В Советском Союзе так не думали. Тогда были специальные органы, ответственные за своих граждан. Они были наделены правом решать, что советскому человеку хорошо, а что ему нельзя!

Благо в это время все «наверху» уже понимали, что «папа» долго не протянет и его место займёт следующий. Кто этот следующий? Трения были нешуточные. Это никогда не выставлялось напоказ, но в ходе междоусобиц побеждал один клан или другой. Вердикт выносился как решение партии и народа. В пору таких склок и подал прошение о воссоединении с братом Давид. Уж не знаем мы и не узнаем никогда, сколько и кому он предложил, но предложил точно и… точно не отказались. Многие в политбюро понимали, что рано или поздно власть рухнет. Надо было готовить пути к отступлению, а точнее – к эвакуации. Вот и пригодилось заманчивое предложение. Тем более, что евреи уезжали по своим каналам и в Израиль, и в США. Проблема нарисовалась другая. Дядя Яков не хотел оставлять Влада. С бабушкой взять мальчика он не мог. И усыновить не мог – потому что опекунство перешло к бабушке. Да и для усыновления надо, чтобы семья была полной. На сколько хватит бабушки, знают лишь на небесах. Похоже, ненадолго… Надо что-то придумать.

Однажды после обеда дядя Яков пришёл в дом Роговых. В руках он держал увесистый пакет – это были документы на выезд. Радоваться или горевать, он не знал. С одной стороны, мечта жить с братом, с другой – Влад с бабушкой. Он попросил их сесть на диван, а сам поставил стул напротив, но от волнения так на него и не сел. Явно нервничая, он начал:

– Милые мои, хорошие! Я сегодня получил разрешение уехать к брату.

– Ура-а-а! – обрадовался Влад. А бабушка улыбнулась, и у неё из глаз потекли слёзы.

– Послушайте, я не оставлю вас. Слышите?! Мой отъезд ничего не значит. Я обещаю, что вернусь за вами. Мне надо кое-что сделать, и я обязательно вернусь, правда!

Бабушка покачала головой, словно соглашалась с ним, но в её глазах не было никакой надежды. Влад же даже не сомневался. Он обнял бабулю и сказал:

– Бабулечка! Мы с тобой будем пить «Кока-колу» и жевать жевательную резинку. А ещё играть на банджо!

– Будем, – тихо согласилась с ним Ксения Павловна.

Дядя Яков готов был дать ещё кучу обещаний и клятв, но ему верили всегда – каждому слову. Бабушка попросила Влада пойти погулять: ей надо было поговорить с Яшей наедине.

Они говорили долго. Бабушка сказала, что, возможно, не дотянет до его приезда. Пропажа детей сильно подорвала её здоровье, и держится она из последних сил. Попросила не оставлять внука после её смерти. Если он хочет забрать, пусть оформляет бумаги только на внука – она уже никогда и никуда не поедет.

Яков же сказал, что свой дом продал и часть денег оставляет им. Он будет им звонить. В городе Яков договорился и с врачами, и с друзьями: им будут помогать во всём. На столе он оставил большой список телефонов с пометками, кто за что ответственный. Бабушка от всей души поблагодарила его и обняла со слезами на глазах.

Яков выглянул в дверь и позвал Влада в дом. Ещё раз объяснил про врачей, про список, про деньги. Ещё раз пообещал вернуться и забрать их. Телефон и адрес пришлёт, как только определится. Вылетает он через три дня – билет уже в конверте. После того как ушли в «вечное плавание» родители, у Влада не было более мрачных дней. Он всем сердцем радовался, что встретились два брата, но то, что именно Яков должен переезжать, а не наоборот, очень его расстраивало. Он твёрдо знал, что дядя Яша сдержит слово, а пока они останутся совсем одни, и больше не будет весёлых вечеров, жарких споров и дискуссий. Почему-то совсем не хотелось в это верить. Слёзы сами наворачивались на глаза.

Яков оставил Владу огромный список обязательных к выполнению дел. Три часа в день на английский язык? Это чтобы не оставалось времени расслабиться после учёбы и спорта. А личная жизнь? После отъезда дяди Якова Влад наверняка вернётся к друзьям – а вдруг появится девчонка? На такие вопросы ответов не было. Под каждым пунктом он должен был поставить свою роспись. Ознакомившись со всем перечнем, единственное, что он смог выдавить из себя:

– Это кабала!

На что сосед, правда уже бывший, лишь усмехнулся. Он, мудрый еврей, знал, как отвлечь и уберечь того, кто ему так дорог, от дурного и ненужного, как сделать его ответственным и дисциплинированным.

Три дня пролетели как три часа. Расставание было слёзным и долгим. Проводить Якова пришло много людей, но первыми появились люди в штатском. Они отвели его в сторонку и мило объяснили, что уезжать надо спокойно, не ругая ничего и никого. Что не надо никого агитировать, а тем более – кому-то что-то обещать. Иначе может получиться, что он уже никогда не вернётся. Да и до Америки ещё надо долететь, ведь бывает же, что находят у «отъезжантов» контрабанду или наркотики. С этим дядя Яков охотно согласился и пообещал вести себя очень хорошо и достойно, как советский человек, хоть и бывший. Настроение, конечно, они подпортили, но общий настрой не изменился. Теперь только вперёд. Надо проделать очень много, а времени мало: бабушка действительно может не дотянуть.

Расставание с Владом было очень трогательным – они просидели почти всю ночь, беседуя о перспективах и задачах.

– Верь мне, пожалуйста! Я обязательно за тобой вернусь!

– Я знаю. Я буду ждать и сделаю всё, что вы велели.

– Это надо, в первую очередь, тебе. Мы одна семья, и нам с этим жить. Это нам поможет в жизни и в наших планах.

А планы у них были по-настоящему грандиозные! Влад вдруг решил стать мореплавателем и обойти на яхте в одиночку все Моря и Океаны. Дядя Яков пообещал ему построить для этого яхту и подготовить ко всему. Влад верил, что это единственный способ найти родителей.

Яков уехал в Ленинград рано утром, с одной лишь сумкой, в которой были только дорогие ему вещи. С маленькой сумкой и большой надеждой. В ленинградском аэропорту его никто не провожал. Было такое ощущение, что он просто едет навестить брата и не больше.

После отъезда дяди Якова наступила какая-то пустота. Новые соседи, въехавшие в его дом, начали всё переделывать, перекрашивать, меняя вид, стирая добрые воспоминания. Владу ужасно хотелось куда-то от всего этого бежать. Но, у него было задание, которое он обещал выполнить, и не было никаких отговорок. Он серьёзнейшим образом взялся за английский, начал заниматься физкультурой. Много бегал, качался, отжимался. Записался в бассейн и по два часа в день плавал, понимая, что в жизни это очень пригодится.

Первое письмо от дяди Яши Влад получил уже через месяц после его отъезда. В нём он ни слова не написал о том, что заберёт мальчика. Одно предложение было жирно подчёркнуто:

Выполняй все мои задания,

Судя по всему, Влад был не первым читателем этого письма. Сначала мальчик подумал, что дядя Яша уже передумал забирать их в Америку, и даже обиделся, но потом быстренько сообразил, что письма из Америки проверяют и нельзя писать ничего лишнего. Собственно, об этом Яков его и просит. Любое неосторожное слово может обернуться проблемой, если не сказать больше. Америка и СССР никогда не понимали друг друга и никогда не поймут. Они останутся врагами навсегда. А жители обоих стран будут заложниками этого противостояния. Если американцев ещё как-то впускали в СССР, то выехать советскому гражданину в США, тем более туристом, было из области фантастики. Это понимали все, даже подростки.

Далее письма приходили с завидным постоянством, но, как и первое, без «лишних» слов. Даже на похвалы у Якова не «хватало бумаги». Всё сжато и в общих словах. Правда, в каждом письме было Нечто такое, со скрытым смыслом, понятное только близким людям, что говорило Владу, что всё идёт по плану, от которого дядя Яша не собирается отказываться.

Бабушка продолжала каждый день сидеть у окна, глядя на море, дожидаясь, наверное, Александра с Еленкой, а может быть и Якова, будучи уверенной, что всё лучшее всегда приходит с моря. Влад каждый вечер под руки уводил её в спальню. Они оба жили надеждой.