— И потому вы вынуждены были уехать?

— Именно. Но, с высоты прожитых лет, я уже могу сказать, что итог был закономерен, хотя тогда я так не думал. У нас революция… у вас Тёмный Лорд.

— Готово! — Торжествующая Гермиона продемонстрировала в небольшом стаканчике готовое зелье золотистого цвета, внутри которого проскакивали голубые искорки.

Мистер Кливен подошёл к девочке и забрал стакан.

— Вот эти искорки внутри, верный признак того, что зелье сварено правильно. Обрати внимание на их цвет и яркость. Если их нет или они выглядят по-другому, вспомни свои прошлые попытки, лучше его вылить и сделать заново.

— Запомнила, — кивнула Гермиона, снимая перчатки и что-то черкнула в своём блокноте. — А для чего оно? Вы говорили, что для активизации первого родового дара…

—Не совсем родового дара. Так как ты не являешься кровным родственником членам рода, то сейчас у тебя нет и не может быть никакого нашего родового дара. Вспомни, что я только недавно говорил про дары – они, грубо говоря, подобие селекции. А она подразумевает развитие наследуемого положительного признака. Вот это зелье и есть то самое, что позволяет дать толчок к развитию того, что лежит в самой основе комплекса из множества способностей и умений, называемых родовым даром Мишиных. Придумай какое-нибудь слово активатор. Такое, которое легко запомнить, но не произнесёшь случайно.

— У-у-у… — Девочка стянула с головы шляпу и возвела очи к потолку. — Старт-дар. Пусть будет на русском, такое я точно не произнесу случайно. Да и запомнить легко.

— Пусть так, — согласился с ней мистер Кливен, достал волшебную палочку и осторожно опустил её кончик в зелье. — Старт-дар!

С конца палочки сорвалась молния, мгновенно перекрасив зелье в серебристый цвет.

— Ну вот. — Мистер Кливен отставил стакан. — Теперь оно готово. А сейчас… — Маг достал из нагрудного кармана обыкновенную пипетку, в которую набрал чуть-чуть зелья. — Гермиона, садись на стул и запрокинь голову, я должен закапать зелье тебе в глаза.

Девочка поёжилась, но послушно села.

— А это не опасно? — снова поинтересовалась Эмма, испуганно посматривая на дочь.

— Если зелье сварено правильно, то нет. Не бойтесь, как я уже говорил, всё указывает на то, что оно сделано правильно – девочка уже не первый раз работает здесь, и даже многие зелья делает сама. Помните, вы подхватили простуду и у вас температура поднялась? Гермиона принесла вам лекарство. Его она тоже сама сделала. Гермиона, готова? Не жмурься, больно не будет… Раз… Два… Закрой глаза и посиди так. Открывай.

Маг отошёл чуть в сторону и приготовил палочку.

— Гермиона.

Девочка перестала озираться и сосредоточила внимание на маге.

— Ничего не изменилось, — почти обиженно заметила она.

— Естественно. А фраза активации? Произнеси её и моргни.

— Старт-дар! — Девочка снова начала оглядываться. — Ух ты! Некоторые предметы сияют золотым цветом… Ваша палочка тоже…

— Смотри на палочку. Люмос!

— Ой! От палочки проскочили какие-то цветные узоры и они сплелись… так красиво… А что это, учитель?

— Ты видишь магию. Золотой цвет – предмет имеет магию, а то, что ты назвала узорами – структура заклинания. Если ты обратила внимание, они похожи на переплетение фигур, а значит их можно описать математическими формулами…

— Так та арифмантика…

— Да, математическая модель заклинаний. Маги в своём высокомерии пренебрегают достижениями маглов, иначе давно бы знали, что с семнадцатого века математика шагнула вперёд и многие вещи описываются намного проще через фракталы, а также дифференциальное счисление…

— Вы начали этому меня учить, — отозвалась Гермиона, разглядывая узор заклинания. — Я ещё не понимала, зачем именно в математике настолько опережать программу.

— Правильно, именно для этого. Как только ты научишься строить математические модели, сможешь сама создавать собственные заклинания. А ты запоминай этот узор, сегодня вечером ты мне его нарисуешь, а потом мы с тобой построим его математическую модель, а заодно начнём учиться искать слабые точки. Всё, отключай своё зрение, его вредно долго использовать – слишком глаза напрягаются. Тем более, в первый раз.

— Э-э… а как отключить?

— Скажи «отмена» и моргни.

— Отмена! Ой… всё стало прежним… не интересным.

— Налюбуешься ещё. Есть специальные линзы, которые встраивают в очки, они тоже позволяют видеть магию, но очки можно потерять, разбить. Глаза же всегда с тобой. Да и для понимающих людей не стоит светить своим умением видеть магию.

— А я теперь всегда так смогу смотреть?

— Нет, пока. Нужно капать зелье раз в день в течении полугода, а потом ещё месяц ежедневно пользоваться таким зрением минимум по полчаса, для закрепления эффекта. Сегодняшнего зелья хватит на месяц, потом ещё сваришь. Вот когда эффект закрепится и твой организм освоиться с новым умением, оно станет частью тебя, и тогда ты сможешь пользоваться этим зрением по своему усмотрению. Гермиона, убери рабочее место и иди переодевайся.

Пока девочка убиралась в лаборатории, все вернулись в гостиную. Маг с помощью волшебной палочки подогрел чай и пригласил снова рассаживаться за столом. Джон Грейнджер, заметив лежащую на стуле книгу про проклятия, поднял её и снова принялся рассматривать рисунки, поскольку текст не понимал.

— Неужели Гермиона умеет читать на русском? Мне этот язык всегда казался таким трудным.

— И весьма неплохо уже говорить научилась. Правда, пока ещё с акцентом.

— А ещё на французском лучше меня разговаривает, — вздохнула Эмма, хотя в голосе и прозвучали нотки гордости.

— Немецкий, китайский письменный, — дополнил маг.

— А китайский зачем? — удивился Джон, отрываясь от книги.

— На китайском очень много хороших книг по магии. На востоке очень развита ритуалистика, а Гермиона, похоже, очень увлеклась этим разделом магии. Не знаю, может и получится у неё, хотя на западе ритуалистику не уважают. Слишком долго, требует соблюдения множества условий.

— Где-то я такое видел… — пробормотал Джон Грейнджер и развернул книгу Саймону Кливену. На картинке был изображён череп со змеёй, выползающей из глазницы.

Саймон бегло глянул на картинку.

— Скорее всего вы видели череп, у которого змея выползала изо рта. В газетах, где писали про упивающихся смертью. Это их символ. А здесь просто означает бессмертие и мудрость – одна из защитных тату, сейчас уже почти не применяется.

— Точно! Ещё говорили, что такой рисунок был у всех Упивающихся Смертью. Какая-та ерунда. — Джон отложил книгу. — Посмотрел плечо, если есть такой знак, в тюрьму. Зачем они сами себя выдавали?

— Там сложнее всё. Это не просто знак, а чары, связанные с проклятьем. Таким образом этот Волдеморт контролировал своих сподвижников. Если хотите, можете называть это рабским клеймом, по сути будет очень близко. Хотя, через неё он мог передавать сообщения своим, давать силы.

— Вот оно как… Этот Волдеморт был весёлым парнем.

— Был, да. И насильно такую штуку не поставишь, кстати. Требуется согласие мага её принять, иначе клеймо не приживётся.

— А вы неплохо осведомлены об этом клейме.

— У меня профессиональный интерес, можно сказать. Таким клеймом щеголяли те, кто явились за мной пригласить на службу к этому лорду. К сожалению, времени как следует изучить клеймо у меня не было, но в сути разобрался.

— Раз так, то всех, у кого клеймо, можно сразу в тюрьму отправлять.

— Не получится. Это же не просто тату, а завязанное на Волдеморта. С его смертью они исчезли.

— А вот и нет, — Гермиона вошла в комнату и услышала последние слова. — Мистер Кливен, мне как-то попалась газета, где как раз такие клейма фигурировали на суде и служили свидетельством принадлежности к Упивающимся Смертью. Все оправданные заявили, что были под империусом. Это ведь непростительное, да?

Кливен нахмурился, глянул на девочку.

— Про империус, конечно, чушь, но про клеймо ты уверена?