Пятый курс ознаменовался нервным ожиданием неотвратимо приближающихся со скоростью Хогвартс-экспресса СОВ. Все пятикурсники были по макушку завалены пергаментами с эссе, бланками профориентации и заданиями по дополнительным предметам. И когда у нас начались занятия по вызову патронуса, Снейп меня несказанно удивил — вокруг него нарезал круги красивый ворон, никакой лани, как у Лили, не наблюдалось. А вот мой патронус меня немного позабавил — им стал хамелеон. Ну да, такой вот намек на двуличность и приспособленчество. Я же на протяжении всей учебы старательно мимикрировала под окружение и пыталась казаться той, кем абсолютно не являюсь — и вот результат моих усилий.

Неожиданно для себя я оказалась у истоков распространившегося в школе слуха о том, что Блека и Поттера, вполне возможно, связывает нечто большее, чем просто близкая дружба. Пару раз обратила внимание на их странное поведение в приватных беседах — и вот уже по школе поползли сплетни. Теперь, когда до них дошли школьные домыслы, они ходили жутко злые и пытались найти того негодяя, который это про них сказал. При этом они старались держаться друг от друга на приличном расстоянии, что порождало еще более невероятные и пикантные подробности в умах подростков в закрытой школе. Кажется, кто-то из ребят написали об этой интересной сплетне своим родителям, и, похоже, эта информация дошла до матери Сириуса. Он ходил жутко злой, а доставалось больше всего Снейпу.

Поттер решил приударить за Эванс, что очень злило Северуса, и его ответные действия по травле Мародеров стали на порядок опаснее. Чудо еще, что никто из них серьезно не пострадал и не попал в Мунго. Сколько бы я отдала, чтобы он смотрел на меня так, как на Лили, но я не тешила себя ложной надеждой.

На пятом курсе я впервые осталась на зимние каникулы в школе.

Сегодня был сочельник и, заглянув в Выручай-комнату, я столкнулась там со Снейпом. “Вот как раз тут и можно поговорить с ним без лишних ушей”, — подумала я, не давая Северусу покинуть пределов комнаты.

— Северус, серьезно, эти ваши идеи чистокровности до добра не доведут, — наседала я на Снейпа, который никак от меня не ожидал увещеваний на околополитическую тему, таким занималась на его памяти только Лили. — Если ты не знаешь, то в маггловской истории именно с сегрегации и началась самая массовая в истории человечества бойня, называемая Второй мировой войной.

Выдохнув, я продолжила, не дав ему вставить и слова:

— Понимаю, на меня тебе наплевать, я обычная, по мнению твоего окружения, грязнокровка, и со мной можно сделать все, что угодно, но подумай о Лилс, которая с упорством носорога — и ты это знаешь — полезет в самую гущу событий вместе с остальными гриффиндорцами. А если тебе или твоим идейным товарищам прикажет этот ваш Лорд что-нибудь с ней сделать, на чьей ты будешь стороне?

— Лили, она никогда… — просипел Снейп.

— Никогда не ринется на баррикады, как только этого потребует ситуация? Мы говорим об одной и той же Лили? — выгнув бровь, совсем как киношный Рикман, я наступала на опешившего от моего напора парня. — Северус, ты же гений зельеварения, вот и занимайся своими зельями. Зарабатывай на этих ваших идейных …, но не лезь в этот передел власти, ведь у тебя нет богатого папочки, как у большинства слизеринцев, который тебя вытащит из неприятностей в случае чего.

— Ты же знаешь, наш лидер не хочет войны, но нашему обществу необходимы перемены, иначе мы все погибнем, растворимся в магглах и их культуре, — горячо заговорил Снейп, видимо, оседлав любимого конька. — Ты не понимаешь, как пришедшие из мира магглов разрушают устои волшебного мира, запрещают все, до чего могут дотянуться и чего у них самих нет и быть не может.

— Да, да, я абсолютно ничего не понимаю в этом, но я боюсь за тебя, ты мне нравишься как человек, да и как парень тоже… — на моих губах заиграла горькая улыбка, а в глазах предательски защипало. — Если влезешь во все это, то ты погибнешь!

Северус одним слитным движением подошел ко мне, и, наклонившись (вымахал-то он так, что был на целую голову выше меня) поцеловал. Поцелуй был неуклюжим, по-мальчишески неловким, но таким чувственным. Я отстранилась, а по моим щекам покатились слезы.

— Не нужно этого, Северус. Ведь я знаю, что для тебя важна только Лили, всегда одна только Лили! Вижу, как ты смотришь на нее! Мне не нужна твоя жалость, не хочу быть ей заменой, не хочу быть такой же, как ты, и надеяться на взаимность от человека, которому безразличен, — я с силой оттолкнула от себя парня и, выскочив за двери, опрометью бросилась в гостиную факультета.

Хорошо, что замок на праздники опустел и мне по пути никто не встретился. У себя в спальне я прорыдала до самого вечера и пропустила ужин. В голове было пусто, а сердце предательски болело. Ну вот, а думала, что не влюбишься в него, что только попробуешь спасти от той горькой судьбы, что написала ему Роулинг. Неудачница! Как есть неудачница. Столько лет уже здесь, а ничего не в силах изменить, все идет так, как написано.

После праздников я стала избегать встреч со Снейпом. Это было не так сложно, как я думала, хотя, вполне вероятно, Северус тоже не горел желанием со мной общаться.

Дни летели стремительной птицей, и вот сегодня был сдан последний экзамен по СОВ — можно паковать чемоданы.

Выйдя во двор погреться в лучах теплого летнего солнышка, я увидела толпу и услышала улюлюканье. Вот черт! Совсем забыла, это же та сцена под деревом… Точно, она произошла сразу после сдачи СОВ! Нужно спасать! И я побежала со всех ног к веселящейся толпе. Успела как раз к завершению. Снейп, висящий со спущенными штанами, но все еще удерживающий подштанники, красный от бешенства, бессилия и прилившей к лицу крови, подвешенный его же собственным заклятием и шипевший в лицо Лили:

— Мне не нужна помощь от поганой рязнокровки!

Лицо Эванс пошло красными пятнами — так перед всеми ее еще никто не смел называть. Я знала, что этого Лили ему не простит, и не только потому, что он так назвал ее перед всей школой. Это назревало уже давно, нужен был только повод, чтобы прекратить эти странные отношения, которые себя исчерпали.

— Фините инкантатем, — выкрикнула я, указав палочкой на висящего Снейпа, и тот кулем рухнул на землю.

Со всех сторон послышался недовольный стон, будто бы я испортила отличное веселье. Хотя, для студентов это и было весельем…

Ухватив покрепче Снейпа за руку, я потянула его в замок, а мне вслед раздался чей-то насмешливый голос.

— А говорил, что ему не нужна помощь грязнокровки!

От этих слов Северус запнулся и чуть не свалился, запутавшись в соскальзывающих штанах.

— Пойдем. В замке поговорим, — и я вновь потянула за собой Снейпа.

Хорошо, что большинство жителей замка сейчас были либо заняты сборами в своих гостиных, либо наслаждались погожим летним деньком в окрестностях замка, и по пути нам встретилась только Серая Дама, которая никогда не отличалась многословностью. Так, в молчании, мы и дошли до восьмого этажа.

Снейп все же смог вызвать вход в свою лабораторию и теперь искал в одном из многочисленных ящиков пузырек с умиротворяющим бальзамом, а найдя, быстро опрокинул в рот его содержимое.

— Она теперь возненавидит меня, — белыми от напряжения губами прошептал он.

— Это вряд ли, — сказала я и добавила. — Она никогда не испытывала к тебе сильных чувств, и ты это знаешь, максимум, на что ты можешь рассчитывать это… пренебрежение, а в остальном — просто безразличие.

— Она получила от тебя все, что ей было нужно, а… — я вовремя прикусила свой язык, ведь с него чуть не слетела та фраза, из-за которой Северус бы меня возненавидел: «А я же тебе говорила».

Северус смотрел на меня глазами раненного зверя. Умом он и сам все понимал, но сердцем принять этого не мог.

— Почему ты помогла мне? Ты ведь слышала, что я там сказал.

— Потому, что мне безразличны политические лозунги и не безразличен ты, — сказав это, я быстрым шагом покинула комнату, чувствуя, как пунцовеют щеки.