– А что еще ты умеешь? – спросила Соня.

Вопрос поставил Горыныча в тупик, он возвел глаза к небу и задумался. Что же он умеет? Дракон присел на свои короткие лапы и подставил спину. Покататься? Ну конечно! Он предлагал полетать. Нет, это не для нее. Одно дело – сидеть за спиной Эрвина, другое – оказаться в одиночестве на малознакомом живом транспортном средстве. Соня помотала головой и похлопала Горыныча по шероховатой чешуйчатой шее.

– Спасибо, но, если честно, я боюсь высоты. Да и управлять не умею. А если мы заблудимся? Ты знаешь, куда лететь?

Горыныч засопел и отвернулся. Он всем своим видом выказывал обиду.

– Что, ты не можешь заблудиться? – спросила Соня.

Горыныч приосанился. Да, никогда!

– Понимаю. Ты же дракон! Но всё равно, Горыныч, я не буду летать. Спасибо за приглашение.

Горыныч вдруг протяжно вздохнул, его горестный вздох такой жалостью откликнулся в Сонином сердце, что она передумала. Почему она не доверяет дракону? Его, беднягу, и так Эрвин ни во что не ставит. Девочка решительно подошла к Горынычу.

– Давай полетаем, только недолго. Надо же хоть чуть-чуть познакомиться с окрестностями.

Подтащив дракона поближе к крыльцу, Соня со ступенек с трудом вскарабкалась в седло и натянула поводья. Уже в следующую секунду она сильно пожалела о своем необдуманном поступке. Горыныч взлетел рывками. Но Соня совсем не знала, как им управлять. Эрвин, надо признаться, умел это делать. Девочка вцепилась в поводья.

– Горыныч, – крикнула она, – я не знаю, куда лететь, выбирай сам! Только недолго.

Как же Соня ошибалась. Она не знала, что самостоятельный выбор для дракона подобен разрешению для тинейджера погулять где хочется, после которого вся родня и знакомые будут стоять на ушах, разыскивая любимое чадо. Горыныч – совсем юный дракон – оттого, что ему дали полную свободу, воспарил в прямом и переносном смысле. Вдали он приметил голубую полоску воды и двинулся туда. Путь неблизкий, но Горыныч, ощутив радость полета, резво махал крыльями.

Скоро под ними появилось большое овальное озеро в обрамлении гор. Сверху вода казалась неправдоподобно гладкой, словно блестело темное зеркало. Горыныч спикировал на берег, как всегда резко и неуклюже. Соня выпрыгнула из седла. Дракон ходко потрусил к кромке воды, он хотел пить. Наездница направилась вслед за ним, она тоже чувствовала жажду.

Вода в озере прозрачная и очень холодная. Соня осторожно попробовала ее. На вкус – обычная. Всё-таки хорошо, что они сюда прилетели, – такая красота вокруг! Соня присела на мелкую гальку, усыпавшую берег. Она набрала горсть камешков и стала бросать их в воду, глядя на разбегающиеся по поверхности круги.

Горыныч углубился в лес, который начинался сразу за узкой полоской берега. Солнце клонилось к горизонту, девочка занервничала. Дракон куда-то запропастился, а без его общества ей вдруг стало совсем неуютно. Наконец послышался шум, закачались кроны деревьев и из кустов вывалился довольный Горыныч, к морде которого прилипли какие-то перья.

Соня взобралась в самодельное высокое седло между двумя гребнями на спине дракона, и они взлетели. Сумерки нагоняли их быстрее, чем Горыныч летел к дому. Девочку всегда поражало, как быстро наступала ночь в Верховии, будто кто-то набрасывал на землю темный полог. Горыныч заволновался. Он поменял курс один раз, потом второй. Они летели и летели, а знакомой поляны всё не было видно, темнота подступила со всех сторон, скрыв очертания леса.

– Ты заблудился?! – крикнула Соня.

Горыныч закрутился волчком на месте. Он действительно потерял направление. Соня не знала, что драконы плохо ориентируются в темноте, тем более в незнакомом месте. Неудивительно, что Горыныч растерялся.

– Вниз! Садись, там полянка, – закричала Соня, увидев светлое пятно в окружении темного леса. Девочка рассудила верно, испуганный Горыныч может наломать дров. И хотя ей самой страшно, управление надо брать в свои руки. Горыныч в облегчении сложил крылья и плюхнулся вниз.

– В темноте мы всё равно ничего не найдем, – прикинула Соня. – Раз уж заблудились, заночуем здесь, герой. Спи теперь.

Услышав такое знакомое и понятное слово, Горыныч брыкнулся на землю и через минуту уже дрых. «Как он так быстро отключается?» – подумала Соня, привалилась к его боку и уснула. Похрапывание Горыныча производило на нее гипнотическое действие.

Так иногда бывает: просыпаешься вдруг ночью и не можешь понять, где ты, что вокруг? Соня открыла глаза. Нет, ее не испугал ночной кошмар. Возникло ощущение, что рядом кто-то есть. Девочка осторожно высунула голову из-под драконьего крыла. Невдалеке по поляне над самой землей двигались небольшие мерцающие точки. Они перемещались в одном направлении, и можно было подумать, что они собираются вместе – как маленькие ручейки вливаются в большое русло. Огоньки-светлячки стали удаляться. Соня осторожно выползла из-под крыла. Горыныч громко всхрапнул, но не проснулся.

Огоньки двигались в одном направлении. В их движении был виден смысл и порядок. Интересно, что же это такое? Соня, стараясь ступать бесшумно, отправилась вслед. Вскоре движение потока замедлилось, и светлячки почти скрылись с глаз. Девочка подобралась ближе и выглянула из-за кустов. Огоньки собрались на большой поляне, и тут стало ясно, что их держали небольшие разумные существа, круглые, как шарики на коротких ножках с такими же короткими ручками. Тело и голова у них как будто сливались в одно целое.

«Колобки, – подумала Соня, – с виду безобидные».

Двигаясь как можно тише, она подобралась к зарослям на опушке большой поляны. В центре утоптанного места сбора возвышалась огромная куча хвороста, вокруг которой расселись кругленькие создания. В середину торжественно вышел один из них – в длинном светлом балахоне, с горящим факелом в руке. Величественный кругляш, похожий на шамана, провозгласил что-то низким гортанным голосом, все стихли. Видимо, наступил важный момент.

Соня замерла, боясь ненароком шелохнуться. Кругляш с факелом заговорил, остальные подхватили его заклинания дружным заунывным хором. Шаман поднес факел к сухим веткам. Мгновенно вспыхнул огонь, запылало пламя. Возгласы кругляшей стали громче, их гортанные выкрики откликнулись в сердце Сони неясным трепетом.

Костер разгорался, языки пламени тянулись вверх, огненные искры взлетали всё выше и выше, как будто призывая свершить волю небес. Достигнув предельной высоты, пламя начало медленно распадаться по сторонам, образуя громадный огненный цветок. Это стало сигналом для кругляшей, которые, взвыв, упали на колени.

Языки огня раскрывались всё сильней, стали видны пылающие угли в центре костра, по толпе кругляшей пронесся благоговейный шепот. Они следили за действом, молитвенно сложив руки.

Раздался отчетливый резкий звук. Соня вздрогнула, в воздух взметнулись пылающие головешки, будто в центре костра произошел маленький взрыв. Еще и еще взмывали в небо горящие угли, в середине огненного цветка появилась черная трещина, ломаным зигзагом прошла по земле, которую словно разрывало изнутри. Трещина расширялась, раздавалась, и тут из нее – о чудо! – показался нежный зеленый росток. Он, несмотря на пламя, яростно шумевшее вокруг оголенного черного пятна, начал тянуться вверх, на нем появились листья, стебель вырос, стал толще, и вот уже на конце ростка образовался бутон, который увеличился прямо на глазах.

Бутон не томил присутствующих ожиданием, из него неторопливо начал распускаться цветок с ярко-алыми лепестками. Кругляши пали ниц, распластавшись на земле, преклоняясь перед чудом, творившимся на поляне. Волшебное зрелище словно парализовало девочку, она не могла отвести взгляд от дивного цветка.

Божественной красоты цветок, распустившись ярким большим соцветием, будто бы сделал вдох, оторвался от земли и поднялся в воздух. Он завис над кругляшами, словно в раздумье. Несколько минут он парил неподвижно, потом начал неспешное движение. Волшебный цветок облетел всю поляну и направился к опушке – туда, где за кустами пряталась Соня.