Таш оттолкнул от нее бесполезных слуг, на ходу крепко обхватил женщину за талию и приподнял. Ли Лаана вскрикнула, но отбиваться не стала. Растерялась, должно быть, - слишком быстро все произошло. Скорость Таш убавлять не стал. Тараном врезался в толпу, вынося женщину из-под опасности.

   Вовремя. Сзади хлопнула ткань - обрушился тент, мазнув Таша по волосам. В плечи уже ударялись мечущиеся люди. Пришлось поставить аристократку обратно на землю и закрыть ее собой.

   - Ты что творишь?! - возмутилась она, отстраняясь.

   Ее сразу задели так, что аристократка пошатнулась. Таш рывком прижал женщину к себе и расставил вокруг нее руки.

   - Спасаю вас! Надо идти туда, к стене. Там укрытие.

   На сей раз она не возразила. Только глаза распахнулись - наверное, увидела обвалившийся тент и копошащихся под ним людей.

   Сверху вились маленькие вихри. Сгустки пламени с тихим гудением появлялись над белыми полотнами торговых лавок, расплескивались в глазах яркими пятнами и тут же исчезали. По их мелкому размеру Таш определил: бояться нужно не вихрей, а пожара, который поднимался неподалеку и грозил перекинуться на навес Киддира.

   Таш мысленно поблагодарил Великого Иля и заодно собственную стремительность за то, что они с Лааной вовремя выбрались из палатки. Теперь оставалось лишь увести хрупкую женщину подальше от давки.

   По сухой земле продолжали скакать язычки пламени. Даже Ташу, чья шердская кровь делала его гораздо менее чувствительным к жару, ступни уже не просто опаляло. Их жгло, как на сковородке. Подумав, каково должно быть нежным ножкам аристократки, Таш наклонился к ней.

   - Госпожа, обхватите меня за шею. Я отнесу вас к укрытию.

   Она поморщилась, посмотрев на его голую грудь, но обняла. Ташу пришла невольная мысль, что это первый раз за долгое-долгое время, когда к нему прикасается женщина. Если бы еще не пихающиеся горожане и она не была женой аристократа... Таш отогнал от себя неподобающие мысли и легко приподнял Ли Лаану над мостовой. Теперь оставалось лишь пронести женщину к закутку возле здания, огораживающего рынок.

   Задачей это оказалось непростой.

   Люди лавиной неслись по узким торговым рядам, напирая друг на друга. Где-то что-то упало или кто-то упал, и получился затор. До присмотренного закутка теперь было не дойти. В это время сзади раздался вопль - огонь все-таки перекинулся на лавку Киддира. Скрипнув зубами, Таш огляделся. Где-то же рядом должно найти хоть какое-то укрытие!

   Сначала он заметил татуированную спину Забвения, угрем скользившего между рабами и горожанами. Затем - крошечный проход между шатрами и вожделенный свободный участок, где можно было спрятаться и от порождавшего вихри ветра, и от толпы. Сейчас она походила на мельничный жернов, куда Ташу - пшеничному зернышку - очень не хотелось попасть. Особенно с аристократкой на шее.

   Таш потащил Ли Лаану за Забом. Сейчас идея помочь богатой шердке отнюдь не казалась такой прекрасной. Женщина вскрикивала каждый раз, когда их кто-то толкал, и постоянно норовила соскользнуть. Запоздало Таш подумал, что она потом может и обвинить его в чем-нибудь. Кто этих аристократов знает, что у них в голове? Илартану, бывшему хозяину, туда иногда забредали дичайшие мысли.

   Вдобавок первым, что Ли Лаана сказала, когда Таш поставил ее на каменный выступ у стены, было:

   - Тебя бы вымыть.

   Все, что он себе позволил, это многозначительно посмотреть ей в глаза. А потом ответил:

   - Если вы присядете, госпожа, мне будет проще укрыть вас от вихрей.

   - Они уже стихли.

   И в самом деле, ветер все еще гудел, но лисьи хвосты огненных воронок больше не мелькали. Зато в просветах между рядами было видно, как центр площади полыхает в пожаре. С той стороны, где находилась лавка Киддира, раздавались крики и потрескивание огня. Таш прислушался. Кто-то яростно требовал нести ведра и воду из бочек на углу рынка.

   Заб, который успел добраться до закутка первым и теперь жался между стеной и дощатыми лавками, выглянул наружу.

   - Пожар, - тихо сообщил он очевидное. - У выхода из рынка все еще давка. Огонь до нас не дойдет, волноваться не о чем. Нам бы переждать тут...

   Последнюю фразу раб произнес робко, как будто стеснялся собственного предложения. Ли Лаана нервно переступила с ноги на ногу.

   - Госпожа, - добавил Таш, - не нужно бояться. Мы не причиним вам вреда.

   Она поджала губы.

   - Я знаю, что такое магия рабских ошейников и что вы даже если захотите, не сможете ударить человека благородной крови. Я беспокоюсь за Гиссерта и Нади. Их не видно?

   Таш припомнил, что так Ли Лаана обращалась к своим слугам. Попытка высмотреть их ничего не дала - в дыму все фигуры казались одинаковыми. Мельтешит кто-то и мельтешит, не разобрать.

   Да и горела к этому времени уже не только лавка Киддира. Заб в ответ на вопросительный взгляд пожал плечами: за чьими-то слугами он не следил. Таш проглотил слова о том, что женщина и старик могли задохнуться гарью. От нее даже здесь першило в горле.

   - Простите, госпожа, не видно.

   Ли Лаана посмотрела сначала на Заба, потом на Таша и вздохнула.

   - Тогда сопровождать меня до дома будете вы двое. Приличной даме нельзя ходить по улицам Тамин-Арвана одной, а тут я больше ни мгновения не выдержу. С Киддиром я за вас расплачусь позже.

   - За обоих? - не веря своим ушам, переспросил Таш.

   - У тебя больные уши? Плохо слышишь? Киддиру придется сделать мне большую скидку.

   Таш расплылся в улыбке. Ему нравилась эта странная маленькая госпожа, совсем не похожая на аристократку. Даже Заба он был готов расцеловать.

   Этот человек явно приносил ему удачу.

2. Жена

   Лаана мерила шагами спальню на втором этаже особняка эс-Мирдов. В просторной комнате для этого хватало места: от украшенной фреской стены мимо кровати с балдахином до окна получалось семь маленьких женских шажков. Туда-сюда, туда-сюда. Душный запах ладана, которым помещения окуривали от мошек и москитов, успокоиться не помогал. Наконец Лаана остановилась и выглянула во внутренний двор. Внизу управляющий объяснял двум новым рабам, Забвению и Ташу, что они должны знать про дом и как себя вести при хозяевах.

   Суетящиеся во дворе слуги заметили госпожу и начали гнуться в поклонах. Лаана сразу притворилась, будто любуется апельсиновыми деревьями, которые возвышались в кадках посреди двора, вместе с другими растениями образуя маленький садик. Семена везли из самой Ллитальты, Водных земель, славящихся буйной зеленью. В Силане такое не росло, а в родном Шердааре, ежегодно сгоравшем в пожарах, и подавно. Если бы не стены особняка, со всех сторон окружавшие дворик, нежные деревца погибли бы в первую же бурю.

   Мысли об ураганах напомнили о сегодняшней неприятности на невольничьем рынке. Лаана передернула плечами. Старому Гиссерту, ее помощнику в торговых делах, повезло. Он всего лишь ушиб руку, когда рядом подломился шест с тентом. А Нади, бедняжка Нади, получила несколько ожогов и потом ужасно плакала, когда добежала в особняк и другие слуги обработали ей рану. Если бы не тот парнишка, Таш, быть бы Лаане сейчас тоже в повязках.

   Она притопнула ногой. Проклятый работорговец, сэкономивший на пропитке! Ведь знал же, проклятая сволочь, что Ли Лаана эс-Мирд может продать ему жидкость дешевле, чем другие купцы! Кому еще, как не шердке, это сделать? Ее караваны возили из Шердаара в Тамин-Арван самую лучшую пропитку, которую жители Огненных земель соглашались отдавать чужестранцам. Именно благодаря этому семья эс-Мирд и вернула благосостояние. Это значило больше, чем статус, слегка пошатнувшийся после того, как Лердан, единственный наследник, женился на дочери пускай и богатого, но безродного купца. Сегодня весь Тамин-Арван знал: если нужна отменная пропитка, которую не проймет никакой огонь, иди к эс-Мирдам и только к ним! Но нет, Киддиру приспичило рискнуть жизнью ради ничтожной выгоды. Работорговцы - все они такие. За монету душу продадут Кровавому богу.