице, как и легкую дрожь рук. Алая Шельма походила на человека, которого целую неделю носило штормами по всему небесному океану, но со шкафута на квартердек поднялась решительно и быстро – точно там ее ждали не три одинокие фигуры, а выстроенная шеренгами армия со вскинутыми ружьями и блестящими касками.
- Ваше приказание выполнено! - звонким гвардейским басом доложил «Малефакс», - Вся команда собрана на мостике за исключением ведьмы и бортинженера!
Он даже изобразил сигнал боевого горна и звяканье штыков, но никто не обратил на это внимания. Возможно, подумалось Дядюшке Крунчу, даже бесплотный гомункул ощущал разлитую в воздухе напряженность, от которой прямо-таки разило предгрозовым озоном, только едва ли ее можно было разрядить дурацкой шуткой…
- О, госпожа главнокомандующий пожаловала, - Габерон был единственным, захватившим с собой стул. Развалившись на нем у самого борта и подставив свежевыбритое лицо потокам воздуха, он наблюдал за приближающейся Ринриеттой, - Вероятно, мы уже вступили в полосу военных действий, только посмотрите, каким противопушечным зигзагом движется наша капитанесса!
- Заткнись, Габби, - проворчала Алая Шельма, преодолевая последние ступени, - Ты восстановлен в звании главного канонира, но не думай, что все твои ошибки прощены и забыты.
- По крайней мере, одну ошибку я никогда не допускал, - флегматично отозвался тот, - Не смешивал вино с грогом. Серьезно, ты похожа на дохлую рыбу.
- По крайней мере, от меня не пахнет, как от дохлой рыбы. Твой одеколон, как обычно, не знает себе равных!
Дядюшка Крунч не участвовал в перепалке, предпочитая делать вид, что озабочен положением штурвала. В этом не было нужды, «Малефакс» надежно удерживал высоту корабля, он же занимался курсом. И, судя по тому, как стремительно под полными парусами шла «Вобла», курс этот был задан капитанессой вполне четко.
Шму примостилась на каком-то ящике и украдкой грызла ногти, с опаской поглядывая в сторону людей. Несмотря на нездоровую бледность и худобу, она уже не выглядела призраком, но вздрагивала от громких возгласов и мгновенно терялась, поймав на себе чей-то взгляд. Чувствовалось, что ей неуютно здесь, в окружении сосредоточенных взрослых людей, что она не хуже прочих ощущает это напряжение, разлитое в воздухе, похожее на ожидание боя и тревожащее душу. Несмотря на обтягивающую черную форму Сестер Пустоты, перетянутую множеством ремней, Шму не выглядела грозным ассассином, она выглядела человеком, совершенно лишним на капитанском мостике «Воблы».
Ей бы домой, на твердую землю, устало подумал Дядюшка Крунч, сковыривая пальцем чешуйку ржавчины с горжета. Таким, как она, нечего делать среди небоходов, таким нужна не путанная паутина ветров, а домашний уют, дом, прочно стоящий на земной тверди, любящий муж, дети… Что она найдет с Паточной Бандой, кроме неприятностей на свою вихрастую голову? Куда ее заведет обжигающий ветер Алой Шельмы?
Баронесса фон Шму, гроза карпов…
Почувствовав его взгляд, Шму поджала ноги и нахохлилась, словно пытаясь занимать в пространстве еще меньше места, чем обычно.
- Сколько у нас времени, «Малефакс»? – спросила Алая Шельма в пустоту.
- Около четырех-пяти дней, - тут же отозвался гомункул, - Мы идем на Западном Забияке, он норовист, но если схватить его за бороду, уже не сбросит…
- Хорошо, - Алая Шельма провела ладонью по лицу, стирая с него мелкую облачную морось, - Значит, есть время разработать план действий. Мне понадобитесь все вы.
- Не вижу Тренча и Корди, - Габерон оглянулся, - Только не говори, что они не вошли в наш оперативный штаб. Они Плохо себя вели? Не вымыли посуду?
Алая Шельма была слишком погружена в свои мысли, чтоб податься на этот выпад. Несмотря на следы болезненного похмелья, выглядела она сосредоточенно и строго – алый китель застегнут на все пуговицы, треуголка идеально ровно сидит на голове, сапоги до блеска смазаны рыбьим жиром. Тревожный знак, решил Дядюшка Крунч. Всякий раз, когда Ринриетта запиралась в себе, это означало, что ее внутренний огонь полыхает в замкнутом пространстве. И кто знает, в каком виде он прорвется наружу в этот раз…
- Тренч и Корди не будут принимать участия в нашем совете, - Алая Шельма не удостоила канонира взглядом, - Они слишком юны, чтоб участвовать в подобных операциях, и мне не хотелось бы подвергать их жизни опасности.