— Как я понимаю, нужно приготовить зелье?

— Да. Но только… под клятву о неразглашении рецепта… То есть, я понимаю, что нужна плата, и готова дать разрешение мистеру Снейпу готовить это зелье, если оно когда-нибудь ему понадобится, но не разрешаю делиться самим рецептом с кем-нибудь… Вот.

Снейп, уже готовый взорваться гневной речью, был остановлен одним жестом директора.

— Это так важно?

Девочка сникла.

— Жизнь.

— Что?

— Это цена. Жизнь ребёнка, директор. Прямо сейчас он умирает от… — девочка покосилась на Снейпа, но тут же сообразила, что таиться глупо, раз просит о помощи, — от проклятья. Возможно я бы и сама смогла сварить его, но не с первого раза, а срок у нас пять дней. На эксперименты времени нет.

— Если всё так, то почему они не обратятся Мунго? — отозвался Снейп. Услышав о жизни ребёнка, он поутих и сейчас пытался разобраться в ситуации.

— Они оборотни, — просто отозвалась девочка. — Точнее мать и отец у него оборотни, а ребёнок пока ещё нет. Полагаю, как обычно, его инициируют в одиннадцать.

— Подождите, мисс Грейнджер, ваш друг — оборотень?

— Он не мой друг. Одного моего знакомого спас оборотень — отец этого ребёнка. Вчера в качестве оплаты за долг тот попросил о помощи.

— И вы, глупая девчонка, вообразили себя великим целителем и рванули в резервацию? — вскипел Снейп.

— Он ребёнок, профессор, — тихо отозвалась Гермиона. — Оборотень — это уже потом. И помощь врача там бесполезна. Его не вылечат.

— А твоё зелье? — спросил директор, явно, чтобы сбить накал беседы, а вовсе не ради ответа.

— Даст шанс, — вздохнула девочка и подняла руку, разведя чуть в стороны большой и указательный палец, потом снова вздохнула и зазор немного уменьшила, — примерно такой.

— Что я ещё не знаю? — напрягся профессор Снейп, сверля взглядом девочку. — Сначала я узнаю, что вы, мисс, являетесь автором новой методики изготовления сложных зелий и печатаетесь в журнале, потом вы демонстрируете неплохие навыки в боевой магии на полётах…

Гермионе хватило совести покраснеть и отвести взгляд.

— Я не хотела, просто надо было Гарри остановить. Он же не летал до того дня ни разу, мог бы и убиться.

— Ну конечно, как же без Поттера, — прошипел зельевар. — А что у нас по первому пункту?

Директор наблюдал за всем с улыбкой и теперь глядел на девочку. Та вздохнула.

— Наверное, нужно ему рассказать обо мне. Нельзя просить о помощи и утаивать важную информацию.

Теперь зельевар глядел на директора с каким-то непонятным выражением лица.

— О, мисс Грейнджер, вы удивитесь, но можно. Ещё как можно.

— Северус, — предостерегающе заговорил директор, улыбка у него исчезла.

— Но это как-то… нечестно…

— Северус! Итак, если мисс Грейнджер не против, то позволь тебе представить того самого мастера проклятий, о котором весь прошлый год гудел весь Лютный.

— Что?

Директор выдвинул в столе верхний ящик, достал из него папку и перебросил её профессору.

— Наверное будет лучше, если ты прочитаешь.

Некоторое время в кабинете стояла тишина, если, конечно, не считать всяких жужжащих штук на полках и столе. А также шелеста листаемых Снейпом страниц.

Наконец он поднял голову и изучил сидящую перед ним девочку самым внимательным образом.

— А вы, мисс Грейнджер, оказывается полны сюрпризов. Директор, как я понимаю, вы не против моей помощи благородной мисс — защитнице оборотней?

— Зачем вы так? — Гермиона даже обиделась.

— А вы понимаете, что этот мальчик может вырасти и однажды пересечётся с вами или вашими родственниками в полнолуние?

— Может быть.

— Может быть? И всё?

— Профессор, я не знаю, что может быть в будущем. Может и так. А может он спасёт меня или моих родных. Пока же я видела всего лишь пятилетнего ребёнка. И это не вас, профессор, — Гермиона почувствовала, что ещё чуть-чуть и она может потерять контроль над собой, а потому начала шипеть не хуже его самого, от чего тот даже опешил, и именно этим, наверное, можно объяснить, что Снейп не поставил её на место немедленно, — этот ребёнок хватал за руку и спрашивал «я не умру, мама?». И не у вас в ногах валялась мать этого ребёнка, умоляя забрать её жизнь в обмен на жизнь её сына!

Стоило прозвучать последней фразе, как Гермиона поняла, что, сама, не подозревая, попала куда-то… куда-то в очень и очень болезненное воспоминание профессора. Тот даже с лица спал, мигом забыв весь свой гнев. Казалось, он даже постарел лет на двадцать.

— Хорошо. Я дам вам нужные клятвы и приготовлю зелье.

Дождавшись, когда директор скрепит слова клятвы, Гермиона расколдовала листок и протянула его профессору, так и не рискнув ни о чём спросить. Тот изучал его минут двадцать.

— Послезавтра утром я доставлю зелье вам в дом. Листок нужен?

— Оставьте себе, только уничтожьте, когда закончите. А сам рецепт, если он вам нужен, сохраните там, где его не сможет прочитать посторонний.

— Родовой рецепт этого… — Снейп кинул взгляд на папку перед ним, — Мишина?

— Можно и так сказать. Секретного ничего особо нет, но у зелья есть определённые… скажем… возможности, которые не стоит давать неокрепшим умам…

— Преступникам, — помог директор, с улыбкой.

— Простые преступники вряд ли зелье оценят, а вот те, кто сможет оценить… те поопаснее будут. Скажем, называется оно «Родство душ» не просто так. Да, кстати, я не могу заставить вас, профессор, ещё тратиться на ингредиенты и собрала их здесь. — Девочка выставила на стол сумку. — Всё, что вам понадобиться и самого лучшего качества. То, что останется возьмите в качестве оплаты.

Профессор Снейп молча раскрыл сумку и заглянул в неё… Бросил задумчивый взгляд на девочку и кивнул.

— Хорошо. Тогда возьмусь за дело сразу, как только доставлю мисс Грейнджер домой. — И, опережая Гермиону, закончил: — И нет, вы не сможете повидаться с друзьями, поскольку вам трудно будет объяснить им откуда вы здесь взялись… Если, конечно, вы не хотите рассказать им свою историю.

В общем, так и не дал нигде остановиться и сразу отвёл в Хогсмид, откуда аппарировал прямо к крыльцу её дома. А там уже родители с вопросами, пришлось и им рассказывать о несчастном мальчике, получившем проклятье из-за проступка отца, и что спасти его может только зелье, сваренное их преподавателем, о чём и договаривалась. Гермиона вообще предпочитала родителям не врать… Просто кое о чём недоговаривала. Вот и в этот раз умолчала, что у ребёнка родители оборотни и живут они в резервации. А там ответы на неизбежные вопросы… Так и получилось, что до папки с воспоминаниями о жизни Хогвартса времён родителей Гарри Гермиона добралась только на следующий день перед сном. Некоторые моменты перечитала несколько раз, особенно эпизод с подвешиванием Снейпа. О нём вспомнил почти каждый из опрошенных, большинство, правда, с чужих слов, но отметили все. Покачала головой.

— Да уж… Теперь понятно, чего это Снейп на Гарри взъелся. Очень по-взрослому, как сказал бы наставник. Или я чего-то ещё не знаю…

Одно было ясно точно — лезть с этими расспросами к профессору Снейпу очень экзотический способ самоубийства, а потому информацию запомнить и отложить. Саму папку спрятать понадёжнее и желательно в доме наставника, где до неё точно никто не доберётся.

Снейп появился на следующий день без предупреждений. Гермиона недовольно взглянула на него, профессор мог бы догадаться как-нибудь предупредить её, но высказывать недовольство не рискнула. Тот же молча поставил на стол колбу, на которую с интересом уставилось всё семейство Грейнджеров. Гермиона же попыталась что-то разглядеть сквозь мутное стекло, не получилось, но кивнула благодарно.

— Спасибо, профессор.

— Пожалуйста, — буркнул он. — С зельем я разобрался, только ума не приложу, каким образом оно спасёт этого твоего ребёнка. Насколько я понял, оно просто связывает судьбы двух людей.

— Нам нужна отсрочка. Отпущенного проклятием срока недостаточно для того, чтобы от него избавиться.