— Н-но тогда з-зачем с-спасал? — Со слезами произносит она. А уж в эмоциональном плане… Просто блин тихий ужас. Такое ощущение, словно я только что прошелся стальными шипованными сапогами по всем её чувствам разом. Мда. Похоже я перегнул палку. Значительно перегнул.

— А мало того, что ты Моя маленькая глупенькая ученица, ради которой я уже столько сделал? Мало того, что твоя жизнь для меня по определению значит куда больше, нежели жизни едва ли не всех людей на этом чертовом острове?

Бушующие чувства разом улеглись, накрывшись благодарностью и, в очередной раз, смущением. На всякий случай забравшись подальше, к самому краю барьера, чтобы хоть немного зализать синяки до продолжения воспитательной работы, Маюра поджала ножки под себя, свернувшись чуть ли не клубочком, и тихо захныкала. Эх, ну вот и как это милейшее создание теперь наказывать? Придётся отложить и полностью перенести наказание на жёсткие тренировки. А раз ты так, Маюра, то они будут очень жёсткими. Ну и немного более… Открытыми, раз ты не против продолжения. Муа-ха-ха-ха! Мда. Похоже некоторая неадекватность после «купания» в солнечной ванне у меня всё же осталась даже после медитации. Печально.

Громко вздыхаю и сажусь рядом с Отоми, обнимая её и ласково поглаживая по головке. Ну, в эмоциональном плане сразу стало понятно, что она продолжит пускать слёзы, только чтобы я не переставал.

— Кончай реветь, — утираю слёзы с опухших щёк и сажаю себе на колени. Маюра облегчённо выдохнула, думая, что всё закончилось. Наивная. — А чего расслабилась? Ты хоть представляешь, какими будут тренировки ближайший месяц после таких выкидонов? — Маюра терпеливо промолчала, однако резко вспыхнувший страх и возмущение закрыли собой даже столь хорошо себя зарекомендовавшее смущение.

Минут через десять такого сиденияуспокоения, мы с Маюрой начали выдвигаться из лаборатории. Конечно, бывшая Отоми сильно смущалась натягивать мужскую одежку и это при том, что носить её будет буквально пару минут, пока до своих вещей не добежит, но, как известно, делать нечего. Ну, а что поделать, если женской одежды у меня в инвентаре не водится? Хотя, признаюсь честно, выглядит в натянутой на верхние выпуклости мужской майке и шортах она крайне соблазнительно. И нет, Маюра, я не удовлетворяю свои извращенные желания, а лишь любуюсь прекрасным! Ну а на выходе из лаборатории нас ожидала, кто бы мог подумать, Юма. Уверен, уж кто-кто, а она бы точно пробила мой барьер вокруг лаборатории, но вместо этого, чтобы лишний раз не отвлекать меня от работы, смиренно ожидала конца операции.

— Наставник? — Завиляло своим черным хвостиком порождение Хаоса, светя в эмоциональном плане безумной смесью из верности, радости и полной, я бы даже сказал, фанатичной верой в МОИ силы. Уверен, что заяви я ей, что способен убить Бога, что-то вроде: «Конечно способен, ты же мой Наставник, ня»! Мда. Вот золото Юма, а не девушка… Если не учитывать, что она монстр из Хаоса… И не знать, что она нечто безумное, что рождено было от осколков памяти и личности маньяка-вивисектора Юто Иджики. Еще раз мда, ведь забыть об этом нереально.

— Неважно. — Хмыкнул я, смотря вслед убегающей за своими вещичками Маюре, попутно не выдержав этого напора милоты и таки начав гладить котёнкаТварь Хаоса по головке. Всё, на ближайшие пару минут Юма потерянна для общества.

— Маюра! Маюра, ты как? Всё в порядке? — Стоило нам только оказаться в пределах замка Хадараэ, как уже через пару минут на Маюру налетел с расспросами маленький вихрь имени Адашино Бенио, вот только не надо было так кричать, ой как не надо было…

— МАЮРА-САМА! МАЮРА-САМА, КАК ВЫ?!! — Бедную девочку едва ли не погребла под собой толпа инициативных идиотов членов Дома Амавака едва ли не в полном составе.

— Спасибо. — Тихо, так, чтобы только я и услышал, что, учитывая шум, поднятый членами Дома Амавака, было, мягко говоря, сложновато, произнёс Сейген пожимая (!) мне (!) руку (!!!). Судя по воцарившейся вдруг тишине, не только я поражён подобным событием. Вот умеет же Сейген быть нормальным человеком, а не стукнутым на голову дятлом с обостренными отцовскими инстинктами…

— Приношу свои искренние сожаления, Амавака Маюра, хоть и понимаю, что простить подобное… Сложновато. — А это уже и Митеджима подошла и низко поклонилась. Мда. Один из Небесных Командиров низко кланяется, при этом в эмоциях никакой фальши нет. Чистое и, самое главное, искреннее раскаяние. Судя по тому, как на неё волком взглянул Сейген, подобное он прощать не собирается, но и убивать тоже не планирует. Но черт побери, что мне теперь делать?

Жестоко и цинично убить Субару, попутно уничтожив весь её Дом? Нет, это доставит кучу ненужных проблем, которые в случае неудачного расклада выльются в полноценную войну с Аримой и всеми Небесными Командирами, исключая может быть Корди. Оно мне надо? Вот и я думаю, что не очень. Постоянные спарринги в полный контакт с регулярным избиением Митеджимы? Ммм, пожалуй всё же нет. Пытки ради самих пыток? Нет, в отличие от некоторых, я не получаю от этого никакого удовольствия. Тогда что?

— Что такое, Наставник? — Отвлекла меня от мыслей и планов «Страшной Мсти» явно почувствовавшая перемену в настроении Юма.

— Да, есть кое-что. — Одновременно с этими словами накладываю легенький барьер против подслушивания, благо в такой толпе только единицы могли нас случайно подслушать, а Сейген уже благополучно свалил общаться с дочуркой, после чего рассказываю о событии в целом и своих мыслях в частности. Почему я так поступаю? В эмоциональном плане Юма точно не предаст и не ударит в спину, уж это я могу сказать точно. Хоть это и странно, учитывая к какой расе она относится, но с кем не бывает? А ну еще и потому, что мне нужен трезвый и не затуманенный желанием сотворить что-нибудь этакое разум. Да и просто другой взгляд на проблему тоже может быть полезен.

— Убить? Сломать? Запытать? Уничтожить всё самое ценное и дорогое? — Уже через пару секунд раздумья выдала нека. Мда. Добрый котёнок, ничего не скажешь.

— Нет, пожалуй это слишком… Просто слишком.

— Отравить? Изнасиловать? Дискредитировать? Сломить? Опустить на самое дно человеческого общества? Сделать шлюхой тентаклей? — Определенно, месье знает толк в извращениях. Только непонятно одно: где она умудрилась такого нахвататься?

— Изнасиловать? Нет, Юма, я не хочу больше быть насильником.

— Больше? — Кажется её разум уже нашёл что-то главное для себя. — А кто сказал об изнасиловании? Человеческие тело и разум, довольно пластичны и ими так легко манипулировать, при должном старании. Убедить человека помочь тебе, заручиться доверием, заставить погрузиться в пучины отчаяния или на вершины блаженства… При должных талантах, это не так сложно сделать. А уж с телом, реакциями которого можно управлять и направляемым в нужное русло разумом, так и вовсе становиться едва ли не элементарно. — Облизнулась от воспоминаний кошечка Хаоса. Кажется я нечаянно раскрыл её истинную природу. Впрочем не могу сказать, что подобная картина мне НЕ нравится.

— Ах ты ж маленькая кошачья извращенка! — С плотоядным оскалом отвечаю ей.

— Поправочка, я Ваша маленькая кошачья извращенка! — С таким же плотоядным и, я бы даже сказал, немного пошлым оскалом выделила она главное во всём предложении слово. Мда. И вот что с таким маленьким милым монстриком делать? Ну что же, буду делать так, как советовала однажды Офис: «Любить, кормить и тискать». Пожалуй, первое можно пока отбросить, а вот всем остальным можно заняться хоть сейчас…

- Року! Року, очнись! Конец света пропустишь! – Вывел меня из транса, в котором я разбирал полученные знания и разбирать походу буду еще очень и очень долго, и это с моими потоками! Всё же знаний мне досталось от малого ключа Соломона не просто много, а охренеть как много! И я, если честно, даже представить не могу, чем же владеет тогда сам Соломон, если подобное может даровать лишь одна из его реликвий!