— У нас совсем мало времени, — вклинился Элай. — Боюсь, разговор придётся отложить.

— Элай прав, — согласилась Пэнси. — Пора собираться.

— Мистер Уизли, я распоряжусь, чтобы вам приготовили парадную мантию для сегодняшнего вечера.

Рон насупился, периодически бросая убийственные взгляды в сторону Драко. Гермиона заметила, что за раздражением скрывалась ещё и задумчивость, словно он взвешивал различные варианты. Она очень надеялась, что Рон перестанет спорить и пойдёт им навстречу, хотя бы на сегодняшний вечер.

— И я смогу уехать завтра? — наконец уточнил он, видимо приняв для себя какое-то решение.

— Я организую для вас личный экипаж до дома, — заверил его Элай.

Рон перевёл обиженный взгляд на Гермиону, после чего вновь повернулся к Элаю и произнёс:

— Ладно.

Затем, не глядя больше ни на Малфоя, ни на Гермиону, он поспешно покинул хозяйскую спальню, скрываясь в одной из прилегающих комнат.

*

Кассиус застал отца удобно расположившимся на большом мягком кресле с копией «Ежедневного пророка» в правой руке. Его ноги были закинуты на низкий журнальный столик, стоявший на широком персидском ковре с буквой «М», вышитой серебряными нитями во всю длину.

— Ты вернулся, — произнёс Лестрейндж, не выпуская из рук газету.

— Да.

— Как шопинг? — спросил он с лёгкой усмешкой.

Кассиус прошёл на середину комнаты и уселся в кресло напротив отца.

— Довольно приятно, — безэмоционально отозвался он.

— Тебе удалось побеседовать с леди Малфой?

Кассиус улыбнулся, замечая, как отец задержал на нём внимательный взгляд своих тёмных глаз. Он всё ещё был немного раздражён тем, что Лестрейндж поручил ему такое жалкое задание, как проверка жены Драко. Отец с первого дня не доверял этой растрёпанной, некоординированной, неразговорчивой девушке именно потому, что такое описание никак не вязалось у него с образом леди Малфой.

— Ничего особенного, — наконец ответил Кассиус, успокаивая отцовские сомнения. — Обычная дурочка, идеально подходит Малфою.

Он ещё раз улыбнулся, убеждаясь, что его ложь достигла цели. Разумеется, во время разговора с леди Малфой у него сложилось совершенно иное впечатление: она была необычайно умна и имела собственное мнение — и это немало удивило Кассиуса. Он, как и многие другие, всегда ожидал, что Люциус подберёт Драко какую-нибудь глупенькую, но невероятно привлекательную ведьмочку, которая будет покорно сидеть подле Малфоя, пока он управляет огромным наследством. Но, очевидно, это было совсем не так. Гермия Деверо оказалась девушкой с иным типом красоты, отличным от того, который обычно выбирали в роду Малфоев. Её волосы никогда не были уложены в идеальную причёску, одежда, которую она носила, была явно куплена, а не сшита на заказ, и у Гермии всегда было собственное мнение, которое она не боялась высказывать.

— Полагаю, тебе пора собираться, — предположил Кассиус после недолгого молчания.

— Через несколько минут, — лениво отозвался Лестрейндж. — Кстати, если увидишь Гектора… У него должна быть посылка для меня.

— Хорошо.

Кассиус встал, коротко кивнул отцу и вышел из комнаты. Коридоры поместья были отдалённо знакомы ему из детства, когда он часто посещал поместье, поэтому для Кассиуса не составляло труда выбирать нужные повороты и коридоры по пути в свою комнату, пока он был погружён в собственные мысли.

Он давно заметил, что его поколение презирало или, по крайней мере, не сильно уважало своих родителей: Драко не разговаривал со своими, Пэнси разорвала все отношения с отцом, когда его арестовали за пытки и убийство нескольких маглов, и даже сам Кассиус не питал тёплых чувств к Лестрейнджу, которого волновала только жажда власти.

— Ты что-то хотел?

Вопрос вырвал Кассиуса из размышлений, он взглянул на говорившего, которым оказался Драко, быстро приближавшийся с другого конца короткого коридора и выглядевший слегка взволнованным.

— Видимо, я пропустил поворот к своей комнате, — признал Кассиус, пожимая плечами.

— Удачно, что мы с тобой встретились, иначе ты бы прошёл прямиком в подземелья.

— Да, действительно удачно.

Драко смерил Кассиуса внимательным взглядом.

— Тебе пора готовиться к вечеру, — наконец произнёс он.

— Как и тебе, — обворожительно улыбнулся Кассиус. — В конце концов, ты у нас хозяин вечера, было бы жаль пропускать всё веселье.

Драко коротко кивнул:

— Поверь, от моего внимания ничто не укроется.

*

Убедившись, что Рон безопасно проводил оставшееся до вечера время в одной из прилегавших к хозяйской спальне комнат, Пэнси — переодевалась в собственной комнате, а Драко отдавал последние распоряжения, Гермиона смогла наконец выдохнуть и собраться с мыслями, опустившись на мягкий ковёр и прислонившись спиной к стене. Правда, вместо рациональных идей и планов на вечер, её голову занимали мысли о более ранних событиях того же дня, и через некоторое время она уже не могла сдерживать слёзы, выступившие на глазах.

Гермиона не совсем понимала, с чего вдруг эмоции захлестнули её именно в тот момент. Было ли это вызвано осознанием того, что она, похоже, действительно порвала трёхлетние отношения со своим парнем и по совместительству лучшим другом? Было ли это реакцией на то смятение, которое она чувствовала при воспоминании о том, что оказалась в каком-то дюйме от поцелуя с Драко Малфоем? Или последней каплей стал тот факт, что она жила под одной крышей с человеком, который безжалостно убил её родителей?

— Вы плачете, — с грустью произнёс Элай, неизвестно когда оказавшийся рядом. Гермиона подняла голову и сквозь пелену слёз, застилавшую глаза, посмотрела на него печальным взглядом.

— Вы не станете меня останавливать? — с грустной улыбкой спросила она негромко.

Элай отрицательно покачал головой:

— Слёзы часто необходимы, чтобы помочь нам очистить сознание. Я нахожу, что они позволяют видеть яснее.

— Ненавижу плакать, — призналась Гермиона. — Я всегда чувствую себя такой слабой.

Элай опустился на колено рядом с ней и уверенно произнёс:

— Эмоции — показатель силы, а не слабости. Скажите мне, что вас так расстроило?

— Много чего, — усмехнулась Гермиона сквозь слёзы. — Элай, у меня совсем никого не осталось. Все мои друзья живут своей жизнью, Рон, наверно, больше никогда не захочет со мной разговаривать…

— А как же мистер Малфой?

Гермиона издала слабый смешок.

— Он просто нуждается во мне, но это ненадолго.

Элай слегка склонил голову и в ободрительном жесте положил свои бледные ладони поверх ладоней Гермионы.

— Мисс Грейнджер, вы невероятно умная и талантливая девушка, и у вас вся жизнь впереди. И поверьте, иногда вместо того, чтобы держаться за что-то из последних сил, лучше это отпустить и оставить в прошлом.

— Но мы с Роном так долго были вместе…

— Тогда извинитесь перед ним, и всё станет, как прежде.

— Но я… Я просто не чувствую того, что чувствовала раньше. Я не могу вернуться назад — по крайней мере, не в качестве его девушки.

— Тогда вы научитесь жить без него. Это будет больно и, вероятно, вы ещё не раз заплачете, но обещаю, однажды утром вы проснётесь и поймёте, что даже без него в вашей жизни есть люди, на которых можно положиться и которые всегда придут вам на помощь. Вы увидите, что мир открыт для вас и что у вас есть огромное количество возможностей изменить жизнь так, как вы этого желаете. И потом вы снова будете счастливы.

— А что, если этого никогда не произойдёт?

Элай ободряюще улыбнулся:

— Обязательно произойдёт, и вы сами об этом позаботитесь, мисс Грейнджер. Видите ли, фундаментально жизнь сводится к единственному выбору: если вы не можете что-то принять, вам следует это изменить, а если что-то нельзя изменить, тогда вам следует это принять.

— Никому не нравятся перемены, Элай.

Он издал мягкий смешок и поднялся с пола, разглаживая брюки.

— Вы будете удивлены, узнав, как много людей мечтает о переменах. Поверьте, даже маленькие действия могут скрывать огромный потенциал.