В общем, Сэм либо был бы убит, либо отовсюду гоним в попытках избежать правосудия. То есть, уже не мог бы наслаждаться жизнью в полной мере. Но Фелиппе решил иначе. Он не счёл Сэма опасным ни для народа, ни для себя лично; а вот получить выгоду из сложившейся ситуации захотел. В итоге, принц заключил с ним сделку: выполнение десяти его секретных поручений взамен на сокрытие информации. Сэму это было выгодно, тем более что он предварительно смог заставить Фелиппе поклясться на крови, что тот выполнит обязательства. Королевич всё же немного побаивался его сущности, а потому пошёл навстречу, не желая провоцировать конфликт.

Такие ритуалы были редкостью и гарантией выполнения обещания. Они давались ночью на кладбище возле могилы любого из погибших родственников приносящего клятву. Тот должен был уронить каплю крови на памятник и произнести слова обещания. Считалось, что в случае невыполнения их покойник оживёт, а место его на кладбище займёт нарушивший слово. В это все верили: видели, как сбывалось.

Так что Сэм с воодушевлением выполнял все секретные поручения Фелиппе, твёрдо зная, что покупал себе свободу. Задания были разной сложности и в основном связывались с употреблением силы. Лишних вопросов Сэм не задавал: ему не было никакого дела до целей принца. Достаточно было сделать свои выводы о происходящем, чтобы понять – ничего особенного из себя не представлял ни сам Фелиппе, ни его поручения.

Вот только последнее из них действительно смогло удивить Сэма… хотя он и ничем не продемонстрировал это, с готовностью взявшись за дело.

За воспоминаниями путь до её дома сокращался незаметно. Сэм был застигнут врасплох, когда из размышлений его вдруг вывели резкие и плавные движения совсем рядом. Мгновенно придя в себя, он пригляделся. Это была Виолетта. Повзрослевшая, но столь же необыкновенная. Снова предстала перед ним видением. Вот только на этот раз не лучистым и заражающим жизнью… Скорее, воинствующим и враждебным.

Девушка упражнялась в фехтовании. Снова и снова двигалась, не жалея себя, делая выпад за выпадом. Всё сложнее и агрессивнее… Было видно: не ради развлечения. В душе некогда светлой девочки поселилась злость. И настолько сильная, что выплёскивалась наружу, не помещаясь внутри. Виолетта намеренно обучалась искусству владения шпагой. Она собиралась это применить.

На ком и зачем? Сэм замешкался было, но быстро одёрнул себя. Его это не касалось. Единственная задача – доставить её принцу.

Сэм подошёл ближе, и Виолетта тут же резко развернулась, направив на него шпагу.

Их взгляды встретились. Мелькнувшие настороженность и враждебность в её глазах сменились странной апатией. Сэм же ни слова не мог сказать. Воспоминания прошлого снова нахлынули. Сентиментальное и глупое желание обнять её было почти непреодолимым порывом. Словно наконец обрёл себя. И именно эта девушка была всем, к чему когда-либо стремился.

К счастью, Сэм сохранял рассудок даже при наличии сильных эмоций. Быстро напомнив себе, что всё это – лишь отголосок пережитого; погрузился в максимальную серьёзность и невозмутимость. Как внешнюю, так и внутреннюю.

– Чужак, – произнесла вдруг Виолетта совсем не мягким и чарующим голосом. Отчуждённым и едва ли не ледяным. – По какому праву ты врываешься в мои владения?

Шпага, направленная ему в грудь, чуть опустилась. Не касаясь его, она сковывала в действиях. Выступала грозным предупреждением.

Сэм вспомнил, что на нём была его личная одежда, никак не указывающая на служение принцу Фелиппе. Никакой гравировки и на оружии. Действительно, он мог сойти за чужака. Если, конечно, она совсем не узнала его…

Да и с чего бы ей? Прошла, казалось, вечность. В жизнях обоих произошли кардинальные перемены – на это указывало всё. К тому же, внешне Сэм вряд ли чем-то мог напомнить того несчастного оборванца.

И с трудом верилось, что Виолетта до сих пор придавала значение тому, что произошло когда-то между ними. Конечно, тот день в значительной степени разделил жизнь обоих на до и после. Но всё же для него это было гораздо более важно. Ведь она просто узнала, что бывает жестокость. Возможно, мимолётно почувствовала что-то необычное и сильное в момент откровения после его признания. Но едва ли жила этим дальше.

А для него тогда девочка стала олицетворением всего прекрасного, что было на свете. Подарила ему веру в жизнь, вдохновила стремиться. Сэм постоянно думал о ней.

Впрочем, теперь всё в прошлом для обоих. Он не собирался и упоминать о давно потерявшем значимость эпизоде их жизни.

– По желанию принца Фелиппе, – прямо ответил Сэм. – Он хочет взять тебя в жёны. Это огромная честь, и ты отправишься со мной незамедлительно.

Он не сдержал лёгкой усмешки при словах о чести. Это уж точно не о принце, насколько Сэм успел узнать этого беспринципного эгоиста. Единственное, что действительно могло быть желанно в союзе с ним – титул и богатство, но никак не личностные качества. Но Сэм сказал эти слова для усиления морального давления на девушку. Чтобы пошла за ним сразу и без лишних вопросов. Не хотелось долго возиться.

– Я никуда не пойду, – сразу же твёрдо возразила она, ничем не выказав даже намёка на удивление.

Такая реакция немного удивила Сэма. Россарио принадлежал королевству Графийскому, а потому приказы принца не должны были обсуждаться вообще. Лишь беспрекословно выполняться. Конечно, Виолетта могла продемонстрировать какое-то недовольство; но лишь лёгкое – как способ выплеснуть эмоции. У неё просто не было выбора.

– Это приказ, – напомнил Сэм, опустив быстрый взгляд на уверенно держащуюся направленную на него шпагу. – Я понимаю, что не выгляжу как королевский посыльный, но это долгая история. Могу рассказать её по пути. Вот указ. – Он осторожно протянул Виолетте предусмотрительно переданную принцем Фелиппе бумагу.

Но девушка проигнорировала этот жест. Лишь направила шпагу чуть вперёд, почти уколов Сэма.

– И что иначе? – со странной язвительной усмешкой поинтересовалась она. – Убьёшь меня? Я отказываюсь исполнять этот приказ.

Её чересчур отчаянное сопротивление было странным. Вроде бы девушка не была глупой. С чего вдруг так лезть на рожон?

Что же произошло с ней за годы взросления?..

– Нет, – жёстко ответил он. – Ты нужна принцу, а потому будешь жить. Но вот твои родственники…

Сэм не договорил, оставив многозначительную паузу для усиления угрозы. Конечно, слова были жестоки. Но Виолетта так яростно отказывалась выполнять поручение, что иначе на неё не воздействуешь. Хоть так она должна была осознать, что с ней не играли в игры. Никто не будет церемониться – приказ дан. Уговоры недопустимы. Любое малейшее сочувствие Сэм научился умело подавлять в себе.

– Опоздал слегка, – грубовато-насмешливо парировала Виолетта. Нарочно пренебрежительный тон явно маскировал до сих пор ощутимую горечь пережитого.

Новость не удивила. По резкому изменению в характере девушки можно было предположить нечто подобное. Но всё же Сэму понадобилось несколько секунд, чтобы совладать со странным сопереживанием ей и потребностью проявить участие. Ни к чему.

– Ну тогда весь городок, – наплевательски продолжил давить на неё он. – Я могу устроить хорошую встряску тут.

Держась небрежно, внутри Сэм надеялся, что Виолетта сдастся. Не то чтобы для него будет так сложно выполнить свои угрозы, но всё же, хотелось бы обойтись без этого. Тем более что он никак не желал девушке зла. Сразу сдаться для неё будет гораздо лучше.

– Ты серьёзно пойдёшь на это? – после небольшой паузы почти неуверенно спросила Виолетта. Она взглянула Сэму в глаза. И в этот момент отголосок прежней девочки, верящей в добро и излучающей любовь, пробудился вновь.

Как и тогда, девушка спрашивала почти даже растерянно, будто сомневаясь, что человек способен на такую беспредельную жестокость. Но с трудом верилось, что Виолетта уже не познала это сполна. Значит, не верила именно в его бесчеловечность?

– Мне дали распоряжение, и я выполню его любой ценой, – не позволяя себе погружаться в неё, прямо ответил Сэм.