А все батя, блин, приучил. Чем проще, тем надежней. До сих пор эту въевшуюся в кровь привычку мышления не убил. Как и привычку кушать с хлебом, чтобы наесться. Вот на кой черт сейчас хлеб со всем есть? Голодаю, что ли? Нет. А жрать уже без хлеба даже пельмени не могу.

Или пить воду из-под крана? Чистая ведь, такие фильтры теперь в трубах и раковинах стоят, хрен какой микроб проскочит. Так нет, как родители приучили, что нефильтрованную или не кипяченную нельзя, так все, в мозги въелось. До сих пор какой-то привкус странный чувствую, когда из-под крана стакан воды наливаю попить. Если отвлечься на что-нибудь – сразу вкус меняется. Знаю, что его нет, а на языке – есть. Выверты мозга, чтоб его.

Хорошо хоть к двадцати самообразованием решил заняться, а то был бы как отец, с кучей тупых привычек и стереотипов в бытовой жизни. Не зря надо мной друзья в школе угорали, когда в столовой молоко вместо витаминного коктейля брал. Только в шестнадцать узнал, что брехня все про полезность молока. А я его терпеть не мог! Только из-за маминых заветов и пил.

Сколько сразу вспомнилось от одного звонка. Побочный эффект от вирта, бывает. Мозг старается рассеять реальность и вирт по разным углам, устаканить настоящее и навеянное. Больно уж игра новая забористая, много впечатлений приносит. До сих пор в ушах явственно крик раба, которому по спине плетью прилетало.

– Бр-р, – помотал головой.

Не плохо так накрыло, на десяток минут точно. Хорошо, что мало сегодня играл, а то ночью всякая херня бы снилась. Один раз новая игра вообще до фантомых болей и судорог довела. Я себя знаю, первые дни надо почаще покурить выходить, привыкнуть к игре и через недельку хоть сутками играй, последствий не будет.

Сходил покурил, проветрился, вернулся на кухню. Заодно и водички холодной в лицо поплескал. В блестящей как зеркало раковине отразилась вполне бодрая рожа, только щеки от щетины бы избавить не мешало. Только утерся белым полотенцем, как щелкнул замок в прихожей. Умный механизм распознал гостью, в допусках есть, не стал тревожить хозяина.

– Антон? – тихий голос Лиды.

– На кухне!

Слышу, как девушка шуршит пакетами в прихожей, разувается. Сейчас она здесь не особо-то и нужна. В доме чисто, холодильник на половину полон. Разумеется, в наше время никто не будет платить тридцатку в месяц за простую уборку. Зачем, когда тот же маленький пылесос за десятку сам надраит полы до блеска, а зарплаты не требует?

Конечно же, Лида удовлетворяет все мои потребности. Включая секс, к обоюдному удовольствию. Люди не дураки, но догадки и слухи это лишь слова и не более. Ни меня, ни девушку подобное никак не волнует. Плевать я хотел, как соседи мне косточки перемывают.

– Добрый вечер, – улыбающаяся Лида шустро залетает на кухню.

– Привет.

Пакеты на стол, холодильник настежь, полки будто сами заполняются продуктами. Сегодня девушка кажется особенно притягательной. Белый сарафан до колен, не особо скрывающий гибкую фигурку с отличными формами, плечи и руки открыты. Светлые волосы распущены, на личике косметики и нет почти, только полные губки поблескивают от бесцветной помады, да светлые тени на веках.

Всего-то девятнадцать лет девушке, а сексуальности в движениях, как в зрелой женщине. Она как специально старается на цыпочки встать, заполняет верхние полки кухонных шкафов, выпячивает попку, так и просит подойти, ухватить.

Почему нет? Скользнул за спину девушке, обхватил, повернул к себе лицом.

– Ой, – лукаво стрельнула голубыми глазками. – Попалась... Может, я хоть с продуктами закончу?

– Потом.

Прижал к себе, да она и сама тянется, стремиться получить поцелуй. Некстати вспомнились Суккубы с их животной страстью, прикусил губку, еще сильнее прижал к себе. Лида пахнет цветами, едва уловимо дразнит обоняние нежным запахом молодого тела и цветов. Чувствую, как сквозь ткань упираются твердые соски. Хм, да она аж горит вся.

Лида повела плечами, петельки скользят по гладким ключицам, сарафан падает под ноги. Лида осталась в одних белых чулочках до бедер, никакого нижнего белья. Видел не раз, а все равно жадно оглядываю прекрасное тело. Буквально идеал, высокая, полная грудь, стройные ноги, плоский животик. Еще и мой фетиш на чулочки применяет.

– О, – оценил взглядом открывшийся вид. – Без...

Вместо ответа Лида прижалась голым телом, стянула с меня футболку. Не перестаю ей любоваться, пальцы сами скользят по нежной коже, губы скользят по шее и ключицам, вырывают жадные выдохи из девушки. А та лишь рада, сама жмется, обжигает горячим, девичьим телом. Ловкие пальчики лезут в штаны, играются с давно вставшим членом, медленно, неспешно, туда-сюда.

Лида сует ручку еще дальше, ощупала яички, хмыкнула довольно:

– Что же вы так, Антон Валентинович, – жарко выдыхает в шею, аж мурашки по спине побежали. – Стресс копите, нехорошо.

Играюсь с полной грудью, третий размер прекрасно умещается в руках. Любимая игрушка любого мужчины, меня так точно. Лида чувствительная, а как легко сорвать стон с этих губ!

– Вы так меня сегодня ждали? – лукавый вопросик, а пальчики скользят по члену, что уже камнем стоит, чуть ли не дымится.

В ответ уже моя рука скользит по бедрам девушки, медленно подбирается к заветному местечку.

– Ха, – пальцы гладят давно мокрую киску, Лида жмурится, ресницы дрожат. – Сама хороша. Иди сюда.

От стола отодвинут добротный стул, один из четырех.

– Обойдемся без прилюдий, – последняя одежда полетела на пол.

Мы с ней уже не один месяц любовники, знает, чего я хочу. Уселся на стул, тяну на себя девушку.

– На прошлой неделе вы были заняты, – белые зубки показались в озорной улыбке. – А я так готовилась...

Лида оседлала меня сверху, медленно насаживается на член. Ох, черт, я уже забыл, какая она тесная и горячая и внутри! А девушка не останавливается, пока не насаживатся до упора. Глаза закрыты, жадно дышит, привыкла. С улыбочкой двигается вверх вниз, пока медленно, неспешно, растягивая удовольствие.

В ладонях упругая грудь, алые соски зажаты между пальцев. Играюсь с ними, жадно, грубо, вырывая стон за стоном.

– Осторожней, – рваным выдохом просит Лида.

– Сегодня я хочу пожестче, – впился поцелуем в приоткрытые губки.

Повинуясь моим желаниям, девушка двигается активней, бисеринки пота бегут по шее, прячутся в ложбинке груди. Теперь стоны не заглушить, я и сам не сдерживаюсь. Пара минут быстрого темпа, Лида стонет все громче, двигается быстрей. Киска сжимает член все сильней и сильней, она на пике.

– Не так быстро, – слизал с шеи соленые капли.

– А? – от этого ее как током прошибло.

Схватил за упругую попку, поднялся вместе с Лидой в руках, опустил на стол. Теперь к нему добавилась еще одна функция, потрахаться.

Теперь веду я, с каждым толчком насаживаю ее на член все глубже и глубже.

– Еще... – дрожащий голосок разносится по кухне. – Быстрее...

Длинные ножки в белых чулках обхватили, сцепились крестом за спиной, Лида сама помогает затолкать ей посильнее, яростней! На время мы превратились в диких зверей, жесткие движения, поцелуи с укусами, по мои руки впиваются острые коготки, но я не прекращаю играться с ее великолепными сиськами. Лида выгнулась спиной, сама двигается навстречу движениям.

– Еще! Еще! Я скоро...

Я сам не могу больше сдержаться! Выплеснул в нее все что есть, а в момент пика еще и сосок слегка прикусил. Лида так член киской стиснула, что аж больно немного, трясется вся, жмурится что есть сил, ресницы дрожат.

Отстранился от нее, мокрой, вымотанной, дышащей так жарко, что чуть ли не пар изо рта. Я и сам не лучше, так сильно завела, чертовка.

Лида не пускает, ножками прислонят к себе. Девичьи пальчики вновь играются с членом, что пока и не думал падать. Слишком возбужден.

– Хочу еще, – честно признается девица.

Взгляд голубых глаз блестит, на губах лукавая улыбка, на щечках ямочки, что придает еще больше озорства. Юркий язычок пробежался по припухшим губам, взгляд остановился на члене. Желание понятно без слов.