Серия «Звезда Рунета. Бизнес»

© А. Марков, текст

© А. Антонов, текст

© ООО «Издательство АСТ»

Алексей Марков – создатель лучшего в мире учебника по финансовым рынкам для гопников-интеллектуалов (бестселлер «Хулиномика»), кандидат экономических наук, преподаватель престижного вуза. Заслуженный рокер Российской Федерации.

Алексей Антонов – видный покупатель и продавец токенов на бирже, инвестор, кофаундер SONM, публичный спикер со сцены. Отдал маме «Порше Кайен».

Авторы пока никого не благодарят. Наоборот – ждут, пока их самих отблагодарят.

Скорее всего, вы услышали про биткоин в прошлом году. Но за последние пару месяцев тема уже успела вас достать. Вот и мы больше не можем молчать, ибо кто будет спасать отечество? Биток по 8 тыщ! По 15 тыщ! По 17, 18, и вот уже и по 20 тыщ долларов. А теперь опять по 8! Простые ребята, вроде нас с вами, только кусают локти, пока криптоолигархи сказочно обогащаются. То и дело приходят новости о новых миллионерах и даже миллиардерах. Люди стали искать крипту даже в «Гугле»: слово bitcoin искали в 6 раз чаще, а ethereum – в 8 раз чаще, чем в 2016 году.

И вправду, 2017-й стал дико удачным годом для криптовалют: бешеный рост, статьи в газетах, высказывания банкиров, запреты центробанков, халявные миллионы у каких-то молокососов (это как раз самое обидное!), да еще какой-то канадец Виталик со своим эфиром…

Рост казался нереальным: за год биткоин надулся почти в 20 раз! Правда, потом припал. Все сразу закричали про очередной пузырь, МММ и аферистов, но втайне все равно плакали, что не купили по три; хотели-хотели, да вот почему-то не смогли. Хотя шансы были: начав год с 1000 баксов, биток проседал до 770 долларов, потом с 1250 до 900 долларов, короче колбасило нормально. Закупиться можно было много раз. Но вы не стали.

Да, рос ведь не только биткоин. Как выяснилось, у него еще есть друзья: эфиры, лайткоины, риплы, дэши, монеро – даже зеки какие-то. Все они дико, яростно ломились вверх, и в один прекрасный момент общая капитализация всех криптовалют перевалила цену «Фейсбука» (не говоря о наших карликовых народных достояниях типа «Газпрома» и «Сбербанка»). За 2017 год общая капитализация крипторынка выросла в 30 раз!

Потом вдруг все дико начали майнить. Из магазинов пропали видеокарты. Что за херня? Почему они всем внезапно понадобились? Как это – добывать деньги на своем компе?

Потом все резко заговорили про какие-то айсио (ICO) – тут вообще черт ногу сломит: люди собирают криптовалюту, пишут какие-то вайтпейперы, издают свои токены – что это? Зачем? Почему их так много? В начале семнадцатого года ICO проходили одно в неделю, в конце уже по 10 штук в день. Потом Китай их запретил, а японцы разрешили. А потом, вроде, наоборот. Но где же деньги, Зин?

Лукашенко в конце года вообще отмочил: отныне в Белоруссии криптовалюты абсолютно легальны, и бизнес, с ними связанный, приветствуется и крышуется самим Батькой. Набиуллина вздрогнула.

Короче говоря, событий было много. Сначала фейсбучным братьям Винклвоссам не дали создать биржевой фонд биткоинов – американский регулятор сказал, что это бяка, нельзя. Биток от огорчения припал, но быстро восстановился. В апреле японцы внезапно разрешили платить биткоином по всей стране – теперь он считается там обычной валютой наравне с йеной. Хотя курсу это не сильно помогло, что странно: это было-таки первое признание крипты на государственном уровне.

В мае-июне выстрелил новый герой крипторынка – эфир, – да так, что чуть не обогнал биткоин по капитализации. В конце лета стало понятно, что биток завоевывает мировую популярность, но все еще полон подвохов: то он разделялся на части (точнее будет сказать, отпочковывал от себя некий «биткоин-кэш» и прочие мерзкие порождения дьявола), то вдруг всем стало понятно, что транзакции очень дороги, да еще и дико тормозят. Но курс неумолимо продолжал расти.

В сентябре очередной удар по крипте нанес Китай, запретив проводить ICO и торговать цифровалютами у себя на территории. Курс биткоина упал чуть ли не в два раза за несколько дней. Но в декабре произошло чудо, хотя и давно ожидаемое: американские биржи начали торговать фьючерсами на биткоин. Теперь даже умудренные сединами банкиры могут вложиться в биток. Хотя мы догадываемся, что они-то как раз вложиться уже успели – через многочисленные венчурные криптовалютные фонды, которые тоже в этом году цвели и пахли.

Похоже, что криптовалюты вообще и биткоин в частности становятся неотъемлемой частью мировой финансовой системы, а значит, пора и вам узнать о нем все необходимое. Мы тут как раз для этого.

Некто Кристофер Кох из Норвегии вложил 150 крон (примерно 27 американских баксов), купив 5000 биткоинов в 2009 году. Он писал диплом по шифрованию и, понятное дело, наткнулся на эту технологию в самом зародыше. Столь значительную покупку трудно было забыть, но он смог. К счастью для себя. Вспомнил он о ней только в начале 2013 года. Пароль свой он-таки подобрал и продал первую тысчонку биточков, приобретя замечательную квартиру в центре Осло. Сейчас у него все хорошо.

Другой норвежец по имени Кристофер Хансен, айтишник из Тронхейма, продал все свои сраные акции[1] и закупился битком в середине 2017 года по $2800. Все сбережения конвертнул, до последней кроны. «Я пошел ва-банк», – пишет смельчак. Ну, упятерился за полгода, про него даже в газете написали. Не знаем, зафиксировал ли профит. Может, уже и повесился после падения.

Но были и более крупные ребята, которые нажились так, что глаза на лоб лезут. Два братца-акробатца Винклвосса, про которых все узнали из увлекательного фильма про Цукерберга, оказывается, вложили в биток 11 миллионов долларов – еще в 2013 году[2]. Новость вышла 3 декабря, когда вложение этих мурзилок из илитных американских универов превратилось в миллиард долларов. Самое забавное, что спустя лишь 2 недели, их вложение стоило уже 2 миллиарда долларов; а еще через месяц – обратно миллиард. Forbes подсчитал[3], что средний криптомиллиардер (которому 42 года) заметно моложе обычного, гетеросексуального миллиардера – тому сейчас 67 лет. Ну как тут не заволноваться? Мы тут, понимаешь, использованные чайные пакетики боимся выбрасывать, а они там в своей Омерике вона чо.