– Я не к вам обращалась. – Съязвила, да, но точно себя не осуждаю.

Я себя вообще редко осуждаю, а в данной ситуации еще и оправдываю. И потому с вызовом посмотрела на его бессмертие, с кривой усмешкой взиравшего на меня.

– Да, я устала и хочу спать, – мрачно напомнила ему.

Для меня услужливо открыли портал перехода. Не глядя на кесаря, шагнула и оказалась… Маленькое темное помещение, зарешеченное окошко под потолком, деревянная глухая дверь без ручки, узкая деревянная лавка, даже не кровать. Тюрьма, в общем!

Оглядев внимательнее этот кошмар, резко выдохнула и прошипела:

– Больше язвить не буду!

– Знаю, – прозвучал насмешливый голос.

А чтоб вас гоблины сожрали!

На узкой деревянной скамейке само собой появилось и расстелилось покрывало. Кажется, меня принялись дрессировать.

– Это предосторожность, недогадливая моя, – мрачный голос с глухим недовольством. – В данный момент тюремная камера наиболее безопасное место для тебя. Ложись спать.

Я осталась стоять, раздумывая над происходящим. Похоже, кесарь, как и я, понимал, что захвата одного дворца для обретения власти вовсе и не достаточно. Значит, сейчас будет второй этап борьбы за власть. Занимательно. И с одной стороны, я дико устала, с другой… с другой – вряд ли мне еще представится шанс присутствовать при подобном.

– Я не хочу спать, – устало сообщила пространству.

Появился переход.

Портал перехода в этом мире отличался от Рассветного и сверканием кромки, и подобием граней внутри. Казалось, шагнешь прямо – попадешь в нужном направлении, а если решишься ступить в сторону – унесешься неизвестно куда.

– В грани, – произнес кесарь, к которому меня перенесло.

Он стоял один на холме, все так же полуобнаженный, с распущенными волосами, которые трепал усиливающийся ветер. Я встала рядом с властителем Эрадараса, проследив за взглядом кесаря, обнаружила, что смотрит он на Радужный дворец, который без крыши казался не таким уж и радужным.

– Пожелания, предложения, идеи? – вопросил император, продолжая издали созерцать им же разрушенное строение.

Видимо, вторыми в этапе захвата власти стояли ремонтно-восстановительные работы. Оригинальный подход.

– Критика моих действий неприемлема, нежная моя, – ласковый голос.

– Кто критикует? – отгоняя видение тюремной камеры, вежливо полюбопытствовала я. – Так, значит, дворец…

Оглядывая строение, я поинтересовалась:

– А что планируете оставить?

Дворцовый комплекс заметно пострадал с того момента, как я взглянула на него впервые, и дело не только в сорванной крыше – пламя оставило следы на стенах, выбитые окна зияли пустотой… как пустые глазницы. Жутковатое зрелище… Но что странно, именно сейчас на фоне покореженных зданий гармонично смотрелась одинокая, совершенно не вписывающаяся в комплекс башня с черной крышей, выстроенная из серого камня.

– Она останется, – что-то странное прозвучало в голосе кесаря.

Невольно посмотрела на Араэдена – глаза все так же устремлены вдаль, губы сжаты, на скулах изображают танец ярости желваки… Взгляд на меня – лицо мгновенно утратило эмоциональность, вновь приняв характерное для его бессмертия выражение отстраненности.

– То есть башня вам дорога как память? – догадалась я. Он не ответил, я решилась предположить: – Или это напоминание о чем-то… мм-м… болезненном?

Кесарь повернулся ко мне с ласковой улыбкой на губах. Очень ласковой… По спине прошелся озноб, руки дрогнули. Все ясно – тема башни не подлежит обсуждению, и я уделила все свое внимание архитектурному ансамблю не первой свежести.

– Итак, – начала я, – крепостная стена будет, или вы, как и в Праере, планируете обойтись без нее?

– Без.

Странное дело – кесарь вновь стал немногословным.

– Нежная моя.

Я вообще молчу. Хотя:

– У вас на Эрадарас какие планы? – спросила я, отбрасывая эмоции и думая о том, какие королевские дворцы мне приходилось видеть. – В смысле, какое послание государству следует вложить в будущее строение?

Дворцов я видела немало, и самое главное – видеть доводилось то, что хотели показать. Так королевский дворец в Ирани являлся данью историческому прошлому – фасад дворца был создан еще до появления Прайды и нес в себе символику объединения гильдий, единство, равенство. В Хорнии все было иначе – величественный, видимый еще за сутки пути огромный дворец возвышался над столицей, внушая всем уважение и преклонение перед властью и могуществом правителей из рода Келларов.

– Мне нравится эта идея, – задумчиво произнес император.

Не удивлена, с другой стороны, в Хорнии почитают жрецов Илгара, а это культ скромных скитальцев, посвятивших жизнь служению Единому, в Оитлоне же государственная религия в преклонении Матери Прародительнице, и вот как раз храмы богини отличаются и внушительностью и величественностью… Только сейчас задумалась о том, что в каждом государстве Рассветного мира внушительностью отличался либо культ власти, либо культ бога. Одно из… и никогда вместе.

– Кстати, а у вас боги есть? – поинтересовалась я.

– Будут. – Странный ответ.

Зевнув, еще раз посмотрела на дворец. Задумчиво начала вносить предложения:

– Если без крепостной стены… Тогда можно дворцовый комплекс в виде вашего венца всевластия… – Ловлю на себе удивленный взгляд. Понимаю, что идею не поняли. – Мм-м, смотрите, основное здание, от него каскадом на уменьшение остальные. Ярко, внушительно, величественно. Внутри округлого комплекса сад… Перед основным зданием – озеро.

– Основное здание в форме кристалла? – словно не ко мне обращаясь, вопросил кесарь.

– Зачем? – в свою очередь вопросила я. – Просто здания каскадом, внушительно будет смотреться.

– Нет.

Очаровательно просто. Я вернулась к рассмотрению руин.

– Гарантирую сад, – вдруг произнес кесарь. – Такой, как ты хотела.

Серьезно? Я недоверчиво взглянула на императора, Араэден не отреагировал.

– Так, первое, возвеличим территорию. – Кесарь протянул руку.

С тонких пальцев его бессмертия сорвалось серебристо-золотое сияние, лучами устремилось по направлению к руинам дворца, и земля дрогнула. Задрожала основательнее, в следующее мгновение участок радиусом примерно в две тысячи шагов начал стремительно рваться к небу… Теперь от дворца действительно остались руины. И пока гора с плоской вершиной поднималась к солнцам, одновременно выстраивалось два пути, лестница – широкая и прямая, ведущая снизу доверху и сужающаяся к вершине, и узкая дорога, опоясывающая гору по спирали и раскалывающая лестницу на фрагменты. Деталей я не видела, но, учитывая, что на обоих путях засверкали огоньки, строились они сразу с фонариками. Издали было удивительно красиво.

– Озеро не забудьте, – попросила я.

Кесарь задумался, затем кивнул и произнес:

– Прекрасная идея. Населю плотоядными рыбами, будет куда трупы выбрасывать.

И видеть озеро мне расхотелось. На тонких губах императора мелькнула едва заметная усмешка, но спросил он о другом:

– Пожелания в отношении спальни?

– На ваше усмотрение, – ответила я, подумав, что спальня не то место, в отношении которого я буду привередничать, а вот что касается моего личного кабинета…

– У тебя будет отдельное личное крыло дворца, нежная моя, – сообщил Араэден.

Первая приятная новость за сегодня.

– Что тебя так обрадовало? – отрешенно вопросил кесарь, приступив к построению дворца.

Я не ответила и постаралась не думать о том, что не видеть кесаря – уже приятная новость, так что да, отдельное крыло меня бесконечно радует.

– Ты не поняла, – на месте дворца появилось странное облако, в нем тысячи световых золотых и серебряных линий, беснуясь, пересекались друг с другом, словно рисуя каркас здания, – ты будешь руководить административной частью империи, в моем ведении остается военная.

«Да как скажете», – раздраженно подумала я, заинтересованно вглядываясь в творимое волшебство.

Кесарь не ответил. Видимо, был занят, но мне не понравилось странное выражение на его лице. Совсем не понравилось. Как, впрочем, и еще один момент: