Вот только всего через каких-то пару минут к нам «на огонёк» заскочили все оставшиеся Небесные Командиры во главе с Аримой. Поправочка, с крайне недовольным Аримой в полном боевом обмундировании и готовым в любой момент призвать своих шикигами и активировать поле негатива. Да и Тэнма Уномия как-то подозрительно сжимает свой уже призванный Красно-Золотой клинок и не менее подозрительно оглядывает окрестности в целом и тела демонов в частности, как бы спрашивая, кому этот самый клинок промеж глаз всадить. Да и что уж тут говорить, если остальные Командиры от него в этом плане не отстают. Разве что Сейген первым вызвался проверить живость демонов и не нужна ли нам помощь. Правда, в последнем он (пока что) ограничился внимательным и изучающим взглядом, направленным на дочурку, на всех остальных же он образно махнул рукой, типа «живы, вот и славно». Правда вот сам Арима таким осмотром со стороны своего подчинённого не удовлетворился и, быстренько раскидав «раненых» по начавшим подъезжать машинам, направил те по направлению к обители местного Сурового Доктора. Всех, да не всех, ибо прошёл со мной в гостиную, по-видимому, для допроса. Остальные же онмёджи начали споро утаскивать тела поверженных демонов к местным учёным. Я с ними, конечно, лично не встречался, но ни разу не поверю, что у онмёджи их нет.

— Привет из прошлого? — Мрачно предположил Арима.

Ну да, я же, по его мнению, являюсь учеником мирового зла в лице Ази-Дахаки, ну, а то, что он носит титул Дьявольского Дракона Тысячи Заклятий и является сильнейшим из драконьих магов… Так легенды и мифы недостоверны/разнятся от источника к источнику и наверняка пропустили эту и много других «маловажных» деталей! И, естественно, раз я являлся учеником подобного монстра, то и сам должен быть монстром не меньше, а если учитывать, что «ученик превзойдет своего учителя», как любят говорить во всяких пророчествах, то и вовсе большим. И вполне естественно, что раз я весь из себя такой злой, пусть даже в этом измерении веду себя адекватно, то просто не мог не оттоптать хвост демонам… И хорошо, если только им.

— Нет. Скорее, воздаяние. Наверное, всё же не стоило убивать Асмодея… Нет, без его души подарка не получилось бы.

— Я так и знал! — Довольно ухмыльнулся Арима. — Вот теперь я точно уверен, что ты не лгал, когда представлялся! Только ученику мирового зла могло прийти в голову вместо конфет, цветов или подарков дарить что-то, содержащее душу невинно убиенного создания! — После чего вся наигранная радость испарилась, и он спросил серьёзным и даже мрачным тоном: — Насколько всё серьёзно, и можно ли замять? — Мда. Чувствуется политик. Только узнал, а сразу же интересуется, можно ли замять.

— Увы, но нет. Смерть одного из семидесяти двух демонов-князей и его наследника никто не простит. Да и у демонов явно виден интерес к моей скромной персоне.

— Семьдесят два демона-князя? — Уцепился за якобы случайную оговорку Арима, снова буквально с головой зарываясь в в Мировую Свалку, и то, что он там увидел, ему явно не понравилось. — Насколько был силён Асмодей, и правда ли насчёт легионов?

— Ничего точного насчёт Асмодея сказать не могу, но в ментальной схватке у него были неплохие шансы меня победить. — Ага, были бы, не будь у меня такого превосходства в Воле, но даже так битва была не из легких. — А вот легионов у него и вправду было семьдесят два. Правда, теперь их осталось всего шестьдесят восемь.

— Дай угадаю, даже оставшихся легионов с лихвой хватит на то, чтобы смести этот остров и пройтись частой гребёнкой по миру? — Ещё более мрачно спросил Глава онмёджи.

— Именно! — Не стал я сдерживать оскала.

— Рокуро, ну вот за что ты меня так не любишь? — Вопросил Арима, производя вариацию жеста «рука-лицо» в версии «стена-лицо». Ну вот, теперь у меня есть бесплатный барельеф лица Главы всех онмёджи. — Ну вот жил же себе тихо-мирно, никого не трогал, и тут нате вам, началось: пророчества, бесчеловечные эксперименты, Юто, Падшая Скверна, Басары, а теперь ещё и демоны, из Ада вылезшие. И ВО ВСЁМ этом так или иначе замешан ты! Тебе что, жить мирно надоело?!

— Надоело! — Совершенно честно сознаюсь в этом.

— Убейте меня! — Простонал Арима, ещё раз впечатывая лицо в стену. Ну вот, теперь у меня два барельефа его рожи. — Значит так, раз демонам ты так сильно нужен, и явиться они могут куда угодно, то ты с ними и разбирайся. Ну, а я в отпуск! Девушки в купальниках, ждите меня!

— Умываешь руки? — Хмыкнул я на его «крик души». — А как же работа?

— К чёрту работу! Кхм-кхм, черти и так явиться могут. Ну, а насчёт работы? Разберутся, не маленькие, ну, а я на Мальдивы… Или лучше Майами?

 — Р. О. К. У. Р. О. Рокуро, — Тихо шепнула Корди мне на ухо, после чего необычайно резко вскочила с кровати. — Ты готов?

 — К чему? — Осведомляюсь я, ибо явно не понимаю, что за бурная радость вперемешку с предвкушением пляшет в эмоциональном плане моего техно-гения.

 — К Танабате! — Бодро крикнула Корди, но потом вдруг приняла очень злой и рассерженный вид. Впрочем, так она выглядела ещё более мило, чем обычно, а потому мне стоило огромного труда не затискать её тотчас же. — Ты что, забыл?!

Точно, сегодня же седьмого июля! Я и забыл, как этот день важен для японцев, а в особенности для девушек. «Конечно, наиболее неравнодушны к празднику подростки, старшеклассники, студенты. В студенческих городках идет нешуточная подготовка к седьмому июля, а точнее, к ночи с шестого на седьмое июля. Наступит вечер, молодые люди и девушки, облачившись в лёгкие летние кимоно, называемые юката, начнут празднование, надеясь на исполнение всех загаданных желаний, большинство из которых — надежда на встречу с единственной и неповторимой любовью» — Как-то так выдала мне понятие Танабаты память. Аве абсолютной памяти, аве! Вообще из рассказов Корделии и её мечтательных вздохов я могу сделать два вывода: первый — Танабата это очень красиво и реально неплохое время для романтических развлечений, второй же — Корди как раз одна из тех, кто каждую Танабату надеется на «встречу с единственной и неповторимой любовью». Конечно, после признания подобные страсти несколько улеглись, но почему бы и не порадовать Корди? Значит, решено! Устроим моему милому техно-гению настоящий праздник!

 — Н. А. На, — Та, тем временем, смущённо тычет мне в нос небольшим свёртком. — Подарок!

Ну, Корди, Корди. Не надо было на меня тратиться, но приятно. Разворачиваю упаковку, и что же я там вижу? Хлопчатобумажную тёмно-синюю юкату с широким бардовым поясом. Видимо, у меня изначально не было выбора не идти на гуляния. Выглядит, конечно, красиво, вот только любая одежда на мне долго не живёт, от слова «совсем».

 — Эх ты. Спасибо, Корди, — нежно треплю её по головке, с довольством наблюдая в эмоциональном плане полное блаженство. Милый техник в ту же секунду пригрелся у меня на коленях, чуть ли не мурлыча от удовольствия и тем самым открывая вид на свою юкату, висящую на гвоздике в стене. Она представляла из себя помятую тряпку грязного горчичного цвета даже на первый взгляд достаточно поношенную. Ну уж нет, в таких лохмотьях моя Корди не пойдёт! Придётся идти на рискованный шаг: Кэнго. Опять останусь без гроша в кармане, зато мой техно-гений будет в самом лучшем кимоно за всю историю её любимого праздника!

 — Р. О. К. У. Року! — Ласково позвала Корделия, закалывая заколку и наконец отходя от зеркала, около которого так долго и старательно приводила в порядок себя и свою юкату, чтобы выглянуть в коридор и наконец найти меня, ибо я, негодяй такой, исчез куда-то на полдня, воспользовавшись тем, что она увлеклась доработкой Меха. Снова. Впрочем, в этом вся Корди.

 — Так, сбрасывай эти тряпки и надевай вот это, — Впихиваю ей свёрток и вталкиваю оторопевшую обратно в комнату, закрывая за ней дверь. Хах, не прошло и минуты, как яростно зашуршала упаковка. Три, два, один…

На весь дом раздался оглушительный визг, после чего почти сразу же из комнаты буквально вылетела Корди в шёлковой бархатно-бардовой юкате, вышитой розами и перевязанной таким же шёлковым синим поясом с чуть блестящими узорами, напоминающими звёздное небо, и специально врезалась в меня, хотя со стороны скорее выглядело, будто хищно накинулась, сбив с ног и, не переставая визжать, начав тут же расцеловывать каждый уголок моего лица. Хех, вот что значит женское счастье! И для того, чтобы переодеться в эту юкату мечты и завязать её также идеально, как была завязана предыдущая, на радостях потребовалось чуть больше секунды.