Бесспорно существование в предмете гражданского права непосредственно поименованных в ст. 2 ГК РФ личных неимущественных отношений, возникающих в связи с созданием интеллектуальной собственности – охраняемых законом результатов интеллектуальной деятельности (произведений, программ для ЭВМ, изобретений, селекционных достижений и др.) (ст. 1225 ГК РФ). В рамках указанных отношений реализуются принадлежащие автору интеллектуального продукта (гражданин, творческим трудом которого он создан) право авторства, право на имя и иные личные (а значит, необоротоспособные) неимущественные права (п. 1, 2 ст. 1228 ГК РФ). Поскольку личные неимущественные интеллектуальные отношения предопределяют возникновение имущественных отношений в этой сфере по поводу исключительных (имущественных) прав на результаты интеллектуальной деятельности, то в юридической литературе их традиционно обозначают как связанные с имущественными.
Дискуссионно отнесение к предмету гражданского права не связанных с имущественными личных неимущественных отношений по поводу неотчуждаемых прав и свобод человека и других нематериальных благ, отмеченных в ст. 150 ГК РФ (жизнь и здоровье, достоинство личности, личная неприкосновенность, честь и доброе имя, деловая репутация, неприкосновенность частной жизни, личная и семейная тайны и др.). Почву для сомнений дает указание п. 2 ст. 2 ГК РФ о том, что эти отношения защищаются гражданским законодательством, в то время как применительно к имущественным и личным неимущественным отношениям говорится об их регулировании. Действительно, реализация данных прав и свобод, закрепленных Конституцией РФ, т. е. имеющих не сугубо гражданско-правовой, а всеобщий и в основном естественный характер, осуществляется преимущественно фактически, не требуя установления специальных гражданско-правовых правил поведения помимо провозглашения этих прав и свобод и обеспечения защиты на случай неправомерного посягательства.
Однако вряд ли есть принципиальная разница между правовым воздействием на общественные отношения в их обычном и нарушенном состоянии и правовым воздействием на общественные отношения только в связи с нарушением прав их участников, ибо защита – это неотъемлемая сторона регулирования. Принимая отношения под свою защиту, право тем самым определяет недопустимое поведение, т. е. осуществляет «негативное» регулирование.
Следует отметить также, что в ряде случаев не связанные с имущественными личные неимущественные отношения можно и нужно подвергать не только охранительной регламентации, но и «позитивному» регулированию, как это, к примеру, сделано законодателем применительно к определению порядка правомерного использования изображения гражданина (ст. 152.1 ГК РФ).
Кроме того, если рассматривать обладание личными нематериальными благами как выражение общественного автономного состояния лица подобно тому, как принадлежащие субъекту экономические ценности выражают его имущественную обособленность и самостоятельность, то следует признать, что только наличие обеих этих составляющих способно сформировать статус полноценного участника гражданского оборота. Эта общая предназначенность имущественных и неимущественных прав, образующих экономический и социальный статус субъекта, подтверждается пригодностью для их восстановления гражданско-правовых способов защиты (ст. 12 ГК РФ).
Поскольку в ст. 2 ГК РФ упоминаются только личные неимущественные отношения, то неочевидно, можно ли наряду с ними выделять в предмете гражданского права неличные неимущественные отношения, т. е. общественные связи, также не имеющие имущественного характера и не зависящие от действия закона стоимости, но в то же время в отличие от личных не обладающие неразрывной связью с личностью их участников. Такого рода отношения в предмете гражданского права были выявлены О.А. Красавчиковым и названы им организационными. К их числу он относил построенные на началах равенства и координации между субъектами гражданского оборота предпосылочные, делегирующие, контрольные и информационные отношения[2]. Основным аргументом для критики идеи выделения организационным связям отдельного места в предмете гражданского права было признание организационных отношений лишь стороной или начальной стадией становления имущественных отношений, обозначение их подчиненной, обслуживающей имущественные отношения роли. В настоящее время существование этого элемента в структуре гражданского права признается многими авторами. Происшедший в нашей стране переход к рыночной экономике, обусловивший отказ от публичных планово-административных рычагов управления хозяйственной жизнью общества, существенно повысил роль основанных на координации организационных отношений, обеспечивших действие рыночных механизмов производства, обмена и потребления. Предназначенность организационных связей в конечном счете обслуживать имущественные отношения ныне не может рассматриваться как препятствие для признания их самостоятельного характера и значения.
Следует понимать, что определение предмета гражданского права не может базироваться исключительно на анализе ст. 2 ГК РФ, направленность на регулирование организационных отношений можно увидеть в нормах других статей ГК РФ и иных гражданско-правовых нормативных актов. Более того, хотя ст. 2 ГК РФ не использует термин «организационные» или «неличные неимущественные» отношения, их наличие в предмете гражданского права обнаруживается в связи с указанием на определение гражданским законодательством правового положения участников гражданского оборота, оснований возникновения и порядка осуществления гражданских прав. Этим признается, что в предмет гражданского права вполне обоснованно включаются общественные отношения, лежащие в основе установления и формирования объема право- и дееспособности граждан, правосубъектности организаций и публичных образований, а равно организационные социальные связи по поводу учреждения, реорганизации и ликвидации юридических лиц; регистрации прав на отдельные виды имущества и сделок с ним; установления в будущем имущественных отношений; соблюдения юридических процедур (последовательного совершения определенных действий, без которых невозможно достижение определенного правового результата).
В целях обозначения входящих в предмет гражданского права общественных отношений помимо использования критерия связанности их содержания с имуществом и личностью участников в ст. 2 ГК РФ применяется еще один прием констатации гражданско-правовой природы социальных связей – прямое указание на регулирование гражданским правом обособленных по сфере и назначению групп общественных отношений – корпоративных и предпринимательских. И те и другие представляют собой совокупность имущественных и неимущественных отношений со всеми присущими им общими гражданско-правовыми отраслевыми характеристиками (основанность на равенстве, автономии воли и имущественной самостоятельности участников), и важно уяснить, что данные структурные элементы предмета гражданского права находятся не в одной плоскости с имущественными и неимущественными отношениями, а на другом (вторичном) уровне обобщения. Такой законодательный прием позволяет не только устранить сомнения в отнесении соответствующих отношений к предмету гражданско-правового регулирования, но и внести определенность в решение некоторых принципиальных вопросов развития отрасли.
Дефиниция корпоративных отношений как отношений, связанных участием в корпоративных организациях или управлением ими, а также однозначное причисление их к отдельному виду гражданско-правовых отношений отражают признание законодателем особой – не вещной и не обязательственной, а некой членской природы корпоративных отношений (корпоративной характеристикой могут обладать и вещные и обязательственные отношения), но в то же время указывают на отрицание идеи включения в число субъектов этих отношений не только самой корпорации и ее участников (членов), но и неправосубъектных с гражданско-правовых позиций органов корпорации.
