Не нашла.

А Поттер успел укрыться под барьером.

Зато в следующий раз она подготовилась вовсю. Отсечение аппаратации, прикрытие магических колебаний, чтобы не всполошить Надзор, отводящие взгляд окружающим чары, и еще десятки предосторожностей, и вот…

В спину избранного упирается волшебная палочка, невербальные чары вытаскивают его собственную, надежно лишая мальчишку даже тени шанса, а в ухо Поттера звучит хриплый и довольный голос предвкушающей изысканнейшие пытки садистки:

- Привет малыш Потти, не скучал? - О, это выражение недоумения, животного ужаса и абсолютного отчаяния в глазах жертвы! Именно ради этого она и “охотилась”. А сейчас у нее будет несколько часов на то, чтобы поразвлечься. Да к тому моменту, когда она закончит, Лонгботтомы будут рядом с ним казаться образцами душевного здоровья! - Последние слова сказать не желаешь?

В блеяние своих жертв Белла предпочитала не вслушиваться, сосредотачиваясь на их лицах и глазах. Ну и криках, само собой. А потому, когда мальчишка залепетал что-то там про то, что ее план недостаточно хитрый, она привычно отфильтровала шум, подбирая с чего бы ей начать - со сдирания кожи, или отрезания гениталий. Первое живописнее, но второе производит на мужчин незабываемое впечатление.

В тот день она так и не перешла к пыткам, о чем впрочем совершенно не жалела, ибо ее решение оказалось многократно изящнее, хитрее и выгоднее.

Во-первых, Господин требовал не убивать мальчишку, и, раз уж он все равно в ее руках, то можно и вправду оставить его для Лорда. Особенно, если как следует подключить фантазию.

Во-вторых, что следует из первого пункта, раз уж мальчишку называют Избранным, то Дамблдор наверняка допускает того ко всяческим тайнам и секретам. Вытащить подобную информацию - это будет бесценным вкладом, и за него Господин уж точно вознаградит Беллатрикс.

Как результат, в тот вечер у нее родился план - план полного подчинения мальчишки. Что может быть слаще чем сломать чужую личность, а после выковать из нее новую. И пусть Белла не особо разбиралась в подобной магии, но никто не мешает ей пробовать снова и снова.

О том, как она подчиняла разум Поттера, устанавливая в его уме этакие рычаги, нажимая на которые, можно вызвать нужную реакцию, Белла старалась не вспоминать вообще. Темный Лорд - очень сильный легимент, а ей не хотелось чтобы о ее непослушании стало известно Господину. Не раньше чем она закончит.

Теперь, когда она понимала как работает защита на Тисовой Улице, ей не составляло труда пройти. Достаточно лишь уверовать, что ты не собираешься причинять непоправимого вреда Поттеру и не намерена в ближайшее время отводить его на расправу к Господину, и тут же все препятствия исчезали.

Она была вынуждена признать - работа запредельной сложности. Настолько запредельной, что Белла едва ли не тронулась умом в попытках разгадать принцип работы этого барьера. Одно слово - Дамблдор. несмотря на всю ненависть к старику его могущество и умения внушали опасение даже Господину. Для Беллы же подобный уровень и вовсе казался нереально совершенным.

Безликую маску, врученную ей лично Лордом, пришлось снять - на этот символ защита реагировала крайне резко. Настолько, что Белла опасалась как бы ее ненароком не стерло в пыль. Так что к типичному магловскому домику, как две капли воды похожему на десятки соседних, она подходила с открытым лицом. К счастью никого, кто бы смог ее узнать здесь и сейчас не было, а о тех кто был она позаботилась еще в прошлые свои визиты. Убивать этого мерзкого воришку Флетчера было нельзя - только тревоги ей и не хватало - поэтому тот отделался мощным внушением пойти выпить в строго определенное время. Не Империус, конечно, но такому ничтожеству хватило и того.

В тот момент, когда Беллатрикс Лестрейндж вежливо стучалась в дверь, она действительно имела право быть довольной собой.

Первая реакция Поттера на ее предвкушающее лицо, кое он и увидел открыв дверь, была на удивление стандартной.

Ну почти.

Большая часть все же начинала вопить от ужаса. Этот же мальчишка доказал, что у него, окромя везения, как минимум есть яйца (которые она, придет время, с удовольствием отрежет) - он всего лишь наставил на нее палочку и с едва сдерживаемой злобой процедил:

- Лестрейндж.

Кого угодно другого она бы наградила каскадом заклятий еще до того, как тот успел бы вытащить палочку - все же рефлексы у Поттера никакие, пусть и присутствует хорошая реакция квидичиста. Но в этом случае ей даже не нужно было вынимать палочку.

Откинув полы мантии, и задрав вверх рубашку из тончайшего, нежнейшего и тщательно зачарованного на непробиваемость (на обмундировании обеспеченные чистокровные маги не экономили) шелка акромантула, Беллатрикс обнажила большую, молочно белую грудь и сказала:

- Склонись пред величием сисек чистокровной ведьмы.

На секундочку, как впрочем и всегда, она забеспокоилась - а ну как не сработает и парень кинет в нее проклятие - но, как и каждый раз до этого, все прошло как по маслу. Палочка, до этого направленная прямиком в ее лицо, медленно опустилась, а мальчишка ответил заложенной в него фразой:

- Склоняюсь.

Пришло время поработать.

Ну, и поразвлечься тоже.

Даже не пытаясь прикрыть обнаженную грудь, Белла входит внутрь, позволяя Поттеру закрыть дверь. Сколько ни смотри а привыкнуть к этой насквозь магловской, какой-то стерильной, обстановке никак не получается. То и дело, Беллу передергивает от омерзения - даже находится в этом месте, не пытаясь спалить тут все в Адском Пламени, то еще испытание.

Ведьма снимает мантию, аккуратно вешая ее на спинку стула. За мантией следуют штаны, сапоги и все еще задранная рубашка. В результате Белла остается совершенно голой, если не считать шелковых чулков да пояса с подвязом.

В другой ситуации повод для смущения, но не перед Поттером, который не более чем ее марионетка, ей стесняться? Кстати, о мальчишке.

- Ну что мальчик, тебе нравится мое тело?

Поттер отвечает слегка заторможено, возможно, из-за воздействия на разум, или от того, что слишком занят разглядыванием ее прелестей.

- Оно очень красивое.

- Именно. Мое тело это то совершенство, которое недоступно всяким грязнокровкам, подобная красота дарована только чистокровным ведьмам. Понял, Поттер?

- Да.

Белла понимает, что его нужно дожать, а потому резко сближается, оказываясь всего в дюйме от парня, хватает его руки и кладет их ладонями на свои чистокровные сиськи, давая прочувствовать всю мягкость и совершенство ее тела.

Да, она имеет право гордится своей красотой, которую не смог отобрать даже Азкабан. Бледная, почти что белоснежная кожа, изящные формы и природная грация да еще и дополненные острым умом… Белла не любила хвастовства, но и принижать свои достоинства тоже не собиралась. Ее мужу крайне повезло, никаких сомнений.

Позволяя парню поплыть, о чем свидетельствует участившееся дыхание и очевидная эрекция, Белла переходит к следующему этапу. Теперь, чтобы еще больше усилить свое влияние на мальчишку, ей нужно выкачать из Поттера всю его волю. Способ ей тоже известен.

- Садись. - Она толкает его в мягкое кресло, и тут же начинает расстегивать ремень на его брюках. - Сейчас я покажу тебе то, о чем ни одна из твоих подружек-грязнокровок даже не представляет. Сейчас ты познаешь ласку настоящей чистокровной шлюхи.

Сразу за этими словами, Белла, не давая парню опомнится, принялась дарить тому оральные ласки. Ведьма действовала старательно и умело, позволяя своей жертве прочувствовать всю гамму ощущений. Женщина была весьма развращенной как для британской ведьмы, никогда, впрочем, не вынося свои умения за пределы спальни. Ну, до всей этой затеи с Поттером, не вынося. Так что представления о таких практиках как французская “игра на флейте”, или использования нестандартного отверстия, она имела. Как уже говорилось - Рудольфусу очень повезло с женой. Другие ее потребности, вроде регулярных пыток, или любви к ломке чужой психики, удовлетворяли случайные маглы - мужа она, пусть и не любила, но по своему уважала и не собиралась его калечить.