Существование системы войсковых частей параллельно системе подразделений фактически преследует три основных цели. Прежде всего, обозначение подразделения как войсковой части представляет собой не что иное, как его кодирование, являясь элементом обеспечения секретности. Когда в Генеральном штабе выходит приказ о том, что такая-то часть должна выдвинуться на такие-то позиции, для внешнего наблюдателя не всегда очевидно, о каком именно подразделении идёт речь. Вторую цель характеризует тот факт, что именно войсковая часть, а не батальон, дивизия или армия, является юридическим лицом с точки зрения права (фактически это означает, что войсковая часть может через своего представителя условно самостоятельно общаться с остальным обществом). Если в первом измерении структуры армии в основу разделения на подразделения положен принцип подчинения, то во втором – принцип некоторой условной самостоятельности. С точки зрения этой цели войсковая часть определяется как официальное для открытого пользования обозначение подразделения, уровня, при котором в нём имеется свой штаб, а значит, может осуществляться официальное общение с другими социальными индивидами в обществе. Наконец, третья цель связана с внутренними чисто бюрократическими потребностями армии. Дело в том, что именно в рамках войсковой части идёт всё делопроизводство – ведётся учёт перемещения личного состава, распределяются материальные ресурсы и производятся назначения. Все эти действия оформляются приказами командира войсковой части, а не командира, скажем, дивизии. Через систему войсковых частей штабы всех уровней получают возможность принимать участие в командовании нижестоящими подразделениями.
Иерархия социальных статусов находится в непосредственной зависимости от отмеченного разделения армии на подразделения различных уровней. Нужно иметь в виду, что она привязана именно к первому направлению структурирования армии по армиям, дивизиям, батальонам и ротам. Система войсковых частей с социальным статусом связана в минимальной степени: командир войсковой части по должности и званию является, прежде всего, командиром подразделения (например, отдельного батальона) в определённом звании (скажем, подполковника). Командиром войсковой части он является для внешних сношений и для целей бухгалтерии и назначения некоторых категорий подчинённых, оформляемых приказами командира подразделения в качестве командира именно войсковой части.
Внутри подразделений иерархия социальных статусов также строится в двух параллельных направлениях. По первой линии строится иерархия воинских званий, по второй – иерархия должностей. В приведённом выше примере командир подразделения имеет должность командира отдельного батальона, являясь при этом по званию подполковником.
В обывательском представлении армии в ходу именно иерархия воинских званий. Но в реальной армии иерархия должностей имеет ничуть не меньшее значение. Наличие двух измерений армейской иерархии сильно её усложняет. Казалось бы, очевидно, что прапорщик по званию ниже подполковника. Но бывают ситуации, когда прапорщика назначают на высокую офицерскую должность и он по должности вынуждается на командование подполковниками. Чтобы понять все хитросплетения отношений в армии, необходимо всегда помнить о наличии этой двоякости иерархии.
Остановимся сначала на первом измерении иерархии по системе воинских званий. Статья 46 Федерального закона от 28.03.1998 N 53-ФЗ «О воинской обязанности и военной службе» устанавливает следующую иерархию воинских званий.
Эта абстрактная предельно простая система выливается на практике в сложнейшее хитросплетение армейских статусов. Одно дело прочитать на бумаге последовательность воинских званий, и совсем другое дело – столкнуться с практикой повышения в званиях. К слову сказать, установлены определённые сроки пребывания военнослужащего в каждом звании, по истечению которых он может быть повышен в звании по выслуге. Также возможно повышение за заслуги без выслуги – досрочное производство в следующее звание. В некоторых случаях помимо выслуги требуется соблюдение дополнительных условий. Так, для перехода военнослужащего из сержантского состава в прапорщики или офицеры, ему требуется пройти обучение в специальной учебной войсковой части. Отдельным условием повышения является назначение на определённую должность, но об этом речь пойдёт ниже.
Обычно повышение офицеров через звание не практикуется, хотя формально оно и не запрещено. Для сержантского состава всё проще, и военнослужащий за время службы может перепрыгивать через сержантские звания, взлетая сразу в старшие сержанты, а ещё через некоторое время лишаться сержантского звания за провинность. Так, мне довелось быть свидетелем, как в одной войсковой части были разжалованы из сержантов почти все замы командиров взводов за дедовщину, но так как кроме них командовать было некому, они продолжали командовать, будучи рядовыми. Иногда в порядке наказания военнослужащему-сержанту присваивается воинское звание ефрейтора, которое считается унизительным. Почему так повелось, не могу сказать, но, полагаю, это связано с тем, что ефрейтора может получить обычный рядовой, даже не имеющий в подчинении взвода, просто за отличие. Он воспринимается окружающими как «голый король», когда вроде бы какой-то статус у него есть, но в чём он конкретно выражается – не понятно.
Впрочем, для нас не так важно, какова продолжительность пребывания военнослужащего в том или ином звании и при каких формальных условиях он может быть повышен, – эту информацию можно почерпнуть непосредственно из закона. Нас здесь интересует, как именно воинские звания вплетаются в ткань армейских будней, то есть не то, что написано в законе, а то, что существует в реальности. Причём в восприятии обычного солдата, а не именитого учёного или офицера от науки, смотрящего на систему иерархии сверху вниз. И здесь на первое место выходит практическое положение человека, имеющего то или иное воинское звание.
Воинское звание проявляется прежде всего в организации в армии дела, которое обусловлено институтом приказа. В армейской иерархии имеет место следующая цепочка: после выхода приказа свыше, задачу ставит управление части высокого уровня подчинённой войсковой части, и так до конечной части. Затем управление конечной части ставит задачу конкретному офицеру, тот – сержанту или иному лидеру коллектива, а он – уже солдату.
В конечном счёте, солдат оказывается крайним. Его положение тяжелее всего, так как зачастую именно ему приходится не только выполнять задачу, но и изыскивать необходимые для этого средства. И что самое интересное, он их обычно находит – для чего изощряется, думает, делает.
Солдат вообще является самым низшим звеном армейской иерархии, соответственно, на нём лежит основная (кроме командования) работа. Исключение составляет лишь наиболее квалифицированная работа, которую выполняет офицерский состав. Например, офицеры занимаются научными разработками в области вооружений. При этом разработками занимаются далеко не все офицеры, и далеко не все люди, занятые в сфере военно-промышленного комплекса, являются офицерами. Считается, что офицеры также занимаются разработкой документации в штабах. Реально же практически вся работа, кроме командования, которая делается в частях, делается солдатами-срочниками, реже – контрактниками. Так, в любой войсковой части, даже если это штаб армии и в нём нет никого ниже майора по званию, всё равно существует солдатское подразделение обслуживания и охраны.
Кавказ, например, очень чувствителен к социальному статусу. Здесь никогда не уйдут от некоей клановости, обоготворения семейной иерархии. Такое положение дел имеет выход на отношение к солдату. Местные чувствуют, что солдат в армии занимает самое низкое социальное положение, и интерпретируют это для себя так, будто он занимает и самое низкое положение в обществе вообще. И соответствующим образом к нему относятся.
