А что поделаешь война!

   Аленка бьет себя кулаком в лоб:

   - Какая сентиментальная дура. Там могут мне и статью пришить!

   Хочется пристрелить маленького гаденыша, но тот словно чувствуя на себе снайперский прицел, юркнул в подвал. Аленка нашла себе другую, более взрослую жертву и выразилась:

   - Героизм не имеет возраста, как и антигероизм... Хотя конечно я бы на месте это мальчишка, родись в Германии поступила бы точно также.

   Немцы, включая гражданских ополченцев сражались отчаянно. Среди вооруженных лиц, было много и женщин, проявлявших мужество, граничащее с отчаянием. Некоторые делали вид, что сдаются, но подпустив советского солдата поближе, били ножами в живот, пускали в ход зубы, лягались.

   Никто из немцев не думал о сдаче, концлагерь в Сибири, возможность быть изнасилованной на месте, будущая мучительная смерть под оккупацией казались всем настолько жуткими, что многие предпочитали подорвать себя гранатой и забрать с собой несколько ненавистных восточных варваров.

   Аленка стреляла и убивала, но не чувствовала в себе энтузиазма, наоборот горечь во рту и нытье внизу живота стали невыносимо мучительными. Вот несколько погибших мальчиков исколотых штыками... Это ужасно, хотя, конечно же, мальчишки тоже стреляли, бросали бутылки с синтетической горючей смесью, или применяли простые в производстве и дешевые фаусты.

   Еще одним уже противопехотным оружием был Люфтфауст - "Воздушный кулак", его, как правило, использовали для борьбы со штурмовиками Ил-2 и Ил-10. Девять связанных между собой двадцатимиллиметровых базук, приводимых в действия пистонами таким образом, что они вылетают друг за другом, не путаясь и не сталкиваясь.

   Зона эффективного поражения невысока - всего 500 метров, но в уличном бою против пехоты и штурмовиков весьма практичная штучка. Но и три советских самолета из них два живучих Ила, сбиты именно этими "кулаками".

   Аленка снимает еще одного немецкого бойца и перемещается ближе к центру города. Большая опорных огненных точек разбита, но часть передвижных стрелковых средств сохранилась в подвалах... Так что потери среди советской пехоты и танков вполне ощутимые. Вот один их, потеряв гусеницу, закружил и столкнулся с Т-34-85. Башни обеих машин покоробились, а дуло "тридцатьчетверки" согнулось. В ответ ИС-2 лупанул в стену дома с которого стрелял пулемет. Оба немца наводчика полетели с дичайшим визгом вниз.

   Аленка рыкнула:

   - Получайте твари!

   Тут она почувствовала тычок в спину и резко развернулась, машинально наклонив корпус. Звонкий голос крикнул ей:

   - Ну, чего ты так?

   Аленка увидела светлую голову Максимки, сына полка работающего в разведке. Весьма уже опытный мальчишка, был разведчиком и связным у партизан Полесья, а после освобождения Белоруссии умудрился уговорить командование дать ему возможность послужить еще Родине.

   И уже у него три ордена в неполные четырнадцать лет. Сам он худенький, но плечистый, обещавший стать сильным и красивым юношей. Аленка отмахнулась от него:

   - Ты знай свое дело... Не мешай!

   Максимка резонно возразил:

   - Вот как раз я то и знаю. Причем без твоей помощи не обойтись!

   Аленка тихо шепнула:

   - Ну, что там?

   Мальчишка, улыбаясь, объяснил:

   - Через пять минут выпустят голубя с важной информацией, в виде записки привязанной к ноге. Смотри, сними его и проследи, куда тушка упадет!

   Аленка недовольно буркнула:

   - Ну, феномен! Ладно, прослежу!

   Мелькнул босыми, почерневшими пятками мальчишка-разведчик скрылся. Аленка же следя вполглаза за небом, в тоже время продолжала собирать урожай в городе.

   Вообще за ней еще больше жертв, но не все подтвержденные. Тут нужны либо свидетели или. Но ведь у снайпера не всегда и могут быть рядом те, кто подтверждает. Поэтому часто верят на слово или не верят вообще. Правда, Аленка сумела захватить трофейную немецкую винтовку с отличной оптикой и фотоэлементами. На них конечно не очень хорошо видно, но в условиях городского боя, с более близких расстояний, можно рассмотреть на маленькой фотографии - попал ты или нет.

   Голубь появился достаточно далеко от Аленки. Причем не один... Тут для другого человека могла бы быть нешуточная головоломка, но острейшее зрение девушки смогло рассмотреть привязанную к правой лапке белую ленточку с запиской.

   Меткий выстрел, перья летят во все стороны, туша голубя падает. Аленка бежит в ту сторону, где должны приземлиться останки её жертвы. Надо спешить, как можно быстрее...

   Но женские вопли с левой стороны заставляют повернуть Аленка. Двое заросших трехдневной щетиной верзил солдат рвали платье, на красивой немецкой девушке, а может даже и девочке, маленькой и беззащитной. Аленка не стала рассуждать, а метким выстрелом сбила с самого крупного верзилы пилотку - крикнув:

   - Отвалите подонки, или я вас продырявлю.

   Те зарычали в ответ, но перехватив взгляд известного на всю дивизию снайпера, сникли и затараторили:

   - Так она бутылкой-горючкой танк Т-34 подожгла. Стерва, мы её только хотели проучить за это! Не думай ничего плохо, просто порка!

   Аленка приметила, что и в самом деле машина, пылает совсем невдалеке, а повреждений на ней не видно. Теоретически если пламя втянет в сопло, то и цельная из стали машина способна серьезно пылать. Или если люк неплотно подогнан проникнуть, через щель. Учитывая, что хранимое горючее и экипажи в советских танках в отличие от немецких не разделены, то вероятность в случае поджога гибели или увечий экипажа очень велика. Аленка, конечно, могла понять солдат половина Родины, у которых лежит в развалинах, но допустить гнусное преступление против ребенка никак нельзя.