Оказывается, нет четкой грани между детством и юностью. И никто не приходит и не объявляет тебе с утра, что ты уже стал взрослым. И то, что тебе нравилось и привлекало вчера, сегодня уже не будет манить, а будет казаться глупостью. Что появятся совсем другие интересы, которые раньше казались стыдными и скучными. Что вот так всегда будет меняться не мир вокруг тебя, а твое восприятие и ощущение этого мира. И еще, что не надо к этому быть готовым – это произойдет все равно, совсем незаметно, но ты узнаешь сразу, так как никто быстрее тебя самого не осознает, как ты изменился.
Дни были чудесными. Теперь уже друзья, а не враги – им настолько было интересно вместе, и в голове не укладывалось то, что они могли делить между собой в течение стольких лет. Воспоминания были частыми, обе стороны обменивались впечатлениями друг о друге, хохотали до упаду, самое главное – не могли наговориться. Лето проносилось быстро, почти мгновенно. Катя и Володя перепрофилировали сбор бутылок устройством на работу в колхоз, опять таки не без помощи своей уважаемой бабушки Федоры. Работали ежедневно вместе со взрослыми, команда была веселой, работать было легко, хотя и непривычно. Пололи свеклу, сушили зерно на току, помогали на ферме. А потом, когда наступал вечер, они снова собирались вместе и, взявшись за руки, гуляли по улицам, смотрели на созвездия и мечтали вслух о своей будущей жизни. Не хотели расставаться ни на минуту, часто задерживаясь до утра. А еще! Обещали никогда не терять друг друга, где бы они не были, и встречаться каждый год в их любимом селе, на их любимой Украине.
Первая Катькина зарплата, тридцать семь рублей (по тем временам деньги не малые для ребенка), была бережно отложена для мамы.
Как долго братом и сестрой будет вспоминаться это время, и останется на всю жизнь неугасаемая нежность и душевный трепет, когда снова и снова они в памяти обратятся к тем светлым, по-настоящему счастливым и безмятежным дням.
Вот и закончилось детство. Живые и дорогие воспоминания о любимой Украине. Многочисленная родня Кати и Володи их обожала и считала своими членами семьи. Сестра Федоры – Ульяна была для детей второй бабушкой, ее муж дед Сократ – дедушкой, тети – Лариса и Тамара, Люба самыми родными, а еще дядя Петя и Леночка, и Богдан, и Костя, и Вася. Нет, еще не все, но всех не перечислить. Катька и Вовка чувствовали себя с ними в своей семье. И еще долго, когда будут приезжать, останутся для них самыми близкими и долгожданными.
IX
Как ни любила Катька учебу, но в школу возвращаться желания не было. Оставалась тоска по Украине и друзьям. Трудно было перестраиваться на привычный нелюбимый жизненный лад.
Для Володи все было гораздо проще, он в школе учился на год младше, но уже был в почете и любим учениками за свой справедливый и смелый характер. Как и в каждой школе, были и у них дети, не уверенные в себе, слабые или с какими-либо отклонениями в развитии. Будучи крепким и сильным, Вовка для этих детей был неким Робин Гудом, который не только защищал их при нападении сверстников, но и предотвращал такого рода нападения, угрожая обидчикам тем, что для них это плохо кончится. А кто не верил сразу, в итоге удостоверивался на практике. Взрослея, а теперь имея еще и общих друзей, брат с сестрой стали общаться ближе, появились общие интересы.
Мамой уже было все предопределено. Володя знал, что будет поступать в военное училище после десяти классов, а вот с Катькой и ее мечтой учиться в медицинском институте было труднее. Мама переживала за свое здоровье, не хотела, чтобы дети остались без нее и без профессии. Если у Владимира при поступлении был «полный пансион», то с Катей обстояло все значительно хуже. Решение мама приняла самостоятельно и убедила дочь поступать сначала в медицинское училище, а потом, уже имея профессию, если Бог даст, то дальше, в институт. Екатерина внутренне сопротивлялась решению мамы. Ей очень не хотелось отдаляться от своей мечты стать врачом, вычерчивая в своей судьбе подобный зигзаг, но мама болела и ей нужна была помощь. А кто ей поможет, если не она – Катька?
Кате было 15 лет, когда она в 1980 году подала документы в местное медучилище г. Серого. Для страны этот год был годом Олимпиады, а для людей, живущих в СССР, – годом мытарств и препятствий со стороны правоохранительных органов в передвижении по стране. Чтобы откуда-то выехать и куда-нибудь приехать, в местности, приближенной к столице, необходимо было иметь при себе кучу разрешительных и оправдательных бумаг, объясняющих твое присутствие именно в этом месте. Причем количество и расписание поездов не изменилось, они катались по стране сами по себе с одним или двумя пассажирами на весь вагон. Советский человек в это время чувствовал себя абсолютно свободным и настолько, насколько ему в течение многих десятилетий было обещано. Катя тогда не понимала советской политики, она наслаждалось мнимой свободой, перемещаясь одна в вагоне в свой город Серый, который находился в трехстах километрах от Москвы, с готовностью предъявляя разрешительные бумажечки каждому дядечке, который о них спрашивал. Катька ехала поступать в училище, прервав свои долгожданные каникулы. Ей было грустно, так как она четко понимала, что детство прошло и что больше уже никогда не повторится их последнее с друзьями лето. Катя никогда не хотела быть взрослой, этим она всегда вызывала смех у своих сверстников, которые спали и видели, как они будут жить отдельно от родителей, мечтая при этом, что смогут делать все, чего бы им ни захотелось. Катька никогда так не думала, ее мозг, а еще и мама с бабушкой часто напоминали о том, как именно ей с таким характером придется сложно во взрослой жизни, а она им свято верила.
Худенькая, в простом голубом платьице, с большими синими глазами и пушистыми черными ресницами (даже не надо подкрашивать), с серьезным и внимательным взглядом и длинными, завитыми в локоны русыми волосами, Катька вошла в двери медучилища и наткнулась на чуть полноватую девочку с красивыми чертами лица и очень серьезным взглядом. Это была Оля Соловьева, которая в дальнейшем стала ее подругой. Они познакомились. Оказалось, что обе сдают экзамены на один курс, а потом еще и оказались в одной группе. Тесная дружба сложилась лишь к 3 курсу. Оля, с ее уравновешенностью и дружелюбным характером была полной противоположностью для постоянно взбудораженной Катьки. Олина невыносимая тяга к справедливости и защите угнетенных и слабых восхищала Екатерину, и хотя та была постоянно в центре всеобщего внимания и почтения со стороны более неспокойных и задиристых сокурсниц, казалось, что тоже была одинокой со своим несломленным мировозрением, не уставая защищать еще и Екатерину от нападок и издевок голосистых девах. Наблюдая за ее спокойствием и бесстрашием, Катя запасалась уверенностью, что годы, потраченные на учебу в училище, могут быть еще и полезными не только в приобретении навыков любимой профессии.
Но это была лишь тусклая надежда, которая не оправдалась почти сразу после поступления. «Вряд ли мне когда-нибудь придется пройти подобную школу жизни», – думала она уже на третьем курсе.
Но! Не тут – то было! Все «САМОЕ» ожидало впереди.
***
Экзамены пролетели быстро и незаметно. Катя сдавала экзамены всего лишь второй раз, но, как это ни парадоксально, ей очень понравилось. Только было странно смотреть на страх и переживания других учащихся. У некоторых отказывали нервы, и они рыдали в голос перед тем, как зайти в кабинет, кто-то заламывал себе руки, кто-то молился неизвестно кому (страна-то была атеистической). Для ее организма подобное состояние оказалось чуждым. Она не знала, надо ли радоваться этому или нет, но страха не испытывала абсолютно. Да, было некое присутствие адреналина в крови, но это больше походило на азарт, на состояние при большой скорости что ли, что аж дух захватывало. А от чего этот дух захватывало, даже точно сказать невозможно, может, от предвкушения радостной неизвестности, победы что ли. Она всегда готовилась и знала весь материал досконально, зная, что делает это только для себя, а не для преподавателя. А еще всегда было интересно, что же из изученного предмета она не знает? В этом – то и состоял ее азарт. В этом – то она и видела покорение своих вершин.
