Дальнейшее происходило как в тумане. После удара в челюсть я поплыл. Голову доктор мне сказал беречь, но забыл предупредить об этом остальных. И от этих трех ударов мне стало плохо. А вот Мише было очень хорошо. Он раздевал меня, разбрасывая одежду, попутно пытался задушить.

— Я буду тебя трахать до тех пор, пока ты башкой не тронешься! Давай сюда свою задницу!

Против него у меня не было сил. Да я и не хотел сопротивляться уже. Пусть делает, что хочет. Это всего лишь тело. Всего лишь тело. Он развернул меня к себе и повалил на диван лежа, снял с себя брюки и принялся атаковать мой рот, попутно оскорбляя самыми грязными словами. Я ничего не слышал, просто плыл по грязному течению событий. Огромными жирными руками он держал мою голову и насиловал меня так, что я чуть не наблевал на его член. Потом он развернул меня раком, снял штаны и без смазки, без подготовки просто вошел резким толчком. Было очень-очень-очень больно, будто внутри раскаленная кочерга. И эта пытка длилась вечность, так мне показалось, вечную вечность. Каждым толчком он будто рвал меня ещё сильнее. Держал за волосы, запрокидывая мою голову, и жестоко имел. Вот такой вот Миша, который в самом начале показался добрым и пушистым толстячком. Ну, а я, как самая настоящая шлюха, просто молчал, скрипя ноющей челюстью, и до бела сжимая простыни в руках.

Когда пытка закончилась, и я остался один, то понял, что уже привык. Странно, но боль — это не страшно, унижение тоже не страшно, да и секс по принуждению не страшен, страшно было то, что я смог привыкнуть к этому. Просто терпеть. Что-то было со мной явно не так. Я даже не злился на него, просто терпел это как вынужденные мучения. Как я сумел обмануть свою психику — только богу известно. А ещё у меня будто пропало всякое влечение, за всё это время я ни разу не кончил, даже утром перед пробуждением. Как-то пропало желание, хотя стояк периодически случался.

В зеркале я себя не узнал. Растрёпанные волосы, стеклянные глаза, окровавленные губы и припухлость от удара на скуле. Но такой спокойный взгляд. Неужели это меня только что насиловали? Неужели это — я? Беспокоила только задница, которая пульсировала резкой болью при каждом движении. Он порвал меня, однозначно. Но ничего, пара дней свечек и слабительного и всё заживет. В этот вечер я никуда не поехал. Снова виски и снова провал в небытие.

========== Глава 20. Слава ==========

POV Слава.

Как же я заебался сидеть в этом номере! Сутками! Это было невыносимо! Пару раз я бухал в лобби с какими-то девочками, но это капля в море скуки и ничегонеделанья. Отвратительное настроение преследовало меня всё время. Спасали только тупые сериалы про сверхъестественное и пиво из бара. Всё. Вот таким был мой досуг последний месяц. Сидел и ничего не делал, просто проживал время и надеялся, что не попаду в тюрьму. Отличное времяпрепровождение, достойное взрослого мужика в расцвете сил. Всю информацию мне передавал помощник Михаила, какой-то дрищ намыленный. И вся эта информация была настолько несодержательной, что хотелось выть. Мне просто говорили: «Всё хорошо, нужно сделать это, за вами заедут во столько-то, подпиши это, запомни это». Подробно ничего никто не растолковывал, но была какая-то уверенность в том, что меня никто не наёбывает. Скорее всего, уверенность эту я почувствовал в первую встречу с Андреем Николаевичем. По нему было сразу видно, что он толковый мужик, не то, что сынок. Но я старался как мог и пытался проверять бумаги, всё, что в них написано. Получалось так себе.

И вот в один прекрасный день случилось чудо. В дверь постучали, вечером, хотя это уже не могла быть уборщица, а обед в номер я не заказывал, я сам всегда спускался вниз. Дверь открыл с опаской, мало ли что. Но на пороге стоял мой знакомый пидорок — Саша. Так что бояться было нечего. Видимо, тот факт, что я помирал со скуки, сыграл свою роль… Или даже не знаю что, но я против воли заулыбался.

— Привет. Не ожидал гостей.

— Привет. — этот мудак улыбался в ответ, своей дурацкой улыбкой.

— Ну проходи в мою скромную новую «квартиру».

Он зашел внутрь, осматриваясь, а я тем временем осматривал его. На лице странные царапины, будто кошка налетела, губа явно была порвана, но уже заживала, а на скуле красовался сходящий желтый синяк. Да и вообще вид у него был потрепанный. Какой-то похудевший, с синяками под глазами.

Я сел на свою кровать, а он упал в кресло-стул или что-то на подобие этого, и мы смотрели друг на друга. Никогда не смогу объяснить, почему, но мы оба улыбались.

— По делу или попиздеть пришел? — и он тут же перестал таращиться на меня с этой улыбкой.

— По делу, — кивнул он. — отец сказал, что тянешь с некоторыми документами, что совсем не идет на пользу ни нам, ни тебе.

— А ты считаешь, что я должен на всё подписываться?! Не глядя? Ахахах, да уж.

— Слава, нет причин не доверять нам. Просто делай так, чтобы документы не лежали у тебя мертвым грузом, не затягивай с поездками к следователю, если это нужно. Вот и всё. Если у тебя возникают сомнения, ты же можешь позвонить Мишиному помощнику — он всё растолкует. Более того, обычно можно всегда ознакомиться с делом.

— Нет причин не доверять? Серьезно? Лучше не доводи меня, ты знаешь, что не стоит так делать. — я встал и пошел к своему лучшему другу — мини-бару. Взял бутылку темного и ещё одну светлого, для своего «гостя»

— На, угощайся, платит всё равно твой папаша, — я засмеялся, а он послушно взял бутылку. — Ты знаешь, в чем прикол?

— В чем? — спросил он, отпивая из бутылки.

— В том, что этот хмырь Миша, по мнению твоего отца, выступает в качестве моего защитника. Мои интересы охраняет! Да я бы лучше нанял себе самого тупого студента-адвоката, чем его! Как это уебище может защищать мои интересы?! КАК?

— Успокойся, всё хорошо будет, я же тоже не слепой, всё понимаю. Но могу тебя заверить, нет причин не доверять, просто знай это.

— И? Тот факт, что ты там что-то знаешь, не спасет меня, когда дело передадут в суд! Я своей жопой очень рискую, а вы только тем, что не сможете выполнить обещания. Всё! Короче, Саш, я не тупой, никто из вас и пальцем не пошевелит, чтобы реально меня отмазать, поэтому я пытаюсь хотя бы доверять самому себе и не подписывать всякую хуйню, если сомневаюсь в ней.

— Этим ты делу не помогаешь точно, а наоборот.

— Уж простите! Или так или идите нахуй! — я слишком резко опрокинул бутылку, чтобы сделать глоток, пиво вспенилось и пролилось на шею и футболку. — Блять!

Пока я пытался отряхнуться от пролитого пива, тот просто спокойно пил свое и продолжал что-то нести про доверие и всё под контролем.

— Это всё, что ты хотел мне сказать? — спросил я в итоге. Надоело слушать этот бред.

— Да. Но я вижу, что ты мне не веришь. — он опустил голову. — Просто делай, как тебе говорят, и всё будет хорошо. Я сам лично контролирую, как работают Миша и его адвокаты.

— Не помню, чтобы ты рассказывал про свое юридическое образование.

— У меня его нет.

— Тогда какого хуя?!

— Но у меня есть свои адвокаты и толковые ребята, которые проверяют, что и как продвигается, в целом тактику защиты. — он улыбнулся.

Футболка нещадно промокла, поэтому я просто снял её и швырнул куда-то на кровать, и задумался над его словами. С одной стороны, он мог просто напиздеть, а с другой, даже если это правда, зачем ему всё это.

— А тебе-то это зачем? — уточнил я.

— Я тоже Мише не доверяю.

— Ебарю своему?! Ахахаха, — я вкинул просто, чтоб проверить как он будет отмазываться, но он ничего не сказал, отвернул голову в сторону, но ничего не сказал.

— Я ему не доверяю, поэтому проверяю. Да и мы же были друзьями… До всего этого. — он говорил также, глядя в окно.

— То есть ты даже не отрицаешь того, что вы там долбитесь?

— Нет.

Это меня так разозлило. Бешеной волной поднялись такая злоба и раздражение, что я чуть не метнул в него это пиво. Как можно быть таким, как вообще можно говорить об этом? Всё, что я ощущал, было презрение к нему. Ладно гей, это ещё можно как-то понять и принять, но чтобы просто подставлять всем жопу?! Или там такая любовь была большая? Навряд ли. Да и насрать, что у них там, главное, что меня это не касается. Никогда не пойму этого пидора, никогда! Меня аж застрясло от бешенства!