Правда, мальчик в конце концов угодил в Больничное крыло со сломанными костями, и Северус получил выволочку от Помфри…

Он вздохнул и прошел мимо Поттера и его зелья.

Больше всего Северуса коробило от того, что обычно у него получалось выяснить у слизеринцев подробности их отношений в семье или потрясений и пережитых издевательств, связанных с чем-либо другим, чтобы им было хорошо в школе. Северус славился этим умением, и прочие деканы нередко обращались к нему за советом, если встречались с тяжелым случаем у своих подопечных. Но Поттер… Поттер был загадкой. Северус не видел больше возможностей достучаться до него. Он понятия не имел, что могло всего за месяц превратить розовощекого, вполне счастливого, хоть и встревоженного ребенка, который радовался своему первому рождественскому подарку, в ребенка, ставшего еще более угрюмым, настороженным и испуганным.

Впрочем… МакГонагалл сообщила, что на ее уроках Гарри ведет себя по-прежнему. Флитвик и Спраут говорили то же самое. Может, такая резкая смена в поведении Гарри при общении с Северусом и правда связана лишь со случаем с Эйвери? Возможно, дело в том, что Снейп знает, что произошло? Точного ответа не было, и его отсутствие раздражало Снейпа еще сильнее.

*

— Я беспокоюсь за камень, — сказал Северус Дамблдору две недели спустя.

Была первая неделя мая. Холодные ветра и дожди, характерные для ранней весны, отступили и дали дорогу теплой погоде и безоблачному небу. Сирень, розы и пионы время от времени распространяли свои запахи по всей окрестности, а особенно сильно они пахли возле оранжерей Спраут. Запах в кабинете Дамблдора, разумеется, напоминал только о его владельце.

— Квиррелл задумал что-то. Я думаю, он планирует сделать что-то в ближайшее время.

— Не представляю как, — ответил Дамблдор.

Он слегка откинулся в кресле, чтобы взъерошить перья феникса, усевшегося возле его головы. Кажется, Фоуксу, цыпленку-переростку, это понравилось: он потянулся вперед «подбородком», проведя краем клюва по шее Дамблдора.

— Ну, Альбус, например, ему будет легко пройти мимо тролля — своего препятствия, не так ли?

Голубые глаза Дамблдора за очками-полумесяцами на мгновение сузились, а его рука легла на колени и стала теребить конец бороды. Это были единственные признаки того, что старик нервничал, которые заметил Северус.

— Почему ты так думаешь?

— Это логично. Он всегда… находил язык с низшими существами, даже в то время, когда преподавал маггловедение. Не удивлюсь, если тролль, который «забрел» в Хогвартс на Хэллоуин, на самом деле был «впущен».

Не обращая внимания на последние слова Северуса, Дамблдор сказал:

— Логично, да. Твоя сильная сторона, не так ли? Логика.

Казалось, Дамблдор говорил беззаботно, но за двадцать лет Северус уяснил себе, что Дамблдор никогда не говорит о чем-то несерьезном. Что он имел в виду? Был ли это всего лишь намек на препятствие Северуса, которое он ставил на пути к зеркалу, или что-то более личное? Более неприятное.

Или речь шла о Гарри?

— Приближается последний для слизеринцев матч по квиддичу, — произнес Дамблдор, нарушая тишину, возникшую после его последних слов. Он взял со стола пиалу, вечно наполненную лимонными леденцами, и предложил их Северусу, прежде чем съесть самому. Северус отказался, и Дамблдор закинул конфетку в рот. — Надеюсь, твой ловец отлично сыграет.

— Разумеется, — кивнул Северус, не показывая сомнений насчет игры мальчика. Не показывая также и малейшего раздражения из-за того, что Дамблдор сменил тему. По крайней мере, так он думал.

— Когда в последний раз ты говорил с Квиринусом насчет его… возможной преданности?

Северус нахмурился.

— Месяц назад? Шесть недель? Понятия не имею. А в чем дело? Ты что-то знаешь? Он понял, как пройти мимо Пушка?

Насколько Северус знал, это препятствие может пройти только Хагрид, и он же, не владеющий палочкой, не смог бы пройти остальные, где требовалось применение магии.

— Мне об этом ничего не известно, мой мальчик. Ничего не известно. Однако… Я надеюсь, ты был достаточно осмотрителен на той встрече. Был осторожен, да ведь? Не дал Квиринусу ни одного намека на то, что ты можешь оказаться не только полезным помощником в его планах по возвращению повелителя?

— Я… — Северус нахмурился сильнее. Он отлично сыграл свою роль. К чему клонит Дамблдор? Он решил спросить. Возможно, хотя бы в этот раз Дамблдор даст ему прямой ответ. — Что ты хочешь узнать, Альбус? Подозреваешь, что Квиррелл знает, что я больше не один из Его людей?

Дамблдор мягко улыбнулся:

— Вовсе нет. Я лишь подумал, что неискушенный наблюдатель, желающий получить информацию, поймет разговор подобного рода совершенно превратно.

Нет. Не в этот раз.

========== Глава 47 ==========

К чему клонит Дамблдор? Он решил спросить. Возможно, хотя бы в этот раз Дамблдор даст ему прямой ответ.

— Что ты хочешь узнать, Альбус? Подозреваешь, что Квиррелл знает, что я больше не один из Его людей?

Дамблдор мягко улыбнулся:

— Вовсе нет. Я лишь подумал, что неискушенный наблюдатель, желающий получить информацию, поймет разговор подобного рода совершенно превратно.

Нет. Не в этот раз.

Гарри не отрывал взгляда от черного яйца, лежащего на столе Хагрида, и наблюдал, как трещина в нем становилась все больше. Драконье яйцо — самая потрясающая вещь, которую он когда-либо видел. Может быть, с ним сравнится только квиддич, или единороги, или зеркало Еиналеж. Гарри был почти так же восхищен, как и сияющий от радости Хагрид, который хлопал ручищами.

— Где ты взял его, Хагрид? — спросил Тедди, вздернув подбородок, как делал всегда, когда глубоко задумывался. — Оно же стоит бешеных денег.

— Выиграл, — ответил Хагрид. — Прошлым вечером. Ходил в деревню немного выпить и сыграл там в карты с одним человеком. Кажись, он обрадовался, что избавился от яйца.

— А что ты будешь делать с драконом, когда он вылупится? — спросила Милли.

— Ну, я кой-чего прочитал про них, — сказал Хагрид, вытаскивая из-под подушки огромную книгу. — В библиотеке взял. «Разведение драконов для удовольствия и прибыли». Она, конечно, малость устарела, но в ней все чё надо есть. Нужно держать яйцо на огне, потому что мать ихняя дышит на них, поняли? А потом, когда вылупится — с минуты на минуту будет, — нужно каждые полчаса поить его ковшиком бренди, смешанным с цыплячьей кровью. И смотрите еще: «Как распознать яйца». Вот… это, оказывается, норвежский горбатый. Редкая порода, так вот.

Хагрид выглядел страшно довольным, но Тедди его настроения не разделял.

— Хагрид, у тебя дом деревянный, — сказал он.

Счастливый Хагрид не обратил внимания на его слова, наблюдая за тем, как откололся кусочек скорлупы и из яйца дыхнуло пламя высотой в три дюйма.

Внезапно раздался треск, яйцо развалилось пополам, и на стол выпал маленький дракончик. Его нельзя было назвать симпатичным. Гарри подумал, что он напоминает скомканный черный зонтик. Детеныш был ужасно тощий, так что крылья за спиной выглядели гигантскими для его тела. Морда у него была вытянутая, с широкими ноздрями, пробивающимися бугорками рогов и выпученными оранжевыми глазами.

Дракончик чихнул, из ноздрей вылетело несколько искр.

— Ну разве не красавчик? — проворковал Хагрид. Он вытянул руку, чтобы погладить малыша по голове. Дракончик молниеносно раскрыл пасть и лязгнул острыми клыками, пытаясь ухватить Хагрида за палец. — Вы только гляньте, он узнал свою мамочку! — восхитился Хагрид, поднося к нему ведро с бренди и цыплячьей кровью.

Дракончик опустил морду в ведро, и оттуда раздалось громкое чавканье.

— Видели? — воскликнула Милли. — Какой милый!

Насчет милого Гарри был не уверен, но дракончик определенно показался ему интересным. А еще страшненьким, честно говоря. Но они с Тедди лишь согласно кивнули.

Дракончик встрепенулся. Он высунул измазанную кровью морду из ведра и захлопал крыльями, будто увидел что-то. Гарри обернулся и успел заметить, как в окне мелькнула рыжая макушка. Уизли!