- Я тебе говорил, не надо было сюда мчаться как ошпаренным, - раздался над ухом голос Ракула. - Посмеялась надо мной цыганская ведьма. У нас в роду от их племени одни неприятности!
- Перестань! - отмахнулась Вича.
- Что значит, перестань? - обиделся водитель, приняв услышанное на свой счёт. - Иордаке Куркь - наша легенда.
Тут, правда, у него «краеведение» возобладало над обидой, и таксист начал пересказывать эту легенду:
- Говорят, в этой части кодр долгое время промышляла грабежами шайка разбойников, главарём которой был сам Иордаке Куркь. Как-то под вечер бандиты увидели на дороге мужчину и женщину. Они напали и убили обоих, но когда стали обыскивать трупы, то главарь узнал в убитых собственных родителей. Тогда Иордаке покаялся, основал скит и принял монашество. Его примеру последовали и дружки-разбойники. Иордаке Куркь был жителем села Морозены. А монашество принял под именем Иоанн. Он своими руками построил деревянную церковь, названную в честь святого великомученика Дмитрия. Основал скит, где и стал настоятелем. Было это аж в 1773 году. Только через сто лет его скит был преобразован в монастырь. Так-то, вот... Поэтому посетить основанное Иордаке место вы, конечно, можете... Но с ним встретиться... Даже не знаю, что вам и сказать...
- Я не так выразилась, - попыталась выкрутиться Вика. - Я имела в виду: иносказательно встретиться...
- А-а-а... - протянул водитель. - Духовные практики и всё такое... У нас тут разный народ приезжает. Бывают и эзотерики разные. Есть тут заброшенная турбаза, прямо в кодре. Так там они по ночам духов вызывают... По гортопам-оврагам лазают, костры жгут... Но вы - женщина солидная, вы вряд ли по этой части... Через десять минут будем около монастыря, давайте я вам телефончик оставлю, если надумаете ещё куда прокатиться - позвоните.
Щедро пожертвовав на ремонт монастыря, Вика оставила вещи в чистой крохотной комнатке и пошла осматривать территорию.
- Госпожа! - окликнул её молодой послушник. - Вот возьмите специальные формы на всякий случай, если захотите заказать поминальную молитву по усопшим - напишите имена на этой бумаге, - он протянул Вике квадратный листок с большим чёрным штампом, на котором были изображены три купола с крестами и два ряда надписей на молдавском языке. - А если за здравие - на этом бланке пишите... - и протянул листок с точно таким же штампом, но выполненным красной тушью.
Вика поблагодарила и спрятала листки в сумочке.
Монастырь располагался на живописных холмах, покрытых дубовым лесом, и занимал две террасы. На верхней - непосредственно сам монастырь и хозяйственные постройки, а на нижней - каменный бассейн-пруд. Всего на территории находились две церкви, девять различных построек, в том числе и кельи для монахов, большой сад и каменный пруд.
Удивительное и красивое место. Здесь было уютно и спокойно.
Небольшие группы туристов и паломников, тихо переговариваясь, прохаживались по монастырским дорожкам.
Спросив разрешения, Виктория Ивановна примкнула к экскурсионной группе из России. Каждый раз, заходя в церковь, Вика подыскивала уединённое место и призывно шептала: «Помоги, Иордаке, отведи нас к месту гибели неповинного раба божьего Василе. Пришли мы с добрыми помыслами его останки земле предать да прощенье от всего рода Ракулов потомкам Черген даровать... Ты, Иордаке, у Всемилостивого прощенье вымолил и нам помоги...».
Через два с лишним часа хождения и стояния в храме ноги гудели от усталости. Незаметно отделившись от группы, она добрела до источника и со вздохом опустилась на одну из стоящих в тени подстриженных туй скамеечек.
Вика сидела молча, она чувствовала, что если сейчас обратиться к Ракулу, то наслушается претензий по полной программе.
- Надо было сначала «прогуглить» этого Курке, а потом срываться с места, - сокрушался Вадик. - Три дня - коту под хвост...
- Да подожди, ты, ещё только день прошёл... Потерпи.
- А завтра ты снова собираешься по экскурсиям круги нарезать? Тогда уж лучше в номере сиди... Отдыхай...
- Бунэ зиуа[8], молодые люди! - на скамейке напротив сидел молодой мужчина в старинном молдаванском костюме.
Поверх домотканой рубахи с вышивкой, заправленной в поношенные холщовые штаны, на странном туристе красовалась овчинная безрукавка, на голове - островерхая барашковая шапка, на ногах - кожаные опанки.
- Что ты смотришь на меня, мэй! Я ж не камень пред тобой, Викторица! Сама меня звала, а теперь дар речи потеряла?
Мужик лукаво подмигнул Вике.
- Пришла ко мне за мужа просить? Что ж, дело доброе! Хоть твой Ракул-молдован предков своих не чтит, не поминает, всё равно помогу тебе, горемыке. Сам лихим человеком был... Столько бед натворил, до смерти грехи замаливал, да и теперь всем страждущим - помощник.
- У меня нет мужа, Иордаке... - придя в себя и поняв, кто перед ней, медленно ответила Вика.
- Мэй! Как нет? Вот он стоит у дерева и меня рассматривает. Только я сейчас прикидываю, что, в старом теле находясь, тяжко тебе придётся в одиночку могилу выкапывать.
- Как одной? - испугалась Вика.
- Кто ж тебе подсобит? - грустно ответил Куркь. - Кто из нормальных людей в твою историю поверит?
- Не найду нормальных - обращусь к ненормальным, - наобум заявила Виктория Ивановна. - Место с костями Василе покажете?
- Сама увидишь! Ступай ночью к пруду да гляди на воду. Только не вздумай разговаривать... Иначе, виденье исчезнет.
- Спасибо вам! Никогда вас не забуду!
- И тебе спасибо, что на храм не поскупилась! А меня - забудешь, как и всё, что с тобой сейчас происходит, обязательно забудешь... Если придёшь в этот Мир в свой положенный срок, то окажешься совсем в другой жизни. Судьба у тебя, шестипалая, непростая, нужно тебе замкнутый круг разорвать... И хоть силы в тебе Светлой много, только всё наперекосяк пошло, видать, противится Тьма золотому Свету... Строит козни! Да ты и сама всё чувствуешь... Многое про тебя вижу, только рассказать не вправе...
- Жаль! - вздохнула Вика. - А что такое иридический Мир, Иридиум? Хотя бы это можете объяснить?
- Это - могу, - усмехнулся Куркь. - Всё просто, Ирида - древнегреческая Богиня радуги... Иридиумы - тонкие Миры, разделённые принадлежностью к разным цветам...
- Но вы же - православный! Вы же - верующий! А говорите про языческую богиню... Разве вам можно в это верить?
- От того, что ты - рыбак, медведи в лесу водиться не перестали... - покачал головой Иордаке. - Христос - мой спаситель от грехов тяжких, коими из века в век я душу чернил... Моя вера меня спасла от геенны огненной... Я - пока свой мир обрёл - тоже разными путями бродил... Всему своё время... Каждый сам себе дорогу выбирает... Ты пришла и спрашиваешь... Я отвечаю. И заметь, что в данный момент пекусь больше о Ракуле, земляке своём крещёном... Похоронить кости пращура как положено на христианском кладбище - разве это не благое дело? И ещё дам тебе совет. Не пекись так усердно о том, что настигнет тебя в потустороннем мире, торопись здесь зло побороть, тогда и там получишь по заслугам...
Огромная луна освещала спящий монастырь...
Пробравшись ночью к пруду, Виктория встала на пригорке и начала терпеливо вглядываться в водную гладь. Сначала - кроме луны и ярких звёзд, отражающихся в воде - она ничего не замечала. Но постепенно вода начала светлеть...
И перед ней, будто на экране, возникла деревня. По пыльным улицам бегали крестьянские ребятишки, изредка проходили нарядные мужики да бабы, они, смеясь, заходили в просторный двор, где у накрытого стола веселился пьяный люд...
Вика с интересом разглядывала лица сельчан. Внезапно вздрогнув - отчего по телу пробежал холодок - она явственно увидела себя: молодую, с расшитой праздничной кикой на голове, в вышитой рубашке и ярком переднике. Её «копия» сидела за столом и пила вино из глиняной плошки.
- Викторица! - раздался женский голос, и на крыльце большого дома появилась помещица в богатой одежде, которая как две капли воды походила на покойную Большову. - Викторица, тебя спрашиваю, где Василе? Почему не гуляет со всеми?
