- И не спорьте, пейте на здоровье, - проворковал он по-русски.
- Не понимаю... - насторожился потомок ландскнехтов, близоруко заморгав под толстыми стеклами очков. - Не знаю этот язык...
- Плиз, - Найк улыбнулся и протянул ему чашечку. - Пожалуйста.
- О, конечно. Спасибо.
- Когда я вернусь домой... - Найк продолжал улыбаться, - чтобы удостоверить свою личность, - пояснил он, - меня там убьют. Непременно убьют, - сообщил он тоном, не позволяющим сомневаться.
- Я... - юрист занервничал, снял очки и снова протер и без того чистые стекла, - У меня есть связи в дипломатической службе. Можно организовать вашу охрану даже в Москве...
- Пустое, - махнул рукой Найк.
- Но...
- Завещание, - сказал он. - Кому все достанется после моей смерти?
Тут Найк вдруг решительно встал, а потом, крадучись, подошел к двери и решительно распахнул ее.
- Осторожнее, я принесла вам горячий кофе, - воскликнула белокурая медсестра, с трудом удерживая поднос.
- Экскюз ми, - извинился Найк.
Он подождал, когда она заменит кувшинчики с кофе и сливками, а потом, оставив дверь открытой, тихо сказал своему поверенному:
- Значит, седьмого, в одиннадцать тридцать я буду у вас в Цюрихе. Надеюсь, вы не откажетесь после всего выпить со мной немного пива.
- Пиво повышает давление, это вредно для моего зрения, - признался юрист. Но я согласен на молодое красное вино с виноградников под Лозанной, пропади оно все пропадом, - так можно было бы перевести последнее идиоматическое выражение, произнесенное на лающем языке срединной Европы.
Уж очень нравился ему славянин. Юрист даже размечтался - когда дело будет сделано, он сам пригласит этого клиента на выходные в Австрию, Зальцбург, где вместе с женами и детьми (хорошо бы у того они оказались), они пойдут в крестьянский зал ресторана бенедектинского монастыря и закажут кровяные колбаски с капустой. Жутко вредная пища для давления, а, значит, для зрения. Но ради друга... Впрочем, можно заказать поросячьи ножки, а то и фаршированные свинячьи щечки с горохом...
Непозволительная роскошь при его работе - заполучить дружка. Юрист был третьим сыном в семье. Старший брат унаследовал два гектара земли, на которых выращивал сурепку. Средний работал барменом в привокзальном кафе в Берне. А очкарик Андреас, над которым они оба потешались в детстве, стал юристом. И ни одного из братьев он не любил так, как сейчас этого случайного клиента, угодившего в клинику.
Швейцария - страна генетически верных наемников. Недаром в Люцерне есть памятник погибшим телохранителям казненного французского короля. Они не предали "клиента" после того, как его предал собственный народ. И разделили его участь.
МАРГИНАЛИИ
(примечания на полях книги)
- Я ненавижу кислое вино!
Мужичонка с остроконечным лицом, украшенный массивным золотым перстнем на мизинце и толстой золотой цепочкой на шее, встал, и, пройдя в туалет, вылил двести граммов перебродившего виноградного сока урожая 1978 года с плантации под Лозанной прямо в биде. А потом туда же помочился.
Вдвоем с напарником они снимали свадебный номер на горнолыжном курорте. Не в сезон.
Даже кровать была одна, но большая.
Другой, смахивающий то ли на корень дерева, то ли на альва или гоблина, рыгнул, подлил себе еще немного вина из бутылки темно-зеленого стекла и с удовольствием тут же выпил.
- Мне надоели эти горы, мне надоело переходить проезжую часть только на переходе, - продолжал причитать мужичок из туалета. - У меня десять гектаров на Клинско-Дмитровской гряде, и горы там намного лучше. А переходы я себе сам, если захочу, нарисую.
- Сегодня я зашел в магазин, на второй этаж, где дешевые продукты, продолжал человек, смаковавший вино, - И увидел бутылки с водкой "Столичной". Хочешь - я купил?
- Спрашиваешь? - возмутился мужичонка, - Я же совсем прокис, пока мы тут пасем нашего клиента. Надо было еще в Цюрихе - раз, два - и хребет пополам.. Но, ничего, скоро доберемся, - он выбрался из туалета, так и не помыв руки, сел напротив и внимательно следил, как в бокал ему наливают водку.
- Грохнем его, и тогда вся жизнь будет в алмазных брызгах. Нам его "замочить" - раз плюнуть. Здорово ты придумал - подкупить эту блондинку из клиники. Теперь мы знаем, когда он выйдет из ворот, и - раз, два, - повторил он и щелкнул пальцами, не отличаясь красноречием, а потом мелкими глотками, смакуя, выпил налитую водку, двести пятьдесят граммов.
- Раз плюнуть, - согласился человек, наливший ему. - Но я бы предпочел остаться в живых. В таких делах используют "одноразовых". И для того, чтобы выкрутиться на этот раз, придется сменить хозяина. Или проще замочить хозяина, как ты думаешь? - риторически спросил он у собутыльника.
Но глаза у мужичка закатились, он несколько раз открыл рот, как пойманная рыба, а потом обмяк и упал на пол.
Человек, деливший с ним номер, сначала вылил остатки водки в унитаз, потом тщательно вымыл прозрачную водочную бутылку и бокал.
Уложив усопшего на двуспальную кровать, он подвязал ему носовым платком подбородок. Потом прочитал на древнем языке напутственное слово наемников:
- Две тысячи восемь бойцов ты поведешь за собой Когда корабль мертвецов выбросит на берег прибой...
Уже внизу, на первом этаже, отдавая портье ключ от номера, он достал бумажник, где, помимо денег, лежала моментальная фотография, которую он забрал из кармана изуродованного им в Цюрихе человека. Из того же бумажника он достал швейцарские франки, чтобы расплатиться. Франки были похожи на обертки от шоколадных конфет.
- Мой сосед уедет попозже, - сообщил он, криво улыбаясь. - Сейчас спит, просил не беспокоить.
Сел в машину, поехал и пересек границу Швейцарии, попав в зону действия Шенгенской визы прежде, чем горничная зашла в номер, увидела труп, заголосила, а, спустя время, оказалась в палате местной лечебницы, которую до нее занимал "Найк".
* * *
Если бы посредник Альберт Коган услышал в это время человека, делившего номер с покойным, он бы непременно удивился. Он бы тогда узнал голос того, кто, спустя два месяца после прискорбного происшествия в гостинице, поручил ему безнадежное дело - разыскать человека по одной только фотографии.
