– Хотел ли ты когда-нибудь чего-то запретного?– сказал Цербер, поднимая глаза к небу, словно вспоминая зазубренный текст. – Хотел ли того, что не следует брать или же делать? Представь, что это теперь разрешено. Так вот, необходимо захотеть этого. Очень сильно захотеть. Просто следуй за мной и все.

Гигант развернулся и стал быстро углубляться в темноту пещеры, оставив меня одного.

Как же неуютно стало мне возле этих огромных ворот! Так неуютно и одиноко, словно по капле из меня выпивали жизненную силу. И неожиданно я испытал ужасное желание двигаться с этим изувеченным монстром в темную неизвестность. Это было бы намного лучше, чем стоять здесь одному. Я хотел догнать этого гиганта. Я хотел быть рядом с ним.

В это же мгновение я каким-то необъяснимым образом очутился рядом с Цербером, быстро шагающим по широкому гроту. Я парил рядом с ним, не отставая ни на шаг. За спиной послышался оглушающий звук, закрывающихся ворот.

– Ну вот! Еще один, – Цербер оскалился всеми тремя пастями. – Жалкий человечишка. Ну почему такие примитивные создания, способны так быстро учиться. Я мог бы разорвать сотни тысяч таких как ты. Я мог бы один уничтожить ваш мир. Я могу голыми руками дробить горы, но не могу просто чего-то сильно пожелать. И все это по воле…

Цербер запнулся и огляделся по сторонам двумя крайними головами.

– Но не волнуйся, – вдруг смягчившись продолжил он. – Тебе от меня ничего не грозит. Пока не грозит. Пока ты принадлежишь Господину.

Некоторое время мы двигались по широкому гроту, уставленному огромными статуями разнообразных созданий, которые застыли в причудливых позах. Эти статуи были вырезаны в самих скалах, наполнявших грот в самых неожиданных местах и на разной высоте, и от этого казалось, что они самостоятельно попытались пробраться через каменную породу, но по какой-то причине им это не удалось, и они так и остановились наполовину вплавленные в камень.

– Что тебе рассказывал Харон? – Цербер посмотрел на меня шестью огромными глазами черными, как уголь.

– Ничего, – ответил я. – Он в основном молчал.

– Странно, – Цербер почесал огромную человеческую руку о край латного нагрудника. – Обычно этот никчемный перевозчик очень много говорит. Говорит, говорит, но сам толком ничего не знает.

Цербер вдруг на несколько минут задумался и мы шли в полной тишине.

– Это Харон… – словно вспомнив оборвавшуюся нить разговора, покачал головой Цербер. – Немало ему, конечно, досталось. Хотя все справедливо! Он получил только то, чего заслуживал. Его было трудно оставить безнаказанным…

Цербер замолк, осматривая своды своей пещеры в шесть черных, как уголь, глаз.

– Расскажешь мне про Харона? – спросил я.

Цербер некоторое время молчал, словно собираясь с мыслями. Потом он в последний раз окинул довольным взглядом грот и посмотрел на меня.

– Харон когда-то был ангелом-хранителем, – поморщился монстр.– Уважаемым ангелом. Ему доверяли особенные души. Особенные. Никто лучше него не мог так заботиться о них. Ученые мужи, поэты, праведники, мученики за веру – все чистые и безупречные.

Постепенно у него их набралось довольно большое количество, и не было у Творца большей радости, чем эти ничтожества. Но пришло время Великого Краха. А эти души – увесистый аргумент в споре с Создателем. И что сделал Харон? Знаешь? Он продал их всех! Продал нам их всех. Я не знаю как, но он уговорил их всех встать на нашу сторону.

Цербер аккуратно потрогал обожженную морду.

– Не спорю, – продолжил он, – это нам помогло, но, как видишь, не привело к победе. И теперь часть Хароновых войск или в Геенне, или в ледяной долине, или еще где. Приятно же наверно Харону привозя новые души, заставать своих старых подопечных в муках. Да…

– А что там про то, что он получил то, что заслуживал? – спросил я.

– А-а-а-а, – протянул гигант. – А ты думаешь после таких деяний, Противоборствующая сторона отпустила Харона безнаказанным? Не-е-е-т. Он не избежал кары. Точно, конечно, ничего не известно, но подозреваю, что кара эта была жуткой. Кто знает, что осталось теперь там под его изодранным плащом? Что сотворили с ним его же бывшие соратники – ангелы и архангелы после своей победы? Этого не знает никто кроме него самого.

Цербер замолчал и долгое время шел, не проронив ни слова. Я же в это время вспоминал того обреченного, который попытался взобраться на борт лодки в огненной реке и который был так бесцеремонно отброшен обратно в Геенну ударом шеста.

Грот закончился точно такими же массивными воротами, через которые я проходил, сойдя с лодки Харона. Цербер надавил на один из рычагов, ворота заскрипели, открылись, и я был поражен более чем когда-либо.

Перед моим взором предстала колоссальная пещера. Это была даже не пещера, это был целый небольшой мир, посреди которого возвышался то ли причудливый замок, то ли скала, то ли все вместе. Это сооружение было со всех сторон объято светом, который исходил, казалось, из-под самой конструкции. Вокруг происходило какое-то беспорядочное движение: миллионы парящих огней, вспышки света, фонтаны искр, всплески сочащейся магмы, небольшие частые содрогания поверхности, словно при землетрясении.

– Ну как? Создается впечатление хаоса? – послышался за спиной чей-то незнакомый голос.

Я обернулся. За мной стоял Цербер, а рядом с ним улыбающийся полноватый человек в грубом длинном коричневом балахоне. Он кивнул Церберу, и огромный монстр, громыхнув затвором, молча, исчез за воротами в глубинах грота.

– Меня зовут Маммона, – сказал полноватый человек. – Я проведу тебя к владыке круга, которому ты принадлежишь. Ну, а там уже сам Астарот назначит тебе наставника.

– А как же Цер…

– С ним все будет в порядке, – сказал человек в балахоне, оглядываясь на ворота. – Церберу нельзя здесь долго находиться. У него свои дела – у нас свои. Да и, предугадав твои дальнейшие вопросы, я сам расскажу тебе и о нем, и о том, что ты видел, и о том, что слышал.

– Но… – попытался возразить я.

– Во-первых, – перебил меня Маммона, – чтобы никто больше не смог читать твои помыслы и желания, прекрати думать, как человек. Ведь вы сами до конца не уверены, как происходит этот процесс. Ты проговариваешь, осмысливаешь, пережевываешь каждый импульс. Остановись. Ты должен мыслить спонтанно. На самом деле к тебе приходит побуждение твоей души, а потом оно принимает форму слов. Попробуй.

Я прислушался к себе. К своему сознанию. Действительно изначально я почувствовал только неопределенные желания, которые мне так и хотелось облачить в словесную форму, но теперь я их понимал и без человеческого языка.

– Ну вот, – сказал Маммона, – так уже лучше. Ну, так мы остановились на…

Маммона повертел головой по сторонам, словно хотел убедиться, что больше никого поблизости не было.

– Я обещал рассказать тебе о Цербере, – продолжил он. – Но для начала ты должен узнать о том, как ты попал сюда. Я имею в виду демонов, что являются в виде кормчих в лодках, чтобы забрать души. Это простые демоны-служители. Низшее звено иерархии. Они выполняют только функцию доставки душ в нашу скромную обитель. Я бы назвал их курьерами. Харон самый старший и опытный из них. Он является их представителем в первых Пяти кругах. По сути, это разномастные предатели и прочий сброд, который был сослан в Преисподнюю и принят на службу к Хозяину. По роду своих занятий ты будешь иметь с ними дело и узнаешь больше о них из своего личного опыта.

Теперь о Цербере. Он принадлежит к касте стражей. У Создателя они получились гордыми, непреступными, сильными, но недалекими. Странно, что у Хозяина хватило сил перетянуть их на нашу сторону.

Маммона снова огляделся по сторонам.

– Но это только между нами, – продолжил он, – так как критики Хозяин не любит. Итак, Цербер… Ему не ведом страх. Ему не ведома жалость и сомнения. В этом его сила, но в этом и его самая большая слабость. Стражи практически ничего не чувствуют, кроме агрессии и желания служить своему господину. Впоследствии же ко всему этому добавилась и ненависть к роду человеческому. Да… Незавидное же скажу у вас положение. Став любимчиками Создателя вы приобрели множество врагов.