Как вы могли заметить, собака вполне может применять эти знаковые формы поведения вне той ситуации, к которой они относятся, раньше или позже, в другом месте, для другого партнера. Именно это и есть главное соображение в пользу того, что подобное поведение представляет собой именно речь, насколько бы непривычной по форме она ни была для нас.
И еще раз обращаю ваше внимание на то, что речь эта строится по иному принципу, нежели человеческая. В высказывании любого типа могут присутствовать комплексные знаки, одновременно сочетающие несколько разных значений, но вместе с тем фраза может строиться и линейно, разворачиваясь во времени, частенько отражая реальную последовательность желательных событий. Комплексный характер самого языкового знака отражает о_д_н_о_в_р_е_м_е_н_н_о и разные аспекты реальной ситуации, и (невероятно важно!) совершенно особый комплексный характер восприятия мира самой собакой.
Знаю, со моими взглядами на собачий интеллект не согласятся многие, для кого собака - всего лишь условно-рефлекторный автомат, вообще не способный ни к какому виду самостоятельного мышления. Но мы же с вами договорились с самого начала: если вы так думаете, не читайте, пожалуйста, мою книгу! Дальше вам придется еще труднее, ибо я намерена убедить вас в том, что ум и личность собаки не только не уступают человеческим по сложности, но и устроены по тем же принципам. Иначе как бы нам удавалось понимать друг друга и жить душа в душу столько тысячелетий?
Мир на двоих
Как же мы все-таки ухитряемся понимать собак, а они - нас? И почему собаки занимают в нашей с вами жизни место, на которое, кроме них, поставить, пожалуй, некого?
Кошка, любимица многих семей? Приятно, по себе знаю, погладить ее, приласкать, излить на нее, такую мягонькую и благодарную, нашу нерастраченную нежность. Ну, еще и позволить ей, к взаимной выгоде, охотиться на наших мышей - раз сами не едим.
Ах, да, лошадь! Редко встретишь человека, на которого не действует краса и неизъяснимое очарование лошади. Табун, лениво бродящий в утреннем тумане... Стремительный бег-полет... Выплеск бурных страстей на ипподромах... Наконец, "важнейшая тягловая сила в народном хозяйстве", как когда-то писали в газетах...
Да, и с этими замечательными животными нас нередко связывают самые нежные чувства. Но то, что для них - исключение, порой - легенда, для собаки - непреложная норма.
Кто еще живет вместе с человеком? Корова, коза, овца и прочие свиньи? Для большинства из нас, во всяком случае, из числа горожан, значение их равносильно, уж не обессудьте, кочану капусты. Мы попросту без зазрения совести пользуемся продуктами скотской жизнедеятельности, включая самое их плоть.
Но - Собака!
Одна из первых моих популярных работ по зоопсихологии так и называлась: "Зачем мне собака?". Девять из десяти моих собеседников отвечают на этот вопрос не задумываясь: "Мне нужен друг!". И только потом начинаются вполне разумные практические рассуждения об охране, охоте и только в последнюю очередь - о выставках и племенном разведении. Из двух десятков хозяев моих фоксячьих детей, далеко не последних по выставочным перспективам, потомков славных кровей, выставляли собак только двое-трое, и то после моих отчаянных уговоров. Но решительно все души в них не чают. Не знаю, может, это мне везет с собачьими знакомыми?
И не столь уж важно, как каждый из нас понимает эту самую человечье-собачью дружбу. Оставим перечисление тех психологических потребностей, которые мы удовлетворяем в общении с собакой, для моих студентов. В любом случае, мы ищем в своей Собаке, единственной и неповторимой, способности к взаимопониманию, к тесному задушевному общению. Признаемся: нередко такое общение во многом возмещает нам то, чего мы не можем найти в людях.
А корни нашей с собаками необычной дружбы скрываются, как и положено корням, во мгле времен. Кто говорит о десяти-двенадцати тысячах лет, кто идет дальше и доводит историю этих отношений до десятков тысяч лет - но датировка, мне кажется, не так уж и важна. Куда важнее другое.
Собака начала свое общение с человеком с того, что стала ему служить, и именно этот факт определил собой наши отношения на многие века. Она - единственное животное на Земле, главной задачей которого стала работа ради человека и вместе с человеком. Охота, охрана, пастьба - это сложные творческие процессы, где заранее разученные программы действий обеспечивают от силы половину успеха. Все остальное становится возможным только при том условии, что собака, понимая конечную цель хозяина, с_а_м_а изобретает способы ее достижения.
А мы, бессовестные, вовсю используем видовые особенности и возможности собаки: ее острый слух, несравненный нюх, нечеловеческие способы борьбы с врагом и захвата добычи. Нам остро нужно, просто жизненно необходимо в собаке все то, чем она, родимая, может дополнить и обогатить наши собственные возможности - и на что мы, неблагодарные, ополчаемся в повседневной жизни: лаем мешает, беготней утомляет, бдительностью создает неприятные ситуации...
Так что же получается: собака - это всего-навсего инструмент, призванный облегчать нам жизнь? Да, начиналось с этого. Но я вовсе не сказала, будто этим дело и закончилось.
Мы ведь и с людьми сходимся в совместной работе. То же произошло, по всей видимости, и с собакой. Та способность понимать друг друга без слов, которая выработалась в сложных и порой непредсказуемых рабочих ситуациях, весьма и весьма пригодилась нам в быту. Наш с собаками "производственный роман" перерос в прочную и богатую самыми разнообразными проявлениями дружбу-любовь.
Но нам в этой дружбе было несравненно легче, чем им. Ну, скажите, может ли собака не то что сделать хозяина таким, какой ей нужен, но хотя бы выбрать себе подходящего? Нет, нет и нет! А мы творили с ними все, что хотели - вывели сотни пород, специализируя их по необходимости, то для работы, то для забавы. Да мы покусились и на самое святое - на их любовь (последователи Дарвина могут, если угодно, называть ее "естественным половым отбором и подбором"). Мы предлагаем им возлюбленных по своему усмотрению, не слишком-то заботясь об их мнении, а они, безответные наши, мирятся с этим и только иногда бунтуют, наотрез отказываясь от вязки. Так во имя чего же можно принести такие тяжелые жертвы? Надо думать, совместная жизнь дает им что-то, не менее важное, чем нам. Разумеется, вновь одичать теперь, спустя тысячелетия, им уже не под силу, но были же времена, когда собаки остались с человеком практически добровольно, именно потому, что чуяли пользу для себя.
И в самом деле, вот он, главный вопрос: ЧТО МОЖЕМ ДАТЬ ИМ МЫ? Нет, нет, не соблазняйтесь, пожалуйста, на самый легкий ответ: дескать, кормим, поим да спать укладываем в тепле и безопасности. Сколько диких зверей прекрасно обходятся без нашей кормежки (не всегда полезной или хотя бы вкусной) и без наших спальных "мест" (не всегда действительно дающих ощущение защищенности)! Думаете, собаки не обошлись бы?
Должна признаться, что именно с попытки ответить на этот сакраментальный вопрос началась много лет назад моя теперешняя работа и жизнь, наполовину человечья, наполовину собачья. Если бы я думала только о том, что сама я получаю от общения с собаками, то и говорить было бы не о чем. Я вполне удовлетворилась бы тем блаженным чувством безотчетного тепла и нежности, какое исходит от наших любимцев.
Так чем же отличается жизнь домашней собаки от жизни любого дикого зверя, сколь бы умен и изобретателен тот ни был? Ответ прост: вместе с человеком собака попадает во множество ситуаций, в какие никогда и ни при каком стечении обстоятельств не попадет дикий зверь. А если и попадет, дело кончится для него печально. Случаям таким несть числа, особенно теперь, когда нувориши привозят себе из дальних краев то крокодилов, то снежных барсов. Зайдите-ка в зоопарк да поговорите по душам с его сотрудниками - они расскажут вам, как и в каком прискорбном состоянии эти звери оказываются в клетке.
