— Да забудь ты сейчас о нём! — неожиданно взорвалась она и зашагала нервно покомнате. — Ты просто не понимаешь!
— Так объясни.
— Не могу, — она резко остановилась и уронила голову. — Сейчас не могу. Нам многое нужно будет обсудить, так что ты пока переоденься или прими ванну, если хочешь, а потом спускайся. Я приготовлю обед.
— Здесь нет повара? — удивилась я.
— Мы живём вдвоём, — ответила Марина и вернулась к двери, не поднимая головы.
— Марина, — я схватилась за покрывало, в поисках опоры. — Что происходит? Ты говорила, что Никита твой брат, но он никогда не упоминал Романа, и о том, что ты его сестра я узнала только накануне похорон отца. А теперь ты говоришь, что вы с Романом живёте здесь вдвоём... — неожиданно стало очень страшно, дыхание спёрло, и целая комната сузилась до одной Марины, замершей в нерешительности перед кроватью.
— Почему ты так хочешь с ним встретиться? — вдруг спросила она. — Он же не навещал тебя после аварии, не звонил и даже смс не сбросил. Так почему ты упорно ищешь с ним встречи?
— Потому что он живой, — ответила я, смотря ей прямо в глаза. — Мы встречались год, из которого полгода жили вместе. Он был настоящим и тёплым, он создал для меня и Лизы дом. Не в буквальном смысле, конечно. Именно поэтому я хочу знать, какого чёрта он просто бросил меня на произвол судьбы, и отказывается помогать в возвращении Лизы, он же к ней как к родной относился всё это время! А теперь исчез, без объяснений. Хочу знать причину. Имею право, в конце концов.
— Понятно, — Марина открыла дверь и вышла, оставив меня одну.
Он не придёт. Роман сказал, что Ник не хочет меня видеть. Упав на кровать, я растянулась на покрывале и выдохнула. Когда всё стало так сложно и изменилось? Когда мой мир успел так пострадать от алчности нескольких человек?
— К чёрту всё. Ненавижу, — прошептала я тихо в потолок. — Я ненавижу тебя Глеб, я уничтожу всё, что тебе дорого, и сотру довольную улыбку с твоей рожи. Ты будешь проклинать тот день, когда решил, что я должна принадлежать тебе. Терять мне больше нечего. Достоинства и того не осталось. Так что...
Поставив ноги на пол, я сползла с кровати и подошла к зеркалу, встроенному в шкаф. Глаза запали и утонули в черных пятнах, кожа высохла и натянулась, даже морщины появились около губ и под глазами.
— Паршиво, Мелания, — я подцепила пальцами прядь волос и поднесла к глазам. — Отрезать всё надо.
Стянув рубашку, ужаснулась впалому животу и торчащим рёбрам, а уж когда на пол упали джинсы, я только и смогла, что уставиться на своё отражение не веря глазам. Кости на бёдрах торчали, попа почти исчезла, да и весила сейчас меньше, чем в подростковом возрасте.
— Хуже наркоманки, — обречённый шёпот повис в тишине комнаты. А привычка разговаривать сама с собой тоже не предвещала ничего хорошего, так и крышей поехать недолго.
— Мел, я тут... — Марина ворвалась в комнату и застыла, — вещи принесла на смену. Слушай, — она подошла сзади. — Не переживай, всё образуется и красота твоя вернётся. Вот увидишь, всё будет хорошо.
— Мне всё равно, — я отвернулась от зеркала, смотря ей прямо в глаза. — С некоторых пор мне нет дела до своей внешности, но вот перед дочкой я в таком виде показаться не могу. Испугается.
— Спортивный костюм, — Марина протянула стопку бордового цвета, — штаны на завязках, так что должны держаться. Я дам тебе мои вещи на первое время, а когда ты поправишься, съездим и купим новые.
— Зачем?
— Потому что ты не сможешь всё время ходить в моих старых вещах, — терпеливо объяснила она.
— Зачем ты всё это делаешь, Марин? — глухо спросила я, попутно одеваясь. — Тебя гложет чувство вины за брата, или вам с Романом от меня так много нужно, что вы готовы даже приютить оборванку на время? Зачем эта показная доброта?
— Показная? — поражённо переспросила она.
— Фух, — устав от простых действий, я оперлась рукой о подоконник. — Я слышала ваш разговор в машине, можешь не притворяться. Передай Роману, что я согласна вам помочь, в обмен на услугу.
— Какую? — Марина выглядела ошеломлённой, даже расстроенной, что, в общем-то, было странно.
— Я хочу, чтобы он помог вернуть мне дочь, тогда я сделаю всё, что потребуется. И условия сделки я хочу обговорить без свидетелей.
— То есть без меня, — прищурившись, протянула она.
— Ты всё правильно поняла, — кивнула я, затягивая шнурок. — Я до сих пор не знаю в каких ты отношениях с Глебом, поэтому доверять тебе свой замысел не стану.
— А Роме, значит, станешь... — прошипела, поджав губы.
— Да. Это просто сделка, и как я понимаю, именно от меня зависит исход его замысла.
— Ясненько, — Марина резко развернулась, едва не хлестанув меня по лицу волосами. — Как будешь готова, спускайся вниз, я покажу тебе Никиту.
Ник. Сердце глухо стукнуло и замолчало. Всё правильно, я научилась отпускать людей быстрее, чем привязываться. И всё благодаря Домогарову, который получал невероятное удовольствие, портя мои отношения и наблюдая за страданиями либо меня, либо моего мужчины. Но я всегда знала причину расставания, и неизвестность в случае с Ником тяготила душу. Чтобы отпустить, я должна была знать «почему».
Попытавшись пригладить волосы перед зеркалом, я плюнула и стянула остатки роскошной гривы простой резинкой. Мумию ничем не украсить. Только взявшись за дверную ручку, поняла, что мне страшно услышать ответ, потому что наверняка будет больно. Сколько бы я ни гнала от себя его образ, но Лебедев продолжал мне видится в мечтах о будущем.
Непростительная бесхребетность.
Мягкий ковёр в коридоре первого этажа скрывал неуклюжие шаги. Держась рукой за стену, я тихо ползла вперёд, придумывая вопросы и прогнозируя заранее известные ответы.
— Ты покажешь ей, — тихо рявкнула Марина из-за угла.
— Нет. — Роман был непреклонен.
— Бессовестный засранец! Сколько ты собрался морочить ей голову?! Мне с самого начала не нравилась эта идея, но разве ты когда-нибудь меня слушал?! Мелания сейчас спустится. Возьми свои яйца в кулак и скажи правду, наконец!
— Тебя это не касается, — угрожающе рыкнул Роман, и это заставило меня остановиться.
— Нет, касается. Ты мой брат, Рома, и меня волнует всё, что с тобой связано. В конце концов, кроме тебя у меня никого нет.
— Как и у меня, — неожиданно ласково ответил он.
— Неправда, — шикнула Марина, но уже не так зло. — У тебя есть Мелания, ты же любишь её!
— Нет. Не люблю.
— И ты что же, так всё и оставишь? И что мне ей сказать? Я обещала, что покажу Никиту...
— Скажи ей, что он уехал из города и не намерен с ней встречаться.
Сделать вид, что ничего не слышала? — вялая усмешка скользнула по губам. Но это глупо, потому что я здесь и собственно всё слышала. Почему Марина говорит, что Рома меня любит? Кто он такой? Вообще не помню таких людей в своей жизни. Уж не тот ли это Рома, про которого она спрашивала с упорством барана? Рома, которого я забыла...
— Так нельзя, — Марина вздохнула. — Неужели ты надеешься просто забыть её после возвращения в Лондон? Но ведь за все эти годы так и не...
— Если ты не закроешь рот, — прошипел он, — я тебе врежу. Последний раз повторяю — это не твоё дело. Всё, о чём ты должна думать — как найти доказательства виновности Звягинцевых.
Вина? Я вжалась в стену, чтобы не дай бог не выдать своего присутствия. О чём они говорят?
— Знаю, — ответила Марина. — Всё, что я нашла в компьютере Глеба на твоей флешке. Торговля оружием и финансовые махинации. Это всё. По убийству родителей ничего нет.
— Вот поэтому мне нужна Мелания. Она была там, понимаешь? Я видел, как она заходила в дом перед взрывом, но почему-то осталась жива. Значит её спасли, и это мог сделать только тот, кто был в ней заинтересован.
— Может, Глеб?
— Нет. Близнецов не было в городе, я проверял. Они вернулись из Швеции только через неделю. Пока я не выясню, что именно знает Мелания, она отсюда никуда не выйдет. Твоё дело за ней смотреть.
