Вместо ответа следует еще один поцелуй, уже более расслабленный и успокаивающий. Десять Тысяч словно извлекает из его души осколки — подобно стеклянным — страха и пережитого кошмара, исцеляя и спасая. Возможно, их первый поцелуй и не похож на отрывок из голливудской мелодрамы… Однако даже среди обезображенных человеческих тел и запаха крови для Стайлза и Десять Штук он все равно считается самым лучшим. Потому что в тот момент произошло единение не только на физическом уровне — их души соединились воедино, давая друг другу обещание «пройти через все это вместе».

Позже, когда Стайлз не глядя перешагивает через трупы «отца» и «сыновей» и благодарно кивает своей группе, удержаться и твердо стоять на ногах ему помогает горячая ладонь Десять Тысяч, который, вне всяких сомнений, с самой их первой встречи стал его хмурым, но таким дорогим ангелом-хранителем.

___________________

После случившегося отношения между Стайлзом и Десять Тысяч переходят на новый уровень. И дело не только в поцелуях — которые просто прекрасны, — они раскрываются друг перед другом, постепенно… шаг за шагом… делясь самым сокровенным — воспоминаниями. Стайлз рассказывает о своем отце, которого не видел с самого первого постапокалиптического лета… — «голодное лето 2016», как часто называют его выжившие. О Лидии, которую укусила милая старушка из булочной напротив школы. Об Айзеке, который еще весной был членом их группы и одним пасмурным утром просто испарился в воздухе, исчез, не оставив после себя никаких следов…

Десять Тысяч же упоминает мать, отца, младшего брата и двух сестер. Он лишался их один за другим, не в силах защитить от голода или не сумев спасти от щенков и котят — о чем не забывает каждую секунду своей жизни. Последней была Лора. И именно когда ее укусили, и Десять Тысяч пришлось даровать ей милость, именно тогда… он поставил перед собой цель — во что бы то ни стало, любой ценой уничтожить каждую из десяти тысяч тварей, которые отобрали у него самое дорогое, что у него было… его семью.

Они разделяют боль на двоих и после всю ночь не смыкают глаз, просто прижавшись друг к другу и изредка соприкасаясь носами в подобии «эскимосского поцелуя».

Но самое главное — Стайлз теперь знает его имя.

Оно простое, стремительное, как стрела, выпускаемая из арбалета, но в то же время удивительно подходящее ему. Дерек. Стайлз перекатывает буковки на языке и чувствует жар в области сердца, потому что это значит куда больше, чем может показаться на первый взгляд. Это не просто имя, случайно брошенное при знакомстве с кем-то в баре, это сокровище… дар, тайна, которую Дерек решает разделить именно с ним, осознанно открывая самые потаенные уголки души. Стайлз относится к этому с благоговением и поэтому никогда не называет его так в присутствии остальной группы, оставляя имя лишь для себя.

А еще Дерек все-таки подобрал тогда его биту на заводе. Только теперь он возвращает ее куда более прокаченной — со всех сторон на ней виднеются металлические шипы, которые «гораздо травмоопаснее, чем обычная гладкая поверхность». Стайлз пищит от восторга и желает тут же испробовать ее, чтобы проверить, как не выдерживают ее напора черепа щенков и котят.

Во время боя с ходячими они буквально начинают чувствовать друг друга, понимать с полуслова, продолжая и дополняя. Скотт смеясь зовет их «команда мечты», потому что Дерек с винтовкой и Стайлз с улучшенной битой — адская смесь. Их совместная работа дает уверенность в своих силах, по венам бежит дух непобедимости, а счет Дерека достигает шести тысяч одиннадцати.

Половина пути до ЦКЗ уже пройдена, и Стайлз в голове уже рисует счастливое совместное будущее, мир без зомби и кабельное телевидение!

Но…

Всего лишь одно мгновение может изменить абсолютно все.

Дерека кусают, когда наступают первые холода, изо рта вырываются облака белесого пара, а кончики пальцев слегка покалывает от мороза. Мир Стайлза рушится, когда он, всхлипывая, дрожащими руками зажимает укус на плече, а Дерек обреченно и печально улыбается, поглаживая того по щеке. Они оба знают, что это значит, — меньше чем через двенадцать часов все будет кончено, и никто не в силах этого изменить.

Эллисон утыкается в плечо Скотту, который стоит бледный, словно мел. Крис сжимает зубы, пинает колесо машины и выкуривает свою трофейную, единственную сигарету, которую хотел приберечь для «подходящего случая». Даже Тео — выздоровевший, но так и не утративший своего синего цвета кожи — молчит и кусает губу, не отрывая взгляда от земли.

Ночью Стайлз не покидает Дерека, шепча тому в шею мольбы, чтобы тот не бросал его. Хейл рвано дышит и целует растрепанную макушку, обещая, что «все будет хорошо», хоть они оба и знают, что это неправда.

Когда до обращения остается меньше часа, а на радужке проявляется мутноватая сеточка, словно та сделана из мозаики, Тео под шокированным взглядом Стайлза впивается зубами Дереку в запястье.

Через час он не превращается в зомби, однако и Дереком он быть перестает. Исчезает та часть, которая делала его самим собой, оставляя после себя лишь безэмоциональное подобие человека, не реагирующее на внешние раздражители… кроме Тео. Очевидно, тот воздействует на его мозги точно так же, как и на остальных щенков и котят, заставляя подчиняться своим приказам.

Стайлзу хочется крушить все на своем пути, а особенно свернуть Рейкену шею, потому что Дерек больше не тот, кем он был. Он никого не узнает, ничего не говорит, ходит будто на автомате, а когда Стайлз хочет подойти к нему ближе, то буквально рычит и угрожающе скалится. Когда Тео говорит Десять Тысяч принести ему флягу из машины, Стайлз кричит, как он смеет, на что Рейкен отрезает:

— Если бы не я, то твой Дерек уже валялся бы с раздробленным черепом. Лучше бы спасибо сказал мне.

И Стилински просто не знает, что было бы лучше: позволить Дереку обратиться или же смотреть на него в таком состоянии.

Проходят дни, недели, а состояние Дерека остается прежним. Единственный плюс — он в каком-то смысле бессмертен, ему не страшны ни зомби, ни пули, ни время… вот только радости от этого группа не испытывает.

В один из вечеров Дерек спокойно сидит на земле, облокотившись на колесо пикапа, пока Стайлз обводит пальцем края от укуса на запястье, и даже не думает шарахаться в сторону или же сопротивляться — здесь не обошлось без вмешательства Тео, и мысленный приказ Рейкена уберегает Стайлза от грубых действий Хейла, чему он, в каком-то смысле, благодарен. Он понимает, что это уже не его Дерек, что это скорее ходячий труп, слушающий приказы Тео, чем его… его хмурый ангел-хранитель. Однако знание этого не уменьшает боль, что не покидает Стилински с самого момента укуса.

Прошло уже столько времени, что Стайлз просто устает себя жалеть, устает от жалостливых взглядов Скотта, от косых взглядов Эллисон, от поблажек Криса, который перестает давать ему ответственные задания. Он понимает, что рано или поздно придется что-то менять, и лучше сделать это прямо сейчас, пока… да, пока еще есть, к чему стремиться. Их миссия еще не окончена, до ЦКЗ предстоит длинный и нелегкий путь, и он обязан его пройти и сделать так, чтобы прошли все остальные. Чтобы кровь Тео попала к ученым.

И если есть хоть малейший шанс на то, что удастся создать вакцину и что она… сможет вылечить Дерека, он будет бороться. Он не остановится ни перед чем. Ради Дерека.

В конце концов, цель Дерека в десять тысяч щенков и котят еще не достигнута, а Хейл и Стилински — не те, кто готовы просто так сдаться.