Мы вышли на улицу. С неба медленно падал снег, вокруг было тихо. Фонарь освещал стоянку, вокруг все было окутано белоснежным покрывалом снега. Дома снега не бывает, разве, что в горах. Мне почему-то вспомнился дом, седые шапки гор, и яркая зелень у их подножья.
Мы сели в машину, подождали, пока прогреется двигатель и салон. Мы молчали, Юра сконфуженно смотрел на меня, и не знал с какой стороны подступиться. Я чувствовала, каждой клеточкой своей кожи, что он желает меня. Я тоже этого хотела, но что-то меня останавливало.
Мы доехали до моего дома, но выходить я не торопилась.
-Может, пригласишь на кофе, раз расставаться не хочется? - он спросил это так серьезно, что у меня даже мурашки по коже побежали.
А была не была!
-Пойдем,- согласилась я.
Естественно дома мне не удалось удерживать баррикады...
-Увидимся после выходных,- сказал он, уходя.
-Хорошо,- сказала я.
-Пока,- прошептал он.
-Пока,- так же тихо ответила я.
Все выходные я провалялась в постели, и вставать мне совершенно не хотелось, более того, мне вообще ничего не хотелось. Я прекрасно понимала, что это была одна-единственная ночь, и продолжения не будет. Юра, скорее всего, спишет все на свое нервное состояние, скажет, что он, таким образом, отплатил Ольге той же монетой. Возможно, они даже помирятся, и будут за ужином вспоминать прегрешения друг друга. Я стала просто орудием мести в его руках, и мечтать о продолжении сказки мне не следовало. Собственно выход на работу меня в этом уверил раз и навсегда. Юра меня избегал, видела я его редко, и то мельком, даже не успевала поздороваться. Однако спустя две недели поняла, что поговорить с ним все же придется, поскольку проснувшись в один прекрасный день, поняла, что у меня задержка, более того, я сделала тест, и он оказался положительным...
В этот день я пришла на работу, с опозданием.
-Чего это ты?- удивилась тётя Лена.- Уж не заболела? Бледная какая-то.
-Ааа,- ответила я, махнув рукой, словно говоря «Ничего особенного».
-Видать хорошие были праздники,- улыбнулась тётя Лена.
Мимо прошла Ольга.
-Слышала, Юрка Ольгу выгнал. Застукал её с администратором, Лешкой, который с третьего этажа.
Я нахмурилась, сдвинула брови, но ничего не ответила, притворилась, что ничего не знаю. В свою очередь Ольга, слышавшая все до последнего слова, тоже притворилась, что ничего не слышала, и что не понимает о ком идет речь.
В торговый зал пулей влетела Олеся, администратор соседнего зала.
-Элла! Там тебя Юра требует, злой, как черт, искры из глаз,- сообщила она мне.
Делать нечего, идти надо, и я пошла, как на Голгофу. Но перед этим я дала себе отсрочку, полчаса пряталась от него, а потом ещё полчаса переминалась с ноги на ногу у его кабинета, того самого злосчастного кабинета - не решалась войти. Вышел он...
Мне захотелось кричать.
-Привет,- сказал он.
-Привет,- ответила я.
Он открыл дверь кабинета.
-Заходи...
Я вошла и осталась у стены, Юра закрыл за собой дверь. Он стоял рядом, опустив голову.
-Я должен сказать тебе, то, что между нами было - это всё, большая ошибка, недоразумение,- сказал он.- Понимаешь, я не люблю тебя...
-Я знаю,- сухо ответила я.
-Элла, прости меня,- мой тон его удивил, он наклонил голову вправо, но продолжил говорить.- Идём.
Он открыл кабинет и куда-то повёл, всё было словно в бреду, меня и правда мучила лихорадка...
Мы вошли в кабинет директора. Юра был настойчив и убедителен, он объяснил, что произошла ошибка, что это место должна была получить я, он несправедливо находиться на этой должности.
-Я не могу принять столь щедрый дар,- ответила я, на предложение, которое сделал мне директор после бравады Юры.- Я хочу уволиться, и уехать домой, чтобы там растить своего ребёнка...
Решение пришло само собой, я поняла это сразу, легко и просто. Домой. Дома хорошо, сестра поможет мне воспитывать малыша. Я сама решаю, что лучше для меня - сейчас, для меня лучше вернуться домой.
Юра покачнулся, у директора округлились глаза, оба они удивленно смотрели на меня.
-А говорили, что ты недотрога,- директор как-то нехорошо скривился, соображая, где же его обманули, когда говорили, что я чиста и невинна. Да, похоже, отсутствие личной жизни, обросло легендами и присказками.
Я села за стол, взяла листок и быстро написала заявление об увольнении.
-Я больше у вас не работаю,- сказала я, едва сдерживая слёзы.
-Но я ещё не подписал заявление,- удивился директор.
-Это не так важно, я просто ухожу...
Я поднялась со стула и вышла.
Юра, как пуля вылетел следом за мной. Я побежала прочь от него....
Но он догнал меня.
-Подожди,- сказал он, взяв меня за локоть.- Я, как порядочная сволочь, просто обязан спросить тебя.
-Я оставлю тебе билет, у старой бабки-билетёрши, надумаешь увидеть своего ребёнка и остаться с нами, приезжай.
Я вырвалась из его рук, ушла - навсегда, и никакая сила не способна заставить меня вернуться. Я еду домой!
Старая бабка-билетёрша, это наша гадалка и целительница, моя ниточка, связывающая меня с домом. У неё дома много всяких травок, заговоров записанных на листочках. Я часто засиживалась у нее допоздна, она мудрая женщина, всегда любила ее слушать. За эти два года мы стали очень близки.
-О, какие люди,- сказала она, едва я появилась на пороге с чемоданом.- Не уж-то домой надумала?
-Надумала,- ответила я.
-Да, ты присаживайся,- она пододвинула к столу стул.- Негоже стоять в твоём положении.
-Вы правы,- я села на стул.
-Ну, рассказывай,- она села напротив меня.
-Больно мне сделали,- ответила я.- Не любит он меня. Ребёнка, может, ещё будет любить, а меня нет.
-Элия,- билетёрша назвала моё настоящее имя.- Дитя моё, да не переживай ты, одумается твой Юрка...
Я улыбнулась. От неё никогда ничего нельзя было скрыть: ни имён, ни событий. Человек заходил, и она видела его насквозь. Она достала из стола чистый листок бумаги и ручку.
-Ты вот, что: письмо ему напиши. Я билет для него припасу, и вместе с билетом отдам, когда он явиться сюда.
-Ах, если бы вы были правы,- вздохнула я.
-Ты не вздыхай, а письмо пиши. Послушай меня, бабку старую, я вас таких, сколько повидала, за четыре века?
-Много,- сказала я.
-То-то же.
Я посмотрела на листок бумаги и ручку, ручка, как живая взлетела над листком.
-Что писать,- спросила я.
-А, что на душе то и пиши,- ответила бабка.
И строки сами пришли на ум, ручка быстро записала их на белоснежный листок. Интересно, Юра когда-нибудь прочтёт эти строки?
Когда письмо было закончено, бабка спрятала его в конверт и подписала: Юре.
Она вручила мне два билета. Так положено, если через границу прибирается беременная женщина, ей полагается два билета, потому что в её чреве едет ещё один человечек.
-Ну, деточка, езжай,- напутствовала бабка, открывая дверь в соседнюю комнату.- Только не забывай, что тебе бабка-билетёрша сказала: он одумается.
Я послушно кивала головой, да, только не верила в её слова.
Дверь, которую раскрыла передо мной бабка, вела не в соседнюю комнату, а на вокзал. Это особый вокзал, отсюда отходят особые поезда - поезда в другой мир, мир магии, добра, света и процветания, там никто меня не обидит. Я возвращаюсь домой, спустя два года. В гостях хорошо, а дома лучше. Но, что скажет моя сестра? Как она отреагирует на моё появление? Я исчезла очень неожиданно, и так же неожиданно вернусь. Я сбежала из-под венца. Мой жених, давно проклял меня. Что же там думают о ведьме королевских кровей? Похоже, никто добрым словом не вспоминает. Да, хотела быть героем, а возвращаюсь с позором...
Я села в поезд.
-Госпожа Элия,- удивился проводник.- Вы возвращаетесь? И не одна? А муж?
-Какой муж?- удивилась я.
-Ну, как же? Вы два года назад вышли замуж за герцога Лукая. Ни как ездили мир людей посмотреть? Я думал вы в его дворце, в горах.
