— Интересно, и о чем же твой парень захотел вдруг поговорить с отцом? — поглядывая через затемненное окно, выдал Джэхён.

— Не знаю… — тихо отвечает Дженни и чувствует, как волнение вновь овладевает ею.

— Думаю, такой как ты нелегко приходиться с таким, как он? — парень отпрянул от окна и откинулся на сидении, кинув на сестру хитрый взгляд. Девушка не совсем поняла, о чем он, и чтобы показать это, забавно сдвинула брови на переносице.

— Что вы имеете в виду?

— Ты, — поправляет Джэ, и Ким вновь хмурится.

— Ты?

— Ты имеешь ввиду. Давай перейдем на ты? Не очень люблю, когда кто-то обращается ко мне на вы. Чувствую себя каким-то слишком чужим для человека… и старым, — последняя фраза заставляет Ким улыбнуться, и она тут же кивает.

— Хорошо. В таком случае - ты… Что ты имеешь в виду? Ты считаешь, Юнги плохо со мной обходится? — вдруг Ким посетила именно такая мысль. Что, если первое впечатление о Юнги у Джэхёна сложилось не самое хорошее. Хотя, скорее всего, так и есть… Мин умеет отталкивать людей.

— Нет, не думаю, — тут же развеивает её догадки Кан. Затем вновь смотрит в окно и как-то задумчиво начинает: — За этот короткий промежуток времени, когда мы познакомились, я успел разглядеть в нем хорошего парня, хоть он и так яростно старается прикидываться плохим. Обычно, именно такие люди на самом деле безумно ранимые, — и тут он попал в точку. Дженни мысленно соглашается с его словами. — Да, иногда он бывает агрессивным и крайне вспыльчивым, но он вряд ли посмеет тебя обидеть.

— Вы так… То есть, ты так говоришь, будто знаешь его лет сто.

— На самом деле я очень проницательный человек, — вновь хитрая улыбочка.

— На самом деле, — Дженни повторяет ту же фразу и устало вздыхает, упираясь взглядом в спинку водительского сидения, — раньше Юнги был не совсем таким, каким вы его видите сейчас… — Джэхён заинтересовано взглянул на девушку, собираясь внимательно слушать её. — Он вел себя грубо и плохо по отношению ко мне, — Дженни сама не понимает, почему решилась рассказать брату такие личные подробности их с Мином отношений уже сейчас. Они ведь только час как знакомы, а она уже собралась раскрыться перед ним. Это странно.

— Но со временем всё изменилось? Он изменился, и причина этому ты, верно? — Джэхён будто действительно знал их историю, потому что говорил так точно, что Дженни не успевала удивляться.

— Возможно, — она неопределенно пожала плечами. — Все вокруг именно так и говорят. Я - его исцеление…

— Звучит очень… красиво. Подошло бы для строчки какой-нибудь баллады, — стал размышлять вслух Джэ, но, словив на себе взгляд Ким, засмеялся. — Прости-прости, это не то, о чем я должен думать и говорить. Я слишком увлечен музыкой.

— Да ничего, — смущенно улыбается она.

— Ладно, давай лучше сменим тему, — предлагает парень. — Думаю, нам тут ещё какое-то время придется посидеть, — взглянув в окно, он замечает, что отец всё ещё ведет беседу с Мином. — Где ты научилась такой красивой мелодии? Тебя кто-то научил? — такой вопрос застает Дженни врасплох, а Кан замечает, как её личико чуть побледнело. У него вдруг проскальзывает мысль, а не спросил ли он сейчас чего лишнего? Но, вдохнув в легкие побольше воздуха, девушка всё же отвечает:

— Мама, — всё так же тихо и ненавязчиво. Джэхёну всё равно удается уловить нотки горечи в эти словах, но он не перестает смотреть на неё и слушать её сладкий голосок, который ещё недавно слышал под мелодию инструмента. — Раньше у неё была гитара и она учила меня играть. А после её смерти я углубилась в изучение и играла, играла, играла…

— И это дало результаты. Я так понимаю, её придумала ты сама?

— Да, мелодию и мотив, — кивнула Ким, чуть улыбнувшись.

— Она действительно очень красива. Ты ведь не удивишься, если в ближайшем будущем я выкуплю её, усовершенствую и создам какую-нибудь композицию, вписав в титрах твоё имя как создателя аранжировки? — подобное заявление не то чтобы удивило Дженни, оно практически застало её врасплох. Ким повернула голову, в шоке уставившись на брата, и всё, что смогла выдавить из себя, было тихое «ч-что?»

Джэхён пару секунд молча смотрел на вытянувшееся лицо, а после засмеялся. Поняв, что он шутил, Дженни облегченно выдыхает и чуть раздражается.

— Не смешно, — обидчиво выдает она, чувствуя, что с каждой минутой наедине с братом ей становится всё комфортнее и… уютнее? Это ли те самые сестринские чувства? Она испытывает их впервые.

— А это и не шутка, — успокоившись, выдает Джэ и мотает головой, замечая, как лицо девушки вновь удивленно вытягивается, а ничего не понимающие глазки то и дело мило похлопывают. — Если что-то мне действительно нравится, я приложу все усилия, чтобы сделать из этого «чего-то» нечто ещё лучше. Усовершенствовать. Ну ты поняла, — напоследок парень подмигнул сестре и улыбнулся.

***

— Боюсь, эта тема вам не понравится, — выдает он, бросая ехидный взгляд из-под темной челки.

— Даже так? Ты меня уже успел заинтересовать, — хмыкает мужчина, и улыбка сходит с лица Юнги.

— Я лишь хочу сказать, что Дженни мне не просто девушка. Она та, за кого я готов перегрызть глотку. Любому, — хрипло шепчет Мин, пытаясь своим взглядом доказать, насколько он сейчас серьезен в своих словах. Господин это понимает, но его всё равно забавляет этот мальчишка.

— Это угроза? — мерзкая улыбочка, которая так раздражает Юнги, даже сейчас не сходит с лица.

— Это предупреждение, — тихо отвечает парень. — Дженни очень наивна и иногда глупа. Если она чего не замечает, это ещё не значит, что этого не замечаю и я. Я о-очень внимательный, господин. И я вижу вас насквозь, — Юнги подходит ещё ближе и впивается колючим взглядом в глаза Кана, продолжая говорить уже тише, но не менее угрожающе: — Поэтому если в вашей голове хоть на секунду промелькнет хотя бы одна мерзкая мысль на её счет… Я вас уничтожу, — последнее предложение рассмешило мужчину, и он вновь не сдержал улыбки.

— Неужели? Такой мальчишка как ты меня уничтожит? Ты хоть понимаешь, кто перед тобой сейчас стоит?

— Знаю, — просто кивает Юнги. — И это ни о чем мне не говорит.

— Ты меня совсем не знаешь, Юнги. Я не всегда такой хороший, как сейчас, запомни это, — говорит мужчина, решив, что это может как-то испугать парня, но он и бровью не повел.

— Не-ет, господин, — на лице проскальзывает ухмылка. — Это вы меня совершенно не знаете.

Мужчина замечает во взгляде Юнги что-то такое, что видит впервые. Что-то предупреждающее, намекающее на опасность. Кан это хорошо прочувствовал, и ему стало не по себе. Нет, он не испугался, но кто знает, кем этот мальчишка может быть. Господин больше не улыбается. Он тяжело вздыхает и поджимает губы, показывая легкую раздраженность.

— Я понимаю, ты волнуешься за Дженни. Видимо, она впервые увлечена кем-то помимо тебя. Я знаю, тебя это раздражает. Я тебя раздражаю. Но с этим ничего не поделаешь.

— Не думайте, что вам удастся задурить ей голову.

— А мне кажется, это ты пытаешься её задурить. Я знаю, Юнги, знаю, что ты хочешь натравить её против меня, но Дженни сама решит, с кем ей лучше. И этим кем-то буду я. А ты только небольшой период в её жизни, который скоро пройдет.

— Не пройдет. Не будьте таким самоуверенным. Если думаете, что я ей никто, то вы ошибаетесь. Это вы ей никто. Поверьте. И я также знаю, что там она будет чувствовать себя словно не в своей тарелке, поэтому вскоре покинет то место, что вы называете своим домом.

— А не много ли ты на себя берешь? — сузил глаза. — Я её биологический отец! Кто ты вообще такой, что решаешь за неё всё?! — не выдержав, мужчина повышает голос.

— Я тот, кто был рядом с ней всё это время! — тоже повышает голос Юнги, отчего Кан едва вздрагивает и удивленно приподнимает бровь. — Был рядом, когда ей было так плохо, что не хотелось жить, и только я поддерживал её и не отходил ни на шаг! — громко выговаривает он каждое слово. — Я тот, кто был её семьёй на протяжении этого гребаного года! А где были вы?.. отец, — последнее слово Юнги почти что прошипел. — Где были вы? Без меня она бы сломалась. Она не была той Дженни, какую вы видите сейчас. Лишь благодаря мне она ожила вновь. Так что если вы думаете, что я всего лишь маленький период её жизни, — Юнги подходит ещё ближе угрожающе нависая на мужчиной, — то вы ошибаетесь.