— Значит так, я ненавижу малину, но встретил тупого омегу с этим запахом, причем воняет от него пиздецки, но теперь я тащусь ужасно, — ни черта не понимающий Намджун просто стоял тогда в коридоре и слушал исповедь, которая проходила практически на лестничной площадке, — еще я нахамил ему вчера и перековеркал его имя, — Юнги быстро протараторил и поджал губы, — он расплакался и убежал, а сегодня не пришел.

— Куда не пришел? — удивленно спросил Намджун, и когда Юнги рассказал ему о клубе для знакомств, он рассмеялся, как припадочный.

— Понятно все с тобой, вдоволь пообижается и придет твой Чонин, — спустя полчаса Джун авторитетно заявил и налил по пятьдесят грамм коньяка в граненные стаканы.

— Чимин, — безнадежно вздохнул Юнги, — его зовут Чимин.

Вот только омега больше не приходил, ни в пятницу, ни в следующий вторник, а организатор всего шабаша не хотел делиться информацией о его участниках.

— Не имею права разглашать, — коротко отвечал Ким Сокджин на просьбы Юнги дать адрес или хотя бы номер Чимина.

Намджун отмахнулся от глупых мыслей о друге и его несостоявшейся любви и, крепко зажмурив глаза, попытался еще разок призвать сон.

***

— Напомни еще разок, что мы здесь делаем? — Чимин спросил и получил шлепок по руке.

— Тише ты, а то заметят, — прошипел Тэхен и принялся наблюдать за двумя альфами.

Уже второй час братья Чоны гуляли по торговому центру, заходили в различные бутики с модной одеждой, скупали все, что хотели и так праздновали успешно закрытую зимнюю сессию второкурсника Чонгука. Все это время они и не подозревали, что за ними ведется слежка.

Тэхен одушевленно наблюдал за парнями, находил самые удобные позиции и таскал за собой Чимина, которого еле вытащил из дому, пытаясь отвлечь от депрессии и «он сказал, что я жалкий, а речи мои заезженные».

— Идем, зайдем в этот магазин, здесь множество стеллажей с духами, даже твой запах не учуют, — прошептал Тэхен и потащил за собой друга, неловко пригибаясь и крадясь в магазин.

Ким доброжелательно улыбнулся консультанту в известном, брендовом магазине с различными баночками, что приятно пахли и прошелся вдоль одного со стеллажей, когда услышал неподалеку знакомый голос.

— Чонгукки, бери, эти тебе подходят, — точно голос Чон Хосока.

— Хён, ведь ты и так мне много сегодня накупил, — из-за смущенного голоса Чонгука Тэ почувствовал, как у него коленки подкосились, и он покрепче ухватился за стойку с духами.

— Так, отец тебя, кажется, учил не перечить старшим? — строго спросил Хосок, а Тэхену захотелось врезать ему, чтобы не обижал малыша.

— Хорошо, спасибо, хён, — улыбка в устах альфы так и слышалась в его тоне, и губы Тэ тоже растянулись в улыбке, он попытался разглядеть ту самую заветную улыбочку, сильно наклоняясь и молясь, чтобы его не заметили.

Чимин в то время разглядывал небольшие баночки-пробники, принюхиваясь к различным ароматам для альф, когда услышал громкий вопль Тэхена. Пак обернулся к другу и понял все без слов. Тэ спалился, сильно выглядывая из-за стеллажа и теперь к нему направлялся радостный Хосок и поникший Чонгук.

— Приветики, Тэхени, Чимини, — Хосок поприветствовал омег и крепко обнял каждого, особенно тесно прижимая Чимина.

Пак Джунхен, отец Чимина, дружил с отцом братьев Чон еще со школы, так что они часто устраивали семейные вылазки, вместе кучу раз ездили на море. Хосок никогда не скрывал того, что ему безумно нравится Чимин, при любой возможности намекал Чиму об этом, звал на свидания, дарил цветы и даже в тринадцать лет пообещал себе, что женится только на малыше Минни, которому тогда было девять. Теперь, двадцатишестилетний Хосок был одним из самых завидных женихов, отбоя от омег не было, но его никто не привлекал, так как он знал, что интерес к себе вызывает не своей личностью, а деньгами и работой главного хореографа самого популярного бойз-бенда Азии — FLK. Самый нужный омега — Минни — до сих пор отказывался от свиданок, так что Хосок последние два года не вылезал из танцевальных залов, а потому добился высот и признания, стал гордостью отца, который в одиночку растил парней. Папа Чонов умер при родах, когда на свет появился Чонгук. Гук ни разу не услышал обвинений в смерти папы в свою сторону, только иногда видел слезы на лице отца, когда они вместе ходили на кладбище.

Именно из-за этой дружбы семей Пак и Чон, будучи лучшим Чиминовым другом, Тэхен и познакомился с Чонгуком, а позже, наткнувшись на Гука в универе, решил, что это знак судьбы. Не зря же он не мог жить без чашечки американо с молоком, которую пил дважды в день, а Чонгук пах именно так: сладко и тягуче, не совсем кофе, но и не молоко. Нежное соединение плюс сахар. Два стика белого сахарка.

— Минни, сходим пообедать? — невозмутимо спросил Хосок, оценивающе глядя на Чимина.

— Я, вообще-то, с Тэхеном, — смущенно ответил омега, неловко поглядывая на Тэ, который уже глазами пожирал недовольного Чонгука.

— Я о том, чтобы сходить всем вместе, — старший Чон толкнул Гука в бок, и взмахом головы указал на выход, — идем, ребятня, я угощаю.

Вся компания под недовольное цыканье консультанта вышла с магазина. Вот же придурки, ничего не купили.

Был выбран небольшой ресторанчик китайской кухни на первом этаже и они, болтая, направлялись туда. Ну, болтали только Хосок с Чимином, разговаривая о своих родителях, а Тэхен неотрывным взглядом прожигал спину Гука, за которым шел.

Усевшись за хороший столик, Чонгук все так же пыхтел от злости, а Тэхен не отводил от него взгляда, и вот когда младший встал со стола и со словами «отлучусь ненадолго», Тэ, не раздумывая, через минуту поднялся со своего места, и в сопровождении сочувствующих взглядов Чимина и Хосока последовал за Гуком.

Туалет был красивым, красная плитка с серыми узорами красиво чередовалась со слепяще-белой и создавала очаровательный эффект. Подумав, что на хорошего дизайнера денег хозяева не пожалели, Тэхен направился к умывальникам, ожидая, когда из одной с кабинок выйдет его жертва. Но Чонгук не выходил, и Тэхен было уже подумал, что его здесь вообще нету. Цыкая, он стал проверять одну за одной кабинки и на третьей его грубо втащили внутрь, закрывая рот ладонью.

— Не рыпайся, ненормальный, — прошипел Чонгук и прижал Тэ грудью к стенке, прижимаясь всем телом позади, — я никак не могу понять, — он картинно вздохнул и прошептал омеге в самое ушко: — мне тебя выебать, чтобы ты успокоился?

Тэхен что-то промычал в ответ, попробовал вырваться и укусить Чонгука за руку, но, почувствовав, как ему в зад уперлось что-то твердое, тут же утих, не зная, что ему делать. То ли Чонгуку надоели преследования, и он решил отомстить, то ли этот кролик показывает сейчас свою настоящую сущность, выпуская когти и острые зубы.

— Тэхена, я хочу тебя до скрежета зубов, а ты все видишь во мне ребенка, да таскаешь за щеки, — он недовольно протянул, — скажи, будь добр, как я должен реагировать на твои глупые выходки? Когда ты увидишь во мне взрослого альфу, а не мелкого, с которым познакомился? — голос Чонгука стал слишком серьезным и Тэ понял, что он не шутит, — ты орешь, что мы истинные, но сам пользуешься тем, что на три года старше, постоянно меня этим стыдишь и позоришь перед одногруппниками. Ты думаешь, что я не знаю, что ты за мной два часа теперь следил? Я тебя спалил намного раньше того, как тебя увидел Хосок-хён.

Тэхен ударил расслабившегося Гука локтем в живот, вырвался и попытался открыть кабинку, нервно дергая за ручку. Когда та поддалась, он побежал куда глаза глядели, забывая и о Хосоке с Чимином, и о своем пуховике, который так и остался на вешалке около столика. Выбежав из торгового центра в самой толстовке, он не знал, что делать, а возвращаться было стыдно. Кошелек остался в куртке, так же, как и телефон.

***

— Гукки, что ты ему сказал? Обычно это ты бегаешь от него, а не наоборот, — весело проговорил Чимин, вспоминая, как быстро из туалета вылетел Тэхен.

— Спросил его, почему он видит во мне ребенка, — буркнул Чонгук и покосился на старшего брата, который вальяжно листал меню, не обращая внимания на младших, он то привык, что Тэ и Гука ближе чем на метр друг к другу подпускать нельзя.