Первым делом, решил я, нужно найти точку, с которой было нападение. Эту самую точку я искал очень долго. Уже даже боялся, что я ее банально затоптал. Но все оказалось куда проще и не понятнее одновременно. У многих животных присуще такое дело как лежка или засада. Как правило, первое присуще травоядным, а второе – хищникам. Так вот точкой нападения неизвестного чудища была своеобразная засада. Своеобразность ее заключалась не в гениальности маскировки, а в расстоянии этой самой засады от точки нападения. Метров 15, моим косым глазомером, я определял, пересчитав шагами, вышло 16, но сделаем поправку на косой шаг и особенности ландшафта и получаем те самые метров 15, ну может 14. Это что же там за мутант с большой пастью и ногами кенгуру? Саму же точку я искал число с познавательных мыслей, теперь я хоть знаю что могу находится, в опасности и сам того не подозревая.
Со следами, которые ведут от сюда, т. е. куда ушел хищник после нападения, проблем не вызвали. Следы были четкими. Между ними было расстояние по полтора-два метра друг от друга. Сам же след был оставлен существом на четырех конечностях. А вот определить сам тип конечностей не удалось. Может, если бы прошел дождь, и после этого было нападения, то за счет влажности почвы можно было бы что-то определить, но так как была полная засуха, определить удалось только направления движение и то, только благодаряспецифичности рисунка этого следа: переднее лапы делали два следа параллельно друг другу, а задние лапы – делали идентичный след, но на небольшом расстоянии от передних и так же параллельно, но расстояние между задними следами примерно было равно сумме двойного расстояния передних лап. Если честно, я охотой не увлекался, но мне не было известно ни одно животное с таким рисунком протекторов. Более того, он мне казался не логичным в некой степени. Но сейчас нужно искать, а не рассуждать о неверности конечностей. Да и сам рисунок я иногда терял, так как шел сугубо по сбитой росе, или комках грязи, на сухой пыли.
Впервые я потерял след, когда уже начало светлеть, основательно потерял. К счастью искать долго не пришлось, он возобновлялся метрах в четырех от предыдущего, но прыжок был сделан просто в сторону. Наученный таким опытом, я продолжил свое преследование. И быстро возобновлял свои поиски при очередной потере следа. Но появилась новая проблема в моем преследовании. Она настигла меня, когда солнце уже было над зенитом. Я дошел к самой горе. И местность стала настолько скалистой, что отследить все это было не возможно. Искать же то не знаю что и так – не знаю как, не хотелось. Я давал себе отчет в этом. Обернулся, посмотрел в сторону деревни, она оказалась не так далеко как я думал. Все таки, потемки и запутанность следов умеют увеличить расстояние, хотя бы по ощущениям. Возвращаться домой не попытавшись, я считал не правильным, в саму затею я не верил, но для успокоения совести решил все таки еще попытаться что-то отыскать.
Развернулся в сторону скалы, и только сделал первый шаг, как услышал шорох. Шорох маленьких камешков, спокойствие которых было нарушено, и они вынуждены, по наклонной плоскости, скатиться вниз. Стремительно переведя взгляд, по направлению шума, увидел своего противника. Увидел то, что искал. На меня бежал козел. Немногим ниже меня в холке, с мощными рогами, а вместо привычной морды, пасть полностью укрытая острыми зубами. И только по мере приближения, я увидел, что еще и вместо копыт были лапы, представителя кошачьих.
Несмотря на нелепость сочетания всего увиденного в одном существе, двигалось оно весьма и весьма завидно, что в скорости, что в координации. Мечи уже в руках. Я находился ниже по склону, а по тому был в заведомо не выгодном положении. Я уже собрался отбежать для принятия более выгодного положения, как понял, что возможно это и не понадобится. Метрах в тридцати от меня зверь сделал прыжок. Лично я ожидал поведения «хищного» барана –разогнался и пустил в ход свое главное оружие – лоб, но он прыгнул как обычный кот. Мне ничего не стояло уйти в сторону и еще на лету отрубить голову своему противнику. На землю рухнуло тело и голова. Так как животное мне не было известным, то я потратил время на то что бы его осмотреть. И все возможные данные занести в свою тетрадь. При возможности спрошу у главы ордена, может они знают, что это за не логичное животное. По хорошему, еще и зарисовать бы все это, но художник внутри меня позволял нарисовать только домик с дымарем. По тому я замерял рост, расстояние между рогами, лапами и все что только мог замерить. В качестве меры служили подручные средства. Тут не было метра. А потому были ладони, локти, пальцы. Голову я забрал с собой, я был почти уверен в том, что это и был тот, кто нападал, но сравнить не помешает, да и забрать бы с собой это не помешало. Думаю, смогу это куда-то приткнуть. Взяв голову за рога, я пошел обратно в деревню. Все хорошо закончилось, но вот поспать мне не удалось. А по тому очень надеюсь, что хотя бы обеденный сон у меня сегодня будет. Я шел домой и был в предвкушении завтрака. Но только приблизился к деревне, как услышал шум. Кто-то с кем то ругался. Дабы не привлекать лишнего внимания, я подошел к толпе очень тихо, хотело понять, что случилось напрямую, а не от придуманных сценариев. Да и голова в руках не способствовала бы спокойствию, если бы ее сразу предъявил. Может, надо было оставить эту голову в кустах возле деревни? И вообще на кой я ее с собой взял? Сумки то для транспортировки у меня нету, а нести в руках разлагающуюся плоть, удовольствие еще то. О чем я только думал сначала? Сравнить укус с ранами, типа тут есть возможность такого сравнения. Придурок.
Не заметно став возле толпы, я увидел, что скандал вокруг Иры, которую вместе с нашими рюкзаками, прикрывает Феофан. Из толпы я услышал следующее:
– Отступи старик. Иначе, я ее и сумки заберу силой. Она в нашем доме поселилась, а значит и все добро принадлежит моему отцу, – голос мне не знаком, но что-то мне подсказывает, что это старшенький старосты.
– Нет, он меня попросил о ней позаботиться, и я сдержу свое слово. И как вам не совестно? Человек пошел за тварью, за той, что ваших односельчан убивает, а вы вот так ему решили отплатить? – защищался Феофан
– Да ты сам хочешь забрать себе все добро. Старосте веры то больше чем изжившему с ума старику, – тоже не знакомый голос, но писклявый, женский и противный до ужаса. Это или его жена умеет настраивать такой диапазон, или кто-то впрягся за старосту в расчете на долю. В том, что это была тупая попытка завладеть содержимым сумки, я был уверен. Ничего нового, человеческая алчность, что тут, что на Земле – качествами одарена одинаковыми. И может быть, я бы и дальше послушал эту сцену, но я увидел испуг на лице у Иры. Она все крепче прижимала к груди свой рюкзак, мой был у Деда, и мои мечи. Была ли это реакция на мою привязанность к этой девчонке? Да... я уже к ней привязался. Или же мне было жаль своих усилий – таких трудов стояло хоть немного вывести ее из прежнего состояния, и только-только начали проявляться новые проблески. Но дальше я не стал ждать.
Пробиваясь сквозь толпу, а она, толпа, так и не понимала, кто сквозь нее прет, я направился к Феофану и Ире. Подойдя к ней, я кинул голову зверя сыну старосты, а сам же повернул ее к себе, улыбнулся и потрепал ее волосы. Выражение ее лица сменилось просто на глазах. Она не улыбнулась, ничего не сказала. Но я точно знал, она обрела прежнее душевное равновесие.
– Ира, дай мне один меч, – попросил я девушку. Она быстренько освободила один из клинков от перевязи и передала мне меч в ножнах рукоятью ко мне. Взявшись за рукоять, я попросил свою спутницу:
– Держи ножны – а сам освободил клинок. С ним я и направился к горе-вору. Там же стоял и сам староста. Подойдя к ним в плотную, я обернулся к Феофану и спросил:
– Дед Феофан, Вы передали жителям деревни, то что я просил?
– Да! – быстро и уверено ответил он.
– И что же сказал уважаемый Феофан? – этот вопрос я уже задал старосте с сыном.
