Втроем они составляли дружную команду, бегали играть, купаться на речку и в колхозный сад за черешней и яблоками. Вместе ходили в поход и даже за грибами, которые на Украине были редкостью, но все же были! А еще их любимое место купания – бассейн, наполненный до краев водой, глубокий, со сливом в виде маленького водопада в узкий ров, в котором водилось огромное количество рыбы. Колхозы на Украине в далекое советское время жили богато и красиво. Им было чем гордиться и удивлять приезжающих к ним гостей!

– Эй, вы, кацапы! – вдруг услышали дети, пробегая мимо бассейна. Они оглянулись и увидели местного лысого мальчишку с перекошенным от своего превосходства лицом. Его они видели впервые.

– Шо тоби треба? – ответил Вовка.

– Я зараз покажу, що мени треба, – он нагнулся, схватил камень и бросил его в их сторону. Камень пролетел мимо, но реагировать на лысого надо или он тоже сядет на шею. Вовка пошел навстречу пацану, и тут Катька даже охнула от неожиданности. Со всего размаха ее брат кулаком въехал по самодовольной роже, да так профессионально, красиво, по-боксерски, как показалось Катьке, что какое-то мягкое тепло разлилось по ее груди почему-то от гордости за себя сначала, ну а потом уже за Вовку и уже дальше за всех их вместе взятых. Вот вам!

Мальчишку перекосило, он громко заревел и заорал что есть мочи, кого-то призывая. Дети побежали дальше, ух, и жарко, а ведь бассейн уже рядом – через дорогу, как призывно журчит водопадик…

– А, ну стой, кацапня! – из-за горки выходила вся пацанская вражеская братва во главе с самым «кровожадным» – Михелем. И пошли они – Вовка, Катька и Валька с одной стороны и свора грязных босоногих и грозных местных мальчишек с другой. Подошли почти вплотную, стиснув зубы, но бежать уже не хотелось.

– Ну, шо, вот вы и попалысь! Зараз мы вас тут и похоронемо! – сказал Михель, смачно сплюнув в сторону, – шо б вы зналы, як обижать мого брата.

– Кишка тонка, – ответил Вовка, становясь в стойку. Катька встала рядом:

– Пусть вас больше, но в обиду мы себя больше не дадим.

Все клокотало у нее от гнева и решимости. Их вид был настолько подтверждающим слова, что пацаны замешкались, с таким отпором они встретились впервые. Но в том, что драться надо, сомнений уже не было.

– Шо ссышь, Михель? Давай одын на одын, и тоды подывымося, что ты стоишь без цых подпевал, – предложил Вовка. Михеля это оскорбило – эти слова были пусковым моментом для драки. Сцепились сразу все, ничего было не понять, кто кого и как. Вовка отражал сразу несколько человек, толстая Катька отдирала от себя озверевших пацанов, разбрасывая их вокруг. Они, оказывается, не такие уж сильные, успевала в уме анализировать противника Катька. В ход шли и кулаки, и локти, и коленки. Слабые уже устали и передыхали тут же рядом. Валька стояла в стороне и ревела. Катька заметила дерущихся Вовку и Валерку Михеля, но к ним ее не пускали кулаки и подножки других мальчишек.

– А, ну, шо тут робытся? – услышали они грозный мужской крик. Рядом с ними остановились проезжающие мимо на велосипедах рабочие.

– Хиба игр нема? Шо вы не подэлылы? Ото ж цеж диты, а як разбойныки. А ну, прекратыть. Живо по домам, а то зараз к батькам поидэмо.

Дети, тяжело дыша, прекратили драться. В то далекое время взрослых принято было слушать и повиноваться им.

– Ще зустрынемося! – грозился уставший Михель, – це не кинец, так лэгко не вдасться уйты.

– Подывымося, – вторил ему Вовка, презрительно сплевывая в его сторону, – ще попадэшься на узкой дорожке одын, сквитаемося.

– Що не расходытесь?– не унимались рабочие,– чи глухи, шо вам сказано?

Дети медленно развернулись и поплелись в разные стороны, оглядываясь друг на друга и на ходу осматривая разорванную и грязную одежду, синяки на руках и ногах, кровоподтеки на лице друг у друга. Как показаться бабушке в таком виде, Вовку и Катьку не волновало, они твердо знали, что никаких истерик у нее не будет.

– Подралысь, та и хай. Треба вмить себя защитыть, а то що з тебе дальше буде? – говорила грозная и справедливая Федора своим малолетним внукам и гордилась, что они приобретают при ней ее нерушимый и неподкупный характер.

V

Катьку ни на один день не отпускала тяга к врачеванию. Она организовала госпиталь на горище, по-русски – чердак, в бабушкином сарае. Там оборудованы доски под две койки, так как «раненых» всегда было одинаковое количество – Вовка и соседская Валька. Лежать в госпитале они целый день категорически отказались, поэтому «врачу» – Катьке – приходилось обходиться только процедурами, с настойчивыми просьбами и пинками, заставляя измученных лечением «раненых» подниматься наверх. Это продолжалось каждое лето, но недолго. Вовка и Валька в воинственной позе отказывались подчиняться Катьке и придумывали новые игры. Тогда Катя искала в бабушкиных школьных книгах по биологии страницы, где рассказывалось об анатомии животных. Ей было интересно расположение внутренних органов, и девочка с раннего возраста уже имела представление, с какой стороны тела находится печень, сердце, почки и так далее. Как-то раз Катька сама подтвердила свои нетвердые знания на практике. Она нашла дохлую мышь и захотела посмотреть, что у нее внутри. Мышка оказалась не маленьких размеров, чем еще больше заинтересовала любопытную Катю – будет все лучше видно! Она приволокла ее на кухню, положила на обеденный стол и стала искать нож для вскрытия, за что получила затрещину от вовремя подошедшей бабы Федоры.

– За несоблюдение правил гигиены и стерилизации,– объяснила бабушка.

Катька схватила мышь и рванула в сад. Там нашла ржавый гвоздь и, стараясь, ну очень аккуратно, вскрыла дохлятину от шеи до хвоста. Развернула кожицу и увидела потрясающую картину – все было на своем месте, сложено, как в книжке, ровненько, как показалось Катьке, даже красиво. Большее место занимает кишечник и рядом к нему прилегают, не оставляя свободного места, даже узкой щелочки, желудок, большая печень и сердце. Она трогала пальчиком органы и радовалась тому, что мышке не больно и что она – мышка не зря прожила свою коротенькую жизнь, а послужила «науке», как думала тогда маленькая врачиха. И не просто послужила, а теперь и уже навсегда, наполнялась уверенностью Катька, определила ее профессию в медицине. Катя даже закрыла глаза от счастья и осознания того, что вот ее смысл жизни – она будет только хирургом. И было бы здорово, если бы она умела делать самые сложные операции. А самые сложные, складывалось в Катькиной голове, это операции на сердце и сосудах, а еще на легких, не унималась нахлынувшая фантазия. Так, значит, решено – она будет кардиохирургом. Катька откинулась на траву, смотрела в небо и мечтала о том, сколько же пользы она принесет людям, если у нее все получится! Она представляла себя в белых одеждах, с марлевой маской на лице, склонившейся над операционным столом. Рядом с ней еще другие врачи и медсестры. Операция длится несколько часов, Катька борется за жизнь пациента и выходит победителем – ну, все как в том фильме про врачей, который она смотрела зимой, и сладко-сладко заныло в груди. Сбудется ли все то, о чем мечтается?

***

– Ка-а-атэ-э-эры-ы-ыно-о! – грозный голос бабушки не предвещал ничего хорошего, – А, ну, йды сюды.

Катька вскочила, как ошпаренная, и молнией метнулась на Федорин зов. Непослушание в их семье каралось сурово.

– Ты ничого не чуешь? – начала издалека бабушка. И повела ее к кроличьей клетке, на которой уже второй день жарился на солнце найденный Катькой мертвый уж. Она нашла его вчера, облепленного муравьями, уже дохлого. Уж был размером около метра, и Валька с Вовкой отошли в сторону, увидя это зрелище. Восторгам Катьки не было конца, она схватила змею, очистила ее одним движением от муравьев и лихо как воротник набросила ее себе на шею, чем повергла в ужас детвору. Радостная Катька, увидев испуганные глаза брата и подруги, решила на этом не останавливаться. Она взяла голову ужа и начала тыкать ее в перекошенное от страха Валькино лицо. Вовка и Валька стали улепетывать от маленькой садистки, Катька за ними. «Игра» продолжалась не долго, скоро ей стало скучно одной с дохлой змеей. Одним взмахом ненужный уж полетел на ближайшую кроличью клетку, а юная садистка пошла мириться и извиняться перед своими друзьями. Новая игра захватила их, и уже никто не помнил ни про змею, ни про то, куда она делась. А из Катькиной головы вообще вылетела информация о том, что органические тела в мертвом состоянии разлагаются и еще при этом извергают такой, мягко сказать, неприятный запах, что даже начинает тошнить от отвращения. Первой начала испытывать дискомфорт бабушка, она понимала, что что-то не так, но что именно, долго понять не могла. Запах по двору распространялся постепенно, заполняя сначала задний двор и проникая на бабушкину рабочую территорию. Федоре пришлось отложить все дела и заняться выяснением причины, появившейся вони в ее цветущем дворе. Справиться самостоятельно она не смогла и позвала на помощь Вовку. Мальчику даже напрягаться не пришлось, чтобы вспомнить про вчерашний день и предположить откуда эта вонь. Осталось малое – вычислить где во дворе скрывается занятая собой и своими делами Катька, чтобы вывести ее на чистую воду.