После нескольких бутылок дорого вина, Варнава не потерял голову, его тело по-прежнему было богатырским, но зато язык стал чрезмерно подвижным и требовал работы.

  Недолго думая пират запел, его глубокий бас звучал приятно, некоторые присутствующие Офицеры стали подпевать;

   Вы готовы пойти за мной,

   Не остаться в лохмотьях с сумой!

   Чтобы добыча как мед текла,

   Чтобы златом пролилась река!

  Для того нужно делать так,

  Чтоб не в грош оказался пятак!

  Чтобы каждый из нас умел,

  Устилать путь ковром из тел!

  Ох пираты вы дети мои,

  Не какие-то крестик - нули!

  Каждый с вас это богатырь,

  Поскорее ковригу стырь!

  Абордаж это для мужчин,

  Не искать в пораженье причин!

  Лучше просто пуститься в пляс,

  Верю я, что ваш дух не угас!

  Поведу вас в атаку друзья,

  Мы пираты - родная семья!

  Будем драться вроде чертей,

  И других больше нет идей!

  Шуму создавала эта песня много.

  Граф Санта-Клаус дон Парадный вошел в помещение он опоздал на приглашение губернатора и поэтому оказался страшно злой. Увидев здоровенного детину поющего малопристойные песенки он с волнением спросил:

  - А это еще что за шут?

   Губернатор ответил:

  - Ты видишь самого великого адмирала Папирус дон Хапуга!

   - Да какой это дон Хапуга? - Рассвирепел, топая сапожицами по мрамору граф. - Это просто шут бобовый.

  - Не может быть, у него эполеты. - Пробормотал опустив голову и густо покраснев губернатор.

  Граф истошно проорал:

  - Так этот толстый гаденыш самозванец, я несколько раз встречался с адмиралом, он совершенно не похож на ряженую гориллу.

  - Арестуйте его! - Прокричал стараясь скрыть смущение губернатор.

  Уже не раз тертый Олег понял, что дело плохо чиркнул спичкой и поджег заранее подготовленный фитиль. Сундук только сверху был покрыт тонким слоем золотых монет, а внизу и посередине был порох. Юноша на всякий случай предусмотрел пути отхода. Плюс, конечно же, и экономия драгоценного металла, когда совмещаешь приятное с полезным. А точнее выполняешь, причем успешно две функции. Взрыв должен стать сигнал для общей атаки пиратов. Целый отряда стражников уже подбегал к двери, и Олег швырнул сундук в них. В бросок он вложил все свое отчаяние и ярость, поэтому довольно увесистый предмет полетел довольно далеко. Взрыв был страшен, обвалилась пара колон, было убито больше тридцати человек, а взрывная волна отбросила Олега к стене, едва не расплющив юношу.

  Крепкие кости хрустнули, однако это лишь разозлило Олега, размахивая мечом, он ринулся добивать уцелевших врагов. Варнава также не терял даром времени, швырнув стол и придавив губернатора, он выхватил саблю и налетел на графа.

  Между ними вспыхнул жаркий поединок.

  Санта-Клаус кричал, хрипя словно сломанный граммофон:

  - Горилла облезлая, я тебя проткну насквозь шпагой.

  Варнава в ответ орал:

  - Петух я срублю тебе голову.

  Превосходство капитана пиратов в росте и весе сказалось мощным ударом массивной сабли, он перерубил шпагу, а затем почти рассек своего соперника пополам.

  Правда, умирая граф обрубком шпаги, слегка поцарапал ему живот, проступила кровь.

  Впрочем, Варнаву это не могло остановить, он продолжал махаться направо и налево. На него бросались стражники, и, получив добрый удар, оседали. От взрыва выбило двери и, видя яростно сражающегося мальчишку, капитан прибавил ходу к нему. Олег громко прокричал:

  - Атаман, бегите отсюда, я задержу их.

  Варнава, зарубив очередного, противника пробурчал:

  - Скоро подойдут наши друзья, а мы и так продержимся.

  Применив прием, двойной винт Олег срубил сразу троих и стал рядом с капитаном. Мальчишка шепнул:

  - Главное чтобы не применили мушкеты.

  Снаружи было слышно как корабль залп, потом, развернувшись, пальнул другой раз.

  Олег же рывком скинул ненавистные туфли. Запустил каблуком прямо в глаз одному из пытавшихся прорваться офицеров. Благо каблук серебряный и лупит сильно, вылетело око, зависнув на нервном стебле.

  Как и полагали пираты, внезапность позволила им частично захватить и частично уничтожить вражеские пушки. Гарнизон крепости попал под жернова, многие солдаты были убиты сразу, они пали, даже не осознав опасности. Почти триста закаленных в боях морских разбойников ворвались в город. Контрабасовцы гибли сотнями, лишь отдельные из них отстреливались или пытались рубиться.