На противоположной стороне поля появились канареечно-жёлтые хаффлплафцы. Капитаны обменялись рукопожатием. Диггори дружелюбно улыбнулся, а Вуд только кивнул, словно у него свело челюсть.
— По мётлам! — прочитал Гарри по губам мадам Трюк.
Сколько уже длится игра? Метлу всё труднее держать прямо. Небо быстро темнеет, как будто ночь решила наступить раньше. Пару раз Гарри чуть не налетел на кого-то. Свой или чужой? Из-за плотной пелены дождя не разберёшь, да и форма на всех намокла, хоть выжимай.
И вдруг произошло что-то странное. На стадионе воцарилась мёртвая тишина. Ветер дул с той же силой, но беззвучно, словно звук кто-то выключил. Или Гарри внезапно оглох?
Знакомая леденящая волна ужаса захлестнула его и пронзила насквозь: внизу по полю что-то двигалось… Гарри забыл про всё на свете, оторвал взгляд от снитча и глянул вниз.
Около сотни дементоров устремили к нему задранные вверх скрытые капюшонами головы. Грудь у Гарри словно охватило ледяным обручем. И он снова услышал… шепот…
— Так надо, хоссяин… — произнес свистящим шепотом один из них и осторожно коснулся бледной рукой. — Ниссего не бойсся, мы не дадим упасссть.
Гарри слышал чьи-то голоса, крики. И ничего не понимал. Где он? Как сюда попал? Что перед тем делал? Болело всё, как будто его сильно избили. Гарри открыл глаза: он лежит в больничном крыле, вокруг его команда, все с головы до ног в грязи. Тут же и Гермиона, мокрая, словно только что из пруда, где купалась в одежде.
— Как ты, Гарри? — спросил Оливер. Он был бледен как полотно, это не могли скрыть даже потоки грязи.
В воображении у Гарри проносились картинки. Молния… золотой снитч… дементоры…
— Всем покинуть больничное крыло! — велела Помфри, явившаяся в сопровождении еще двух человек. Первым был целитель Сметвик, а вторым… Салазар Слизерин.
Комментарий к Глава 13
Пишите отзывы, мне интересно ваше мнение…
========== Глава 14 ==========
Какой творец не мечтает взглянуть на своё детище через века? А мне довелось. И это могло быть даже смешно, если бы не было так грустно. А ещё больно оттого, что мои соратники, с кем я начинал это дело, не просто меня предали, а до основания разрушили все то, что я создавал!
Основать эту школу нас заставило понимание того, что магический мир должен развиваться. Тогда, в наше время, знания крутились внутри семей и родов. Никто не хотел раскрывать их другим. И лишь немногие брали личных учеников, что по большей части оставались бесплатными слугами при своих учителях до их смерти. Оттого магический мир застыл.
Мы же открыли доступ к своим знаниям многим. И каждый из нас искал в этом ворохе зерен и плевел что-то своё. Меня же, как целителя, интересовал вопрос появления магии. Почему у простых людей рождаются маги, а у магов — сквибы. Этим вопросом я занимался долго. Благо материала хватало. Законы у нас попроще были. И достать для экспериментов какого-нибудь преступника не составляло труда.
Свой факультет я ориентировал на исследование и целительство. Зельеварение, травология, родовые проклятия, чары и некромантия. Все это, собранное воедино, давало невероятный результат и обширное поле для развития науки.
Именно исследование магии подвело меня к тезису, что можно жить вечно. Правда не всем. Для этого надо было иметь наследие магических существ. Сидов, фейри, вейл, нагов, да ещё много кого. А вот «чистые» люди пережить перестройку организма не могли. Даже несмотря на большой потенциал. В этом я убедился на многих примерах, потеряв всех подопытных.
Сумей я доказать это, и мир магов поделился бы на «вечных» и «смертных». Как в своё время мир людей разделился на простецов и магов. Это и насторожило моих соратников. Много раз они просили меня забросить моё исследование. Даже пытались угрожать. Мне же не хватало только последнего шага. Чистого перерождения, доказывающего, что маги с наследием могут стать бессмертными. Вот только объект все никак не находился. И тогда, горя желанием доказать свою теорию, я и решился на безумство.
Перестройка организма должна была занять примерно год. Настроив пробуждение на магию потомка, я провел ритуал над собой. Вот только мои бывшие соратники решили по-своему. Не сумев, во время моего сна, проникнуть в мою лабораторию и уничтожить меня и мои исследования, они запечатали её чарами ненаходимости и собственными печатями. Возможно и к смерти сына руку приложили, лишив меня единственной возможности проснуться.
Совсем вычеркнуть моё имя из истории они так и не смогли. Зато сделали все, чтобы очернить его. Исказили мою биографию, стремления, мои исследования. Даже подменили мой портрет на портрет сына, жизнью которого я тогда так и не осмелился рискнуть, предпочтя провести эксперимент на себе. Исказили суть моего факультета и вот теперь, спустя тысячу лет, он стал синонимом зла и жажды власти, вместо исцеления и науки.
Но все же кое-какие мои зерна проросли. Даже в мире магглов символом целительства так и осталась — змея и чаша!
Полгода здесь мне хватило, чтобы понять, насколько все плохо. Забылись законы магии, подменённые законами светскими. Ушли из мира магические существа, а те, что остались, стали больше напоминать домашних животных. Сама Магия обеднела и обмелела, как ручей, что закидали мусором. Уже не встретишь мага не несущего на себе родовых проклятий и каждый третий ходит с печатью «предателя крови».
Рассказанная Мастером Снейпом история повергла меня в уныние. Можно было просто махнуть рукой, пусть живут, как хотят. Но я привык доводить дело до конца. И первое, чем я займусь — мое имя и имя моего факультета. А путь для этого очень хорошо проложил директор Дамблдор.
Директор, чтоб ему в посмертии спокойствия не было! В свое время такого «директора» я бы на опыты пустил! Сместить его не сложно, только он и дальше гадить будет. Ну что ж, бывшие мои соратники, вы и история заставили меня вспомнить об одной истине: хорошее зелье всегда состоит из мерзких компонентов! Вот мы и посмотрим, из чего состоит наш «хороший» директор! И Поттер здесь как нельзя кстати.
Поттер, еще одна загадка. Я с первой минуты ощутил в нем кровь Певереллов и дар некроманта. Думаю, он и в Серые Пределы сможет со мной пройти. Да и дементоры ощущают его хозяином, значит — прямое родство со мной. А по-другому и быть не может, иначе не проснулся бы я от его магии.
Но вернемся к моему барану, Дамблдору. Любит он себя и свои подвиги. И бережно хранит воспоминания о них у себя в кабинете. Не в том, где посетителей принимает, в башне еще и личные апартаменты есть. Глупый, думает нет туда никому хода! Я уже давно с ними ознакомился, только в целую картину связать не мог. А после рассказа Мастера Снейпа все и уложилось.
Этот Великий Светлый Волшебник совсем не брезгует тёмной магией, хоть и не до конца осознает ее суть. Как и саму суть разделения магии на «светлую» и «темную». Они как день и ночь — связаны воедино. Только он сам решил и убедил других, что день это хорошо, а ночь это плохо. Вот на этом и сыграем!
