- Других свободных у меня пока нет... Зато этот будет на вас вкалывать бесплатно, лишь за пайку, пока Слива не залечит рану.

  Толстяка посмотрел на Гришку еще раз и снисходительно кивнул:

  - Ничего, я думаю, что справится... Паренек плотный, здоровый. Пускай потрудится как стахановец.

  Мальчишку отвели на работу и указали место... Вместе с другим подростком они переносили бревна. Нехитрая вещь, вполне пригодная для низкой квалификации, но физически очень уж тяжелая.

  Вскоре пальцы у Гришки забастовали, и он взмолился о пощаде. Его переставили к доскам, где было попроще.

  Мальчик трудился, под ножками приятно хрустела и щекотала голые пяточки стружка. Пахло смолой, древесным соком, лесом... Гришку поставили в пару с более мелким мальчиком, и теперь они могли вкалывать более-менее слажено. Тем не менее, мальчишка-попаданец пару раз вогнал занозы в ладони, после чему ему выдали рабочие рукавицы.

  По сравнению с переносом кирпичей доски таскать немного полегче, но весь день приходится проводить на ногах. Да еще для разнообразия поставили на распилку, а это конечно хорошо в смысле работы на пресс, но очень уж утомительно.

  Потом мальчишка потаскал на плечах бревна, от такого веса подкашивались ноги, и ломалась спина. Тут его словно проверяли на прочность.

  Ночью, его и еще трех пацанов видимо тоже припаханных отвели маленький домик с решетками на окнах, но двери оставили на защелке. Чтобы при случае можно было и нужду справить. Мальчишки также устали, вкалывали по шестнадцать часов в сутки, поэтому задали лишь пару вопросов: сколько лет, кто по жизни, не чмошник ли? Потом пожали на сон руки...

  Гришке попасть в интересный сериал не удалось, проспал в сумбуре, а утром опять на работу. Завтрака был молоко, картошка, немного рыбы и лука. В общем не голодали, хотя трудясь по шестнадцать часов в сутки, калорий тратишь множество. Питание простое, пониже энергозатрат...

  Гришка худел, а вены и сухожилия выпирали все сильнее и сильнее... По мере того, как усталость и боль в мышцах притупились, пацан все чаще перебрасывался словами со сверстниками.

  В целом выяснилось много интересного - народ при советской власти жил бедно, а на самой лесопилка нагло нарушалось трудовое законодательство, особенно для мальчишек - прикрепленных. Они вкалывали пятнадцать-шестнадцать часов( вернее с учетом перерыва на обед, и тех перекуров, что устраивали взрослы немного меньше!), остальные как-то ишачили посменно, не так надрываясь.

  Это было жуткое рабство, причем без выходных дней, для прикрепленных. Правда, пацанам постоянно меняли место работы, различные операции, что позволяло равномернее нагружать мускулатуру и быстрее восстанавливаться. Если у Гришки первоначально и были иллюзии, что это временно, то мальчуганы ему разъяснили:

  - Нет! Не надейся, мы уже тут второй год работаем. Это такая система, что из нее не выбраться.

  Гришка сильно удивился:

  - А вы что не жаловались, ведь столько народу кругом, что...

  Самый крупный из мальчишек-рабов ответил:

  - Мы дети расстрелянных врагов народа. Нас таким образом с помощью трудотерапии наказывают и воспитывают. Если рыпнемся, то будем вкалывать еще больше, но уже не благодатно Родине Белоруссии, а в Сибири, проваливаясь по горло в снег, где реки не вскрываются даже летом, а зимой плевок замерзает не успев долететь до сугроба.

  Пацан поменьше утешил:

  - Зимой будет легче, четыре часа мы будем сидеть за партами и учится. Так что шанс, тут у нас есть.

  Гришка возразил:

  - Так ведь уже власть сменилась, нет больше советов?

  - А система стала еще хуже!

  На лесопилку наведывались из СС. Они что-то кричали по-немецки. После чего произошли перемены - взрослые стали вкалывать чаще, промежутки между сменами сократились.

  Новости с востока не радовали, вот сообщили, что взят Минск, что немцы везде наступают.

  Гришка спрашивал пацанов, почему они не сбегут ночью. Те со страданием в голосе отвечали:

  - Тут вокруг рощи пара собак-людоедов бегает. Их вряд ли обманешь, нюх, слух... Специально натасканы, да и попробуй в стране советов скрыться и жить подпольно.

  Гришка яростно ответил:

  - А надо и уйду в подполье!

  Дни шли по радио сообщали о новых победах Третьего Рейха, о взятии Смоленска и о начале окружения столицы Москвы. А потом заявили, что уже и столицу взяли.

  На следующий день в лесопилке было шумно, кто-то подбросил листовку с речью Сталина за 3 Июля. Удивительно, но Гриша пробыл тут всего три с лишним недели, уже было 20 Июля, а с момента попадания в сей жестокий мир не миновало и месяца. А ведь ему казалось, что он на сей каторге целую вечность. Весь жирок спалился, живот впал и даже начали проступать ребра. Зато мышцы и сухожилия окрепли, тело стало на вид сухим, даже какое подобие шарика бицепса на руках появилось.

  Гришка, не смотря на труд, чувствовал себя бодро, физически отлично, но зато умом скучал. Рассказать об своем мире он не решался, а чужой спустя уже несколько дней, стал казаться рутинным и не интересным.

  Речь Сталина на современного мальчишку не произвела впечатления, иные российские политики, куда большие Цицероны, чем не имеющий среднего образования грузин. А пафос? Кому он нужен, если ты полуголодный в одних шортиках в две трудовые смены вкалываешь наравне со взрослыми?

  Но Гришка тут понял, что он больше так не выдержит, нужно бежать. Иначе оскотинишься. Тем более.

  У лесопилки уже давно караулило два бойца из охраной дивизии( не путать с эсесовцами!). Услышав, шум они заскочили на двор и заорали: