‒ Реальность сама подарила способ разрешить эту проблему, предоставив нам в распоряжение новый мир, близкий по условиям к земному. Но согласитесь, чересчур опрометчиво было бы, мгновенно начать его заселение, не изучив, не разведав, не оценив на предмет полной безопасности. Мы же хотим спасти человечество, а не уничтожить. Для начала мы изучили мир с помощью самоуправляемой техники. В основном это были дроны-беспилотники. Но они не могут полностью заменить людей. Поэтому и принято решение отправить сквозь порталы исследовательские экспедиции. И теперь именно у кого-то из вас, находящихся здесь, есть возможность стать настоящими первопроходцами. Да что у там? Обойдёмся без лишней скромности. Героями. Спасителями. Открывающими для человечества новые горизонты, подарившими ему реальный шанс на новую прекрасную жизнь.

Да! Фео думает абсолютно так же. Слово в слово, мысль в мысль. И она сделает всё, от неё зависящее, чтобы обязательно попасть в экспедицию. Какие бы препятствия не возникали в ходе отбора, она клянётся, что преодолеет любые. Даже если это будет выше её сил. Справится. Обязательно справится.

Даже странно, что от них не потребовали ничего запредельного. Физические нагрузки, тесты на выносливость, на психологическую совместимость, на умение работать в команде. Выматывало, но не критично, не заставляло жалеть о том, что ввязалась. И ещё странно: Пак не пропал без вести на первой же полосе препятствий. И на остальных тоже. Проходил до конца и не в числе последних. По-прежнему изо дня в день торчал поблизости.

И Кондрат, Кондр, всегда мрачный, замкнутый, молчаливый. Он держался в стороне. Ото всех. Первым не подходил, не заговаривал, лишний раз даже не смотрел.

Хотя он не один оказался такой. Девушка в форме курсанта Специального корпуса, Иви, тоже не отличалась общительностью, но и не сторонилась остальных. Спокойная, сдержанная, сосредоточенная. И неулыбчивая. Фео ни разу не видела, чтобы она улыбалась.

Обычно испытания и тренировки проходили на том самом плацу на крыше, на котором состоялся первый сбор, только занятия по стрельбе проводились в тире Специального корпуса. Фео надеялась, им тут устроят экскурсию, хоть чуть-чуть расскажут об учёбе и покажут всё заведение. Но это ведь не урок по профориентации. Словно под конвоем по строго заданному маршруту: до тира и обратно. И всё.

А однажды их провели на закрытую станцию подземки, усадили в поезд, который шёл без остановок, и сразу пополз слух: сегодня тренировка будет в полевых условиях. Не на крыше, не внутри здания. Внизу. На земле.

Странно звучало. Будто до сих пор они находились на какой-то другой планете. Хотя… может, так и было в действительности.

Лично Фео никогда не покидала границы города, вроде даже на улицу не выходила. Если говорить не о крышах и не об открытых галереях, опоясывающих или соединяющих небоскрёбы, а о самых настоящих улицах. Залитых асфальтом полосках пространства между домами, поделённых на автомобильные дороги и тротуары. Последние были совсем узкими: два человека с трудом разойдутся, и почти всегда пустыми.

На улицу выходили только разве для того, чтобы сесть в наземный транспорт, а Фео и вся её семья обычно пользовалась подземкой. Они уже настолько привычны: грохот летящих по туннелям составов, вечный сквозняк, полумрак за окном, расчерченный тире и точками тусклых ламп. А тут вдруг в окна вагонов заглянуло солнце.

Поезд выехал на поверхность, затормозил у открытой платформы. Значит, прибыли в «Зелёную зону».

Неужели? Вот это да! Фео, конечно, знала, что она реально существует, верила, видела на экране планшета, но вот побывать здесь…

Иметь в Зелёной зоне собственный дом ‒ мало кому доступная роскошь. Даже съездить сюда на отдых, и то дорого. Захочешь просто погулять на природе ‒ всё равно плати, а уж желание снять номер в комфортабельном отеле на несколько дней обойдётся в такую сумму, которая не каждому по карману. А тут их привезли просто так, совершенно бесплатно. Как хорошо, что Фео записалась на участие в проекте!

Вокруг платформы асфальт, а дальше земля и трава. Их даже не торопили особо, чтобы они могли насмотреть по сторонам, осознать, даже насладиться другой, неведомой им стороной жизни. Какой она раньше была. Когда зданий мало, и они не возносятся высоко, чуть ли не до неба, которое проглядывает между ними узкой голубой полосой. И только когда ты на самом верху оно становится настоящим, бескрайним, а пространство во все стороны словно выложено плиткой ‒ крыши, крыши, крыши. Когда деревья растут не в ящиках и кадках, а размер и форма их крон не утверждены строгими правилами.

Вот бы Диньку сюда. Он уже давно пристаёт с расспросами к Фео, куда она всё время уходит и чем там занимается. Пришлось ткнуть его носом в сайт проекта. Хочет знать, пусть сам читает, подробно же написано. Только вот про вылазку на Зелёную зону ни слова. Но брату не надо на тренировку, просто оказаться здесь и увидеть своими глазами. И маме, и папе.

Хотя родители застали прежний облик Земли, но, наверное, уже не помнят. Они же тогда совсем маленькими были. И точно не отказались бы посмотреть сейчас, вспомнить.

Фео настолько увлеклась фантазиями, что совсем забыла, зачем она здесь и с кем. Её привёл в себя громкий окрик.

‒ Строимся в две колонны. И бегом. По дороге. Прямо до леса.

Лес. Сказочное слово. Точно знаешь, что он существует, но никогда не видел вживую, и потому всё-таки сомневаешься в его реальности. А теперь уже нет. Вот он темнеет совсем рядом.

Высокие сумрачные ели, совсем не похожие на те искусственные: аккуратные, маленькие, пушистенькие, ‒ что выставляют везде перед новым годом. И контрастом к ним ‒ белые стволы с чёрными штрихами. Берёзы. В городе их вообще нет. Всё больше декоративные породы, которые симпатичней смотрятся стриженными. А у берёз тонкие, гибкие, свисающие ветви, а без них пропадает настоящее очарование этого дерева.

Казалось, лес тоже движется им навстречу, чуть наклоняется каждым деревом и всматривается в приближающихся людей. Нет, люди, наверняка, ему не в новинку. Это для них, выросших в каменных джунглях, он невероятная экзотика. Их, наверное, и привезли сюда именно затем, чтобы, попав в другой мир, они не простояли сутки с удивлённо открытыми ртами, рассматривая непривычные пейзажи, впитывая незнакомые впечатления. Ведь говорили, что в том мире очень много лесов.

Прививка от излишнего удивления. И первый опыт ориентирования в чуждой обстановке. Чтобы они не заблудились и не потерялись сразу среди древесных зарослей.

Выдали карты, разбили на команды. Какая из них первой доберётся до финишного пункта. Фео критично оглядела тех, кто ей достался в напарники.

Конечно, Пак. Он всегда торчал рядом, и, кажется, их уже воспринимали как одну человеческую единицу. Достало! Будет отставать, Фео его прибьёт.

Плюс странная девица. Фео и раньше её замечала и понять не могла, что та здесь делает. Стройной её не назовёшь, даже с натяжкой. Щекастая, с шевелюрой, объёмной не менее, чем она сама ‒ пышной копной мелких кудряшек, старательно зачёсанных и стянутых в хвост, но всё равно выбивающихся и торчащих спиральками. Прямая ассоциация со старым дырявым матрасом, у которого прорвалась обивка и пружины высунулись наружу. Ведь бежать придётся, а тут такая баржа на буксире.

Имя у баржи пафосное ‒ Регина. Хотя надо отдать ей должное, стреляет она отлично. Случается же. Первый раз взяла в руки оружие, а все выстрелы точно в яблочко. Хотя, может, она врёт, что никогда раньше не пробовала? Хотя ‒ подумаешь! ‒ удивительная меткость. Сейчас это её достоинство вряд ли окажется полезным, а прочие достоинства вообще будут только мешать.

Хорошо, что остальные в команде нормальные. Даже очень. Иви с её курсантской спецподготовкой и Самир. Он хоть и приземистый, но, сразу видно, спортивный. Тут почти все в хорошей физической форме, за исключением таких экзотических экземпляров, как Регина или Пак.

И всё-таки бежать по стадиону и по лесу ‒ совсем разные вещи. На стадионе ‒ ровная, специально приспособленная дорожка, вниз можно не смотреть, не запнёшься, если только за собственные ноги. А здесь успевай следить, чтобы не угодить в выбоину на тропе, чтобы не зацепиться за торчащий из земли древесные корень, да и окружающий пейзаж слишком непривычен.