– Занятное начало. Я-то готовился прочитать тебе лекцию о Новых Ремидейских войнах, «Королевских Медведях» и втором фронте. Но тебя интересуют более конкретные и сложные вещи. Это радует. Разумеется, в Кедари знают, кто я. Маг может наложить запрет произносить его имя вслух. Я воспользовался этим запретом, чтобы не раскрыть себя преждевременно.

– Поэтому вы не стали задерживаться в Кедари?

– Верно. Я мог контролировать заклятье только в личном присутствии. Как ты понимаешь, я не собирался стоять всю ночь под твоими дверями и караулить, когда ты начнешь болтать обо мне с монной Ремной или горничной. Я мог усилить заклятье и сделать его дистантным. Тогда оно работало бы и без моего присутствия. Но чем сильнее заклятье, тем больше вреда наносит оно реципиенту. Не хотелось оставлять всему Кедари головную боль и мышечную слабость.

– Вы не пустили монну Ремну со мной в галерею, чтобы она не произнесла ваше имя вслух?

– Да. Ты превосходно увязываешь кончики нитей. Теперь ты разрешила сомнения по поводу заброшенных земель? Люди предпочитают держаться от меня подальше, несмотря на низкие налоги. После смерти твоего деда арендаторы уходили по одному в год. Пожар и мое присутствие разогнали всех в один сезон. Мне пришлось спешно снизить сборы – но и после этого осталось только одиннадцать семей. Я предложил им безвозмездно возделывать брошенные хутора. Попросил пригласить на пустые участки своих родственников. Новым поселенцам я разрешил отмерить любой участок по их усмотрению. Нынешние арендаторы Кедари – крепкие, хозяйственные, уверенные в себе люди. Им безразличны слухи о Придворном Маге. Они знают меня как надежного лендлорда. Это все, что имеет для них значение. Дела в Кедари сейчас идут намного лучше, чем двадцать лет назад. И я сделаю все, чтобы поместье процветало и дальше.

Эдера склонила голову.

– Я признательна вам, милорд… Если позволите, я все-таки хочу спросить о войне… О солдатах… Зачем превращать свободных граждан королевства в бездушных зомби?..

– Начнем с того, что «свободные граждане» были не так уж свободны. «Королевских Медведей» набирают из заключенных. Когда война закончится, их освободят от заклятия и амнистируют. Иначе им пришлось бы понести наказания. Большинству – смертную казнь. Так что «Медведям» повезло, и королевству тоже. Вместо казненного преступника – идеальный солдат. Половине «свободных граждан» королевства половина Зандуса приходится родней. А берсеркерам безразлично, что противник может оказаться сыном сестры или братом матери. Они дерутся механически, при этом яростно. Поэтому нередко драться не приходится. Мы выигрываем бой без боя. Иногда они просто входят в город и занимают его без кровопролития. Не грабят и не насилуют побежденных. Как видишь, «Королевские Медведи» несут только благо и нашему королевству, и завоеванным землям, и себе самим.

Эдера не удержала скептическую гримасу. Кэрдан снова усмехнулся.

– Вижу, ответ тебя не устроил?

– Нет.

– Тогда напрямик, Эдера. Мне нужна эта война. Я использую любой инструмент, чтобы победить, и не постою за ценой. Если бы я не мог использовать преступников, использовал бы невинных «свободных граждан». Или утопил бы Зандус в крови. Вместе с нашим королевством. Хочешь спросить, зачем?

– Не хочу. Что я смогу изменить?

– Рад, что заполучил столь мудрую и понятливую ученицу! – ирония в его голосе граничила с издевкой. – Я ответил на все вопросы? Ты готова приступить к обучению?

– Готова, милорд. Я… еще раз благодарю вас.

– Не стоит, Эдера. Я предпочитаю благодарность на деле, не на словах.

По телу Эдеры пробежал озноб, когда он это сказал. Неудивительно – зная все слухи и сплетни о жестоком временщике. Но страха она не чувствовала – хоть и понимала, что бояться есть чего. И наверно, стоило бы сейчас выскочить из башни и бежать прочь, подальше от жутких болот и зловещего «учителя», бежать не оглядываясь… Но куда? Далеко ли она уйдет – нищая, бесправная девчонка, от самого могущественного мага Ремидеи, да еще ее опекуна?

С другой стороны, могла ли она вообразить такую возможность – учиться магии у самого Кэрдана? Мать Иотана наверняка порадовалась бы за нее… Вот только у самой Эдеры радости было не больше, чем страха. Лишь стопка фолиантов в руках согревала. Книги – они свои, родные. Читать, учиться – привычное и любимое занятие. Им она и займется сейчас, благо опекун того и ждет от нее. Эдера низко поклонилась Кэрдану и вышла из библиотеки с охапкой книг в руках.

Надвигались холода. Серене приходилось спать вплотную к канализационным трубам, чтобы мерзнуть хоть чуточку меньше. Она коротала вынужденный досуг за беседами с Алеасом. «Беседы» эти больше смахивали на цирковую пантомиму. Сила заклятья мешала узнику говорить связно и осмысленно. Серена задавала наводящие вопросы, Алеас издавал отрывистые слова – если мог – или выражал мысль с помощью соломинок. Он успел растребушить всю постель. Серена подслушала брань стражников: «Ест он эту бесову солому, что ли?» С грехом пополам она узнала кое-что о жизни Алеаса. Он происходил из благородного семейства. Молодость его была безоблачной, он был любимцем семьи, душой общества. Он был счастлив со своей возлюбленной. Когда он пытался сказать хоть что-то о постигшем его несчастье, о том, как он встал на пути Кэрдана, или когда речь заходила о загадочных «детях», срабатывало заклятье и повергало его в мучительные судороги. На такое общение уходило все время, а результаты были ничтожны.

Спешить Серене было некуда, и она проводила почти все время с Алеасом. Она больше не лазила по вентиляционным шахтам, не подслушивала дворцовые разговоры. Но однажды, возвращаясь с кухни, где повар Иштри тайком подкармливал беглянку, она случайно услышала голоса и по привычке прислушалась.

Разговаривали в коридорах Чиновых Палат, ровно над вентиляционной шахтой. Мужской и женский голоса. Мужской Серена узнала мгновенно и съежилась мышкой. Теперь у нее были веские основания бояться Придворного Мага.

– Я был бы рад помочь Вашему Сиятельству. Но не кажется ли высокородной герцогине, что она спохватилась слишком поздно? Батальон «Королевских Медведей» отбыл из столицы так давно, что успел принять участие в двух битвах. Не исключено, ваших слуг уже нет в живых.

– Я только что объяснила вам, герцог. Как только я узнала о судьбе моих слуг, немедленно попыталась добиться от короля отмены приговора. Мой кузен лишь хохотал в ответ.

Хриплый, слегка картавый женский голос говорил внятно и назидательно, словно втолковывал несмышленому дитяти правила хороших манер. Немногие люди в королевстве осмеливались так разговаривать с Придворным Магом. Герцогиня Ольтана Сарр была одной из них.

– Кузен не счел нужным даже удостоить меня грубой шутки, без чего редко обходится его истинно королевское поведение. – Ирония в сочетании с хриплым голосом герцогини Ольтаны могла устрашить и Придворного Мага. – Он просто смеялся. Без единого слова. А затем приказал стражникам выставить меня вон. Как простолюдинку. Я обратилась бы к вам немедленно. Вы более вменяемы, чем мой кузен. Но вы изволили пребывать в отъезде. Надеюсь, у вас, в отличие от кузена Отона, нет ко мне претензий. Мстительное злорадство не мешает вам отдать распоряжение вернуть моим слугам здравый рассудок и доставить в столицу.

– Злорадство – не мешает. В отличие от трех тысяч миль от столицы до Кситланского фронта. С удовольствием выполнил бы просьбу Вашего Сиятельства, не будь она столь хлопотной и бесполезной. Ваши слуги приносят больше пользы на фронте, чем во дворце. Ваш кузен распорядился как нельзя разумнее, когда сделал из двух дворцовых бездельников двух солдат. Не вижу смысла менять ситуацию.

Хриплый голос Ольтаны Сарр отчеканил:

– Я не привыкла упрашивать ни королей, ни худородных выскочек, герцог де Глисса. Это ваше последнее слово?

– К огорчению многих, я не скоро произнесу свое последнее слово. Вам известно о долгожительстве магов, герцогиня?