Томлинсон оббегает машину, будто торопится. Полы его расстегнутого пиджака треплет ветер, а галстук помят и небрежно брошен на плечи. И несмотря на все это, он продолжает оставаться самым стильным мужчиной, которого я когда-либо встречал.
Я выжидаю некоторое время, пока Луи выруливает с территории особняка, и уже на дороге решаюсь задать свой вопрос.
- Лу, что тебе снилось?
Его зубы с силой сжимаются, до скрежета. Пальцы с хрустом стискивают обивку руля. Холодные глаза смотрят только вперед, и я рад этому – Томмо выглядит взбешенным. Я успеваю тысячу раз пожалеть о том, что задал этот вопрос. Я совсем не хотел ранить его, а лишь хотел понять, быть немного ближе.
- Это. Не. Твое. Дело, – чеканит он.
Я вжимаюсь в дорогое сидение спиной и отворачиваю свой взгляд к окну. Мимо пролетают все те же еловые деревья. Они выглядят темными исполинами на фоне светло-серого неба. Маленькие капельки дождя появляются на лобовом стекле, и Луи включает дворники.
Томлинсон везет меня домой в полной тишине. Только лёгкий стук разбивающихся о лобовое стекло и крышу капель и наше дыхание нарушают гнетущую тишину. Я разочарован. Я не ждал признаний в любви после случившегося между нами сегодня ночью, но эта ледяная стена разрушила надежду, что еще теплилась во мне.
Томмо останавливает машину максимально близко к зданию, в котором мы с Зи снимаем квартиру.
- Увидимся через пару дней, ладно? Мне нужно решить некоторые вопросы, да и твоему телу лучше отдохнуть, - говорит он не отрывая взгляда от руля, и я всё ещё слышу отголоски негодования в его словах.
Я спешно берусь за ручку двери, потому что хочу покинуть салон как можно быстрее - я измотан этим звенящим молчанием между нами. А его завуалированный намек на то, что он не собирается видиться со мной, пока мое тело не будет готово к сексу, унизил меня сильнее, чем любые его, самые жестокие слова.
Но рука Луи на моем плече не отпускает меня из этого плена.
Он протягивает мне коробку с новым телефоном, и я сжимаюсь внутри от бешенства. Мои ногти скребут ручку двери, а дыхание прерывается. По внутренностям растекается горячая лава, выжигая до тла все светлые чувства и оставляя после себя лишь пепельную пустоту.
- Я занимался с тобой сексом не ради подарков или оплаты. Я не шлюха. - Снова делаю попытку выйти.
Луи не отпускает меня и озадаченно моргает. Даже в таком состоянии я не могу не заметить, насколько восхитительны все выражения его лица.
- Откуда вообще такие мысли? – его голос мягкий, совсем не похож на тот ледяной айсберг, что заморозил мое сердце в начале поездки.
- Ты разбил свой, помнишь? – он слегка улыбается, глядя мне в глаза, напоминая встречу в ресторане.
Мне хочется бросить ему в лицо, что он всего лишь часть гениального плана Зейна и только мои глупые чувства спасли его от унижения и проблем с невестой. Но я молчу. Смотрю в его голубые глаза и понимаю, что не могу причинить ему боль.
- Ты серьёзно?! Думаешь, я не могу позволить себе новый телефон? – мой голос хрипит и срывается. Приходится откашляться, прежде чем удается продолжить. – Я давно…
- Тогда используй этот для звонков мне. – Чёртов манипулятор. Он продолжает настаивать. – Ну же, Гарри. Мне хочется сделать тебе приятно…
Луи наклоняется и целует меня в губы. Я не отвечаю на поцелуй. Он в недоумении отстраняется когда не чувствует взаимности, и я использую это пространство между нами, чтобы открыть дверь:
- Приятно ты сделал мне трижды сегодня ночью, - повторяя его интонацию, чеканю я, и пулей вылетаю из авто. Я быстрым шагом пересекаю оставшееся до здания расстояние, не оборачиваясь.
“…телу нужно отдохнуть…” - жжется в мозгу, пуская по телу волны ярости.
Томлинсон не следует за мной и даже не окликает. Тяжелая дверь закрывается за моей спиной, и я со всего размаха бью в неё кулаком. Невыносимая боль разбитой в кровь руки ненадолго вытесняет Луи из моей головы.
Почти ледяной душ помогает смыть гнев без остатка. Я просто стою под ним до тех пор, пока не начинаю трястись, и в голове не остаётся ни одной мысли кроме “как же невозможно холодно”. Выставляя новый температурный режим на ручке душевого смесителя, я чувствую, как тёплая вода струится по спине, словно это ладони моего искусителя скользят по моей коже. Этот дьявол везде. Даже, мать его, в каплях воды, падающих с потолка душевой кабины. Он забрался так глубоко под кожу, в мою голову…
Из размышлений меня вырывает громкая музыка, что льётся из стен. Я дёргаюсь от неожиданности и поскальзываюсь, но, слава Богу, удерживаюсь на ногах. И я знаю, чьих это рук дело. Вообще, это затея Зейна - приобрести такую душевую кабину: с музыкой, гидромассажем, возможностью задать точную температуру, даже уровень напора воды. И идея сама по себе классная, но не в этот раз.
- Зеееейн! - пытаюсь я перекричать “Believe In Me”.
Малик давится от хохота прямо за дверью ванной комнаты, сжимая пульт дистанционного управления в руках. Закрыв глаза от удовольствия, двигаясь в такт музыке и безмолвно повторяя губами слова из песни, он тащится от моей реакции.
Предполагая что-то подобное, я всячески пакостил, оттягивая сей момент, но этот чёрт всё-таки настроил колонки несмотря на мои козни. И теперь издевается надо мной, включая подобное, словно я ему тут приват танцевать собираюсь. В итоге я сам не выдержал и рассмеялся. Мне приходится в спешке оборачиваться в полотенце, чтобы успеть поймать его, отобрать пульт и навалять до того, как он запрётся у себя в комнате.
- Тебе нравится? - подзадоривает он снаружи, прижимаясь своей модельной задницей к двери и виляя ею в разные стороны.
- Ну подожди, сейчас я только оденусь и тебе несдобровать, - шепчу я себе под нос.
Громко хихикая удавшейся проказе, он, довольный, вытанцовывает в холле так, что позавидует любой стриптизёр. Этого у него не отнять. Фигура у этого скромника что надо и двигается он всегда чётко. Стоит ему только прийти в любой столичный клуб и все, кого бы он ни захотел, тут же у его ног. Странно, что бывал он там крайне редко и совсем не пользовался тем что имел. Какой-нибудь Дом Мод типа Louis Vuitton с радостью заключил бы с ним контракт, но вместо этого он занимался тем, чем занимаемся мы сейчас.
И он настолько увлёкся, что не заметил как я вырос за его спиной.
- Бу! - давясь от смеха произношу я, и он в притворном ужасе бросается бежать от меня. Я обожаю, когда он в таком расположении духа.
- А я тебе завтрак приготовил. - Сияет он своей голливудской улыбкой из-за кухонного стола, стоящего возле окна, из которого, к слову, открывается шикарный вид на город.
- Ты меня не задобришь, - усмехаюсь я, наступая на него и подкидывая в руке тот самый пульт, с помощью которого он только что глумился надо мной.
Зейн загорается в предвкушении того, как сейчас будет удирать от меня по всей квартире. Но вдруг улыбка резко сползает с его лица, и он недоверчиво разглядывает мою шею.
- Что это? - Со злостью спрашивает друг, и я инстинктивно закрываюсь руками. - Это Томлинсон сделал?
- Зи, всё нормально, - пытаюсь успокоить я, выставив руки вперёд.
- Нормально? - с ужасом в голосе произносит Малик.
Он буквально выдернул меня из моих грустных мыслей и поднял мне настроение, но это повисшее в воздухе молчание и непонимание с его стороны снова вернули меня в то состояние, в котором я вошёл в квартиру час назад.
Я обречённо кладу пульт на туалетный столик возле зеркала и усаживаюсь за стол, чтобы позавтракать.
Зейн сводит меня с ума своим беспокойством, и я начинаю мечтать об одиночестве. Мои мысли сражаются друг с другом внутри моей головы, скручивая мозги как во время дичайшей мигрени. Я с упоением вспоминаю и смакую нежные взгляды, обжигающие прикосновения, страстные поцелуи Луи. Мое сердце трепещет от любви, пропускает удары при каждой мысли о нём, в паху начинает ныть, и я сжимаю ноги крепче. Мечтаю прожить следующие два дня как можно быстрее, чтобы увидеть его лазурные глаза снова.
