Я уже хохочу как сумасшедшая и рада, что Джейк держит меня, потому что иначе я каталась бы по полу.

— Микайла, это ты? — Я поднимаю глаза и вижу маму Лизы, которая улыбается мне.

Я слезаю с Джейка, чтобы обняться с ней, при этом пытаясь скрыть тот факт, что пьяна или упилась в стельку. Последнее больше похоже на правду.

— Привет, миссис Дженнингс, церемония была чудесной.

— О да, дорогая. Лиза рассказала мне, что произошло, прими мои соболезнования. Я бы приехала на похороны, но, к сожалению, не могла оставить Альберта одного.

— Всё нормально, я понимаю. — Я улыбаюсь ей.

— Приятно видеть, что ты по-прежнему улыбаешься и смеёшься, дорогая. Твои родители были бы счастливы за тебя. — Она смотрит на Джейка. — А как зовут твоего бойфренда?

— О, он не…

Кто он? Я смотрю на него, он — на меня, ждёт моего ответа с дурацкой улыбкой на лице. Я усмехаюсь и беру его за руку.

— Это мой Джейк, — гордо объявляю я.

Джейк косится на меня, ухмыляясь, а затем пожимает руку миссис Дженнингс.

— Рад знакомству, мэм. — Он забирает у меня ведёрко. — Я наберу льда. Встретимся в номере, — говорит он и уходит.

Когда я возвращаюсь в номер, на маленьком обеденном столике стоят полное льда ведёрко и бутылка шампанского.

До меня доносятся звуки льющейся воды. Странно.

Я сажусь на край кровати и жду, когда Джейк выйдет из ванной.

Когда он появляется, у меня отвисает челюсть — он без футболки, только в одних спортивных штанах. Они так низко сидят на его талии, что мне видна резинка его трусов. Одной рукой он держит полотенце, которым вытирает ещё мокрую грудь. Через дверной проём в комнату вваливаются клубы пара, и Джейк трясёт головой, чтобы смахнуть воду с волос. У меня во рту пересыхает.

Мои пальцы покалывает от желания провести ими по его животу. Я сажусь на них, чтобы не искушать себя. Мой взгляд бегает по его телу, и он, должно быть, знает, что я делаю, потому что не шевелится с тех пор, как вышел из ванной и заметил меня. Должно быть, я точно упилась в стельку, потому что уверена, время определённо остановилось. Типа секундная стрелка решила, что я заслужила немного счастья и позволила мне полюбоваться на это шедевральное тело.

Я сжимаю ноги, чтобы хоть как-то облегчить напряжение между ними.

И тут Джейк приходит в себя и садится на кровать рядом со мной.

Так, чёрт побери, близко, что его голая рука трётся о мою руку. Я чувствую своим боком исходящее от его тела тепло, но это не единственное место, где я ощущаю жар.

Я больная на голову, пьяная извращенка.

Мне слишком стыдно, чтобы посмотреть ему в лицо — не знаю, как он отреагирует на то, что я так откровенно пялилась на него.

Мысленно я представляю себя такой: огромный сенбернар, что пыхтит и тяжело дышит, поскуливает, пуская слюни, потому что умирает от желания облизать и попробовать большую кость прямо перед его носом.

Джейк может быть моей большой костью. Боже. Мой. Костью.

Я должна облизать его.

Хотя бы грудь.

НЕТ! Я не настолько пьяна.

А он? Может, Джейк даже и не вспомнит, если я лизну его разок.

Я разворачиваюсь лицом к нему, мои глаза останавливаются на его груди.

Давай же…

— Кайла?

— Мм-м? — Я в буквальном смысле облизываю его глазами.

— Если ты и дальше будешь так на меня смотреть, мне придётся попросить тебя снять свою блузку, чтобы мы были на равных.

Глава 21

Микайла

Его фраза мигом возвращает меня в реальность, да так, что я даже отпрыгиваю.

Ещё две секунды, и я бы его лизнула.

Рассмеявшись про себя, я пулей мчусь в ванную, где можно выровнять дыхание и побыть вне пределов его влияния на меня.

Я смотрюсь в зеркало, но перед глазами по-прежнему стоит сенбернар.

В этот раз я смеюсь в голос.

— Что там такого смешного? — орёт мне Джейк, чтобы я точно услышала его через закрытую дверь.

— Я собиралась тебя лизнуть!

— ЧТО?! — снова орёт он.

Охренеть! Неужели я действительно это сказала?

— Ничего…

***

Когда я, наконец, выхожу из ванной, Джейк полулежит на кровати, свесив ноги, словно только что упал на спину из положения сидя. Одна его рука закрывает его глаза. Он слышит, что я захожу в комнату, но не шевелится.

— Сейчас у меня что-то типа состояния эйфории от выпитого, — бормочет он. — Как ты ещё держишься на ногах?

— Да, думаю, я тоже немного перебрала. — Я сажусь на кровать. — Эй, Джейк?

— Мм-м?

— Тебе лучше надеть футболку.

Он ничего не говорит, просто встаёт, идёт к своей сумке и натягивает футболку.

Затем подходит к столу, наливает два бокала шампанского и, добавив лёд, протягивает один мне.

Через полчаса мы снова сидим на полу и снова ржём.

— Нам нужно сыграть в «А тебе слабо?» — выкрикиваю я, словно это самая гениальная в мире идея.

— Ииили… — говорит Джейк, поднимая вверх палец, словно придумал кое-что получше, — я могу заплести тебе косички, и мы будем смотреть «Ханну Монтану», вот это будет круто.

— Я серьёзно.

Мы снова пьяные.

— Я тоже серьёзно, Кайла. Не нужно притворяться и играть в игры. Если ты хочешь повалять дурака — просто скажи, — шутливо говорит он и протягивает руку, словно хочет схватить меня за грудь.

Я отталкиваю его и хихикаю. Джейк притворяется разочарованным.

— Серьёзно, Кайла. Спроси меня о чём хочешь, и я скажу тебе правду. То же самое относится и к тебе, согласна?

— Договорились, — киваю я. — Но, чур, я первая. С каким количеством девушек ты переспал?

Он стонет и закатывает глаза. Затем, налив себе ещё бокал шампанского, отвечает:

— Блин, завтра придётся идти в спортзал.

— Так, мистер Съезжаю-с-темы, отвечай на вопрос.

Он вздыхает.

— Я не могу сказать тебе точное число, Кайла.

Я смотрю на него, распахнув глаза и молча упрашивая ответить на вопрос.

— Не знаю, — он пожимает плечами, — наверное, где-то между тридцатью и пятидесятью.

Я морщу нос и окидываю его полным отвращения взглядом.

— Не смотри так на меня и не осуждай. Тогда я был совершенно другим человеком, — говорит Джейк.

— Другим? В смысле, пятью-шестью физически разными людьми? Тогда бы это звучало не так по-свински.

Он усмехается.

— Мой черёд. А тебе слабо… — он умолкает для пущего драматизма, — позволить мне потрогать твою грудь?

— Пожалуй, выберу правду, — усмехнувшись, отвечаю я.

— Чёрт побери! — насмешливо ругается Джейк. — Ладно, тогда… правда ли, что… ты хочешь, чтобы я потрогал твою грудь? — Он протягивает руку, чтобы схватить меня. Я отталкиваю её и громко смеюсь.

— Ты напился и, знаешь ли, превратился в озабоченного маньяка. Так что игра окончена.

Я начинаю залезать в кровать, он тоже.

Мы уютно устраиваемся под одеялами — я примостилась у него на груди, он обнимает меня одной рукой, положив ладонь мне на талию, и целует меня в лоб.

От выпитого спиртного нас тянет в сон.

— Я просто шутил насчёт того, чтобы потрогать твою грудь, Кайла, — сквозь зевок говорит Джейк.

— Я знаю.

Тишина длится так долго, что мне кажется, Джейк заснул. Его грудь монотонно поднимается и опускается от ровного дыхания.

— Эй, Джейк? — шепчу я, надеясь не разбудить его, если он всё же уснул.

— Мм-м?

— Ты когда-нибудь влюблялся?

Он сонным голосом отвечает:

— Ты уже спрашивала меня об этом.

— Да, но я так и не получила точного ответа.

— Нет, получила, и больше мне добавить нечего. Спокойной ночи, Кайла.

— Эй, Джейк?

— Да, Кайла? — Он почти засыпает.

— Ты мне нравишься, больше чем очень нравишься.

Он молчит так долго, что я начинаю сомневаться, услышал ли он меня. И вдруг:

— Ты мне тоже очень нравишься, даже больше чем очень нравишься.

***

Верный своему слову, на следующее утро Джейк просыпается рано утром и идёт в спортзал при отеле. Через полтора часа я спускаюсь к нему. Мне стыдно за то, что за последние несколько дней я забыла о своём горе, за выпитый алкоголь, и решаю, что мне нужно с этим что-то делать.