Тот повернулся и молча вышел прямо под летний дождь.
Комментарий к Глава 13 Робко: автору все еще хочется читать отзывы... не ругательные, конечно.
====== Глава 14 ======
Несмотря на нелестное мнение Поттера о Гонте, тот не был настолько эксцентричным человеком, чтобы всерьез ухаживать, а тем более жениться на бывшей жене человека, с которым его связывало столько неприятных, а если честно говорить — травматичных событий.
Поэтому Джинни Поттер вскоре опять стала Джинни Уизли, и замуж не торопилась. И разумеется, ей и самой не очень хотелось так скоро вновь связывать себя узами брака и снова играть роль инкубатора для очередного чистокровного рода.
Поэтому Морган с Джинни продолжали свое дружеское общение, а Морган тем временем с помощью министра начал наконец ухаживать за женщиной, которая ему пришлась по душе. Она была красивой брюнеткой, слизеринкой-полукровкой, всего на пару лет младше него, и чем-то была похожа на Джинни — наверное, таким же легким и спокойным характером, великолепным чувством юмора и живым умом — всем тем, что он любил в женщинах.
Начав общаться, он предпочли не затягивать события, осенью сыграли тихую свадьбу, и к Рождеству леди Гонт уже объявила мужу и министру о своем интересном положении.
Министр все еще лечился, но лечение теперь было нацелено на поддержание жизни и относительно хорошего самочувствия. После того, как продолжение Рода стало реальностью, он вплотную перешел ко второй части своего плана — введению Поттера в дела министерства и подготовку скорой замены министра.
О болезни Гонта особо не распространялись — но было известно, что Министр недомогает, и его племянник был назначен официальным лечащим врачом.
По этой причине, если до Рождества Моргану как-то удалось ни разу не встретить Поттера, то теперь, когда оба находились возле Министра большую часть своего дня, избегать того стало на порядок труднее.
Какое-то время они очень удачно друг друга просто не замечали — официальный этикет это позволял, у каждого была при министре своя роль, и они не пересекались. Лорд же в силу своего характера был абсолютно равнодушен к отношениям между подчиненными — его никогда не волновали конфликты между вассалами, и уж тем более он не пытался их как-то примирить. Он считал, что оба — и «советник Поттер» и «советник Гонт», как их теперь официально величали в министерстве (Морган не хотел быть «советником», но его никто не спрашивал) сами разберутся — пока это не мешало им исполнять все их прямые обязанности. А оба выполняли свои обязанности на совесть.
Поттер вникал в тонкости высокой политики, параллельно искал замену себе на пост Главного Аврора, и, как и Джинни, не собирался жениться во второй раз — по крайней мере, в видимом будущем. Он проводил все свое свободное время с сыновьями, и Морган даже раз видел малышей в министерском саду, где они играли под присмотром домовика, пока Поттер, сидящий тут же, просматривал документы от одной из иностранных делегаций.
Но, чем хуже становилось самочувствие Лорда, тем чаще двоим врагам приходилось пересекаться по делам. Поттер отдавал распоряжения, и Морган должен был подчиняться — или же Гонт действовал от имени умирающего министра, и Поттер вынужден был идти с ним бок о бок. Так или иначе, невозможно было бойкотировать друг друга и дальше.
Тогда они нашли удовлетворяющий их обоих способ общения. Безличный, сухой. Два абсолютно чужих друг другу человека, случайные собеседники.
Обоим сразу стало легче.
К весне Поттер полностью перевел дела на своего заместителя в аврорате и официально перешел в Министерство. Лорд уже доверял ему переговоры и сотрудничество с магловским правительством и Ми-5 и Ми-6 — и бывший аврор справлялся с этим великолепно.
Сам Маркус Гонт почти перестал появляться в министерстве. Морган разрывался между работами в больнице и в министерстве, умирающим дядей и беременной женой. Домой он приходил поздно ночью, валился на кровать и засыпал мертвым сном. А утром все шло по новой.
Второго мая посреди ночи Моргана разбудил звонок от Поттера.
— Приезжай к Маркусу. Немедленно. Морган встал, слегка пошатываясь, оделся и аппарировал к дому Гонта-старшего. Поттер сразу же открыл ему дверь. — Умирает — сухо сообщил он. Морган молча прошел в спальню. Министр лежал в своей великолепной необъятной кровати. Морган сразу увидел ауру смерти вокруг него — их учили это видеть, и то, что было привычным в больнице, сейчас отозвалось глухой болью в груди. — Маркус — тихо сказал он. Лорд открыл глаза. — Морган? — Да, это я. — Хорошо… что ты пришел. — Гонт сжал его ладонь своими сухими тонкими пальцами. Он очень сильно похудел за последние месяцы, его кожа была почти прозрачной и обтягивала череп. — Знаешь, — со смешком сказал бывший Лорд — я никогда не думал, что буду умирать… так. В кругу… опечаленных. Всегда думал, что день моей смерти станет… национальным праздником. Он говорил с паузами, переводя дыхание. Но он все равно был самим собой.
Морган через силу улыбнулся.
— Я отдал последние распоряжения… Поттеру. Теперь… тебе. Министр тем же прерывающимся голосом дал Моргану инструкции для действий после своей смерти. Потом закрыл глаза.
Морган все еще держал его руку.
За спиной стоял Поттер.
Они оба ждали.
Через какое-то время целитель почувствовал холодное дуновение. Он поежился, зная, кто пришел за своей жатвой.
Аура вокруг Гонта мигнула — и исчезла. Теперь он стал просто предметом, лежащим на кровати.
Морган поднялся. Засек время смерти. Поставил запись в папку с историей болезни.
Потом спохватился, обернулся на Поттера. Тот стоял «в позе Снейпа», как это называл про себя Морган: опершись спиной о стену, руки сложены на груди.
— Иди домой, Поттер. Я вызову группу из Мунго, его перешлют в морг. Тебе тут уже делать нечего. — А ты? — спросил Поттер. — Я тоже поеду в Мунго, надо будет заполнить кучу документов. Иди спать. Мы увидимся утром, в министерстве. Поттер поколебался. Потом кивнул и аппарировал.
Морган вздохнул. У него впереди была еще длинная ночь без сна.
Смерть Министр Гонта была встречена с положенной долей печали. Переход власти от одного министра к другому прошел гладко — целый год они работали для этого на износ.
Поттер полностью погрузился в свои обязанности.
Морган ожидал, что теперь, со смертью Лорда, он сможет покинуть свой пост в министерстве и вернуться к обычному режиму работы в больнице. К его удивлению, ему это сделать не позволили. Сначала не было подходящего заместителя. Потом оказалось, что слишком много завязано на нем — и от него ожидают «исполнять свои обязанности еще какое-то время». То, что было временной мерой, стало его основной работой. Лорд таки добился своего, устало думал Морган. Вот он, торчит в министерстве, целует любимую беременную жену — все, как хотел Маркус. С трудом он упросил Драко оставить ему хотя бы две смены в больнице в течение недели — он не мог себе представить жизнь без этой работы.
Малфоя он почти не видел, и они даже как-то отдалились. Малфой не переносил Поттера, а тот теперь был почти всегда там же, где и Гонт. Точнее, Моргану приходилось почти всюду следовать за ним.
Морган сам с трудом терпел Поттера в таких лошадиных дозах. А новый министр, казалось, совсем не замечал этого.
Характер их отношений опять претерпел изменения. Слишком много они за этот год прошли вместе. Теперь оба общались друг с другом спокойно, как и следует начальнику и подчиненному, которые работают бок о бок с утра до вечера.
Ранней осенью леди Гонт родила первенца-мальчика, и Морган получил передышку и возможность побыть немного дома с семьей.
Министр прибыл через пару недель поздравить их с прибавлением.
— Морган, Элизабет, мои поздравления. Как назвали малыша? В министерстве ведут споры — будет это «Маркус» или «Мерлин». — Марволо — усмехнулся Морган. — шучу я, Поттер. Назвали Аврелиусом. Традиции хороши в меру. — Ясно — Поттер с облегчением вздохнул — от шутки Моргана он отошел не сразу.
