И пью лукавое вино

Из ваших смелых синих глаз. **

Эддард Старк вел активную переписку с Драноньим камнем, откуда вороны долетали так быстро, что Эддард иногда подозревал, что они летят по баллистической траектории, тем более что и в войну про Станниса, сурового и серьезного брата короля, ходили слухи, что он старательно выявляет в своей армии предателей и моральных разложенцев, а потом выстреливает ими из катапульты в сторону врага.

«Здорово, Стан, - писал Старк по традициям солдатского братства. – За Джона спасибо, а то этот сэр Аллихер совсем охерел, боевую разведку с самоволкой перепутал. Правда, пересылать обратно в Дозор докладную записку Джона о боевых возможностях мертвяков и обороноспособности Одичалых вместе с визой «Написанному верить, автора выпустить и наградить, а то приеду и сожгу всех к хуям» немного резковато, но только чуток.

Имею личный вопрос: дочка твоя моим ровесница, она у тебя уже чудит или еще нет? И если да, как с септой договариваетесь? Моя моих бранит на все корки, только догнать их не может. Поэтому вместо них стыдит меня.

Недостающие компоненты для Дикого огня выслал, жги».

Формальный и строгий ответ пришел всего через три дня.

«Лорд Старк, - писал Станнис, склонный к уставщине. – На ваше обращение отвечаю, что септу следует сжечь вместе с ее истуканами. Этого требует Рглор, Владыка Света. У Семерых семь лиц, и от каждого много заповедей, а о Рглоре нам ведомо только то, что он помогает сражающемуся за правое дело. Так воевать намного удобнее».

«Стан, - отвечал Эддард в тот же день, - я тебе дам лорда Старка, лысая ты кегля! Забыл, как в войну братались? Как познакомились среди сечи, когда я с вас осаду снял, тоже забыл? Ты же можешь нормально писать, я твою подпись на письме в Дозор сам видел: «Капитан Стан, обладатель большого флота и дурной репутации». Жечь я никого не буду, ты когда затягиваешься, потом выдыхай. Лес тебе на новые корабли уже в пути, я подрядчика с утра изругал. А насчет заповедей от Рглора ты уточни, даже Торос из Мира помнит пяток, как ни старается их забыть».

«Здрав будь, Нед, - гласило следующее письмо, пахнущее ромом. – Представь себе, Рглор осуждает двоеженство, а его жрицы дают обет безбрачия. Ну насчет обета, думаю, рыжая просто ломается, а с двоеженством это реально западло. У меня ведь какая ситуевина: дочка больная и тихая, как мышь, у жены одни манеры да платья в голове, штурвал от арбалета не отличит. Некого даже на хозяйстве оставить, вот как воевать опять пойду, не говоря уж все наследство завещать. Я и думал с чистого листа начать, уж вроде и сошлись душевно, и дела вместе вели, а теперь эта сучка рыжая мало что с заповедями своими кочевряжится, еще говорит, что сына мне не родит, а родит мне тень. Нахера мне тень, у меня уже есть одна, у меня сына нет! Вот, выговорился, извини. Больше ж некому, не жене же. Ренли молодой дурак, а у Роба другое на уме.

Лес твой получил, буду большой десантный корабль строить, еще на пару яликов останется. Свою родню я уже всю увековечил, так что теперь думаю, как бы назвать. Есть идеи: «Выпускайте кракена!» и «Никто, кроме нас».

И да, Дозор я спалю, не обижайся: самая свежая лоция по берегам за Стеной тысячелетней давности! Севернее Кулака Первых Людей не обозначены господствующие высоты! Я плакал, блядь, от жалости, и сморкался в их карты. Один вариант остается, выловить Манса и расспросить, но если и он такая же бестолочь, я не знаю, что я с ним сделаю».

Над настоящим письмом от Станниса Старк подумал и даже навел справки, и потому с ответом немного задержался.

«Стан, - писал Старк спустя несколько дней. – У меня таких людей, как ты, здесь просто нет. Уж который месяц жду, думаю, ты приедешь, хоть карты разложим, план кампании напишем нормальный.

Но послушай: ты же на войне не говорил, что солдаты достались хреновые, командовать такими не будешь. Ты бы сам такого командира разжаловал, и это в лучшем случае. А теперь я от тебя получаю такую ерунду: человек, обученный грамоте и счету, исполнительный, преданный, личный состав его любит, - и не может командовать гарнизоном? Ну не прямо сейчас, пусть через полгода, пусть через год, но чтобы совсем никогда – ну как так-то, Стан? Не разбрасывайся кадрами, можно подумать, у тебя к каждому матросу по септону приставлено. Где суровостью, где добрым словом, - ну не может быть, чтобы со всеми у тебя получалось, а с семьей не получалось. Ты же из любого мог солдата сделать, когда в осаде сидел. Ты начни, а там и остальное наладится, поверь.

Я вот одну блондинку знал, которая сначала всем вокруг наборзит, а потом, как отвечать приходится, напивается в дым и грозится покончить с собой. Говорит, такая женская доля, либо сукой быть, либо тряпкой, по очереди. Это да, такая кому достанется, это ж вилы выкидные. А у тебя вроде все путем, если так посравнить.

Про Дозор понял, отпишу Джону, может, успеем еще карты поправить. Лоции у Мандерли есть, по крайней мере, восточного берега, он за Скагосом гигантских крабов берет. Будешь корабль «Никто, кроме нас» называть, сначала возьми у Мандерли лоции, «Никто, кроме нас» это его девиз, пусть платит за славу. Хотя лично я за «Выпускайте кракена!», название хорошее, душевное. Еще «Черная жемчужина» можно назвать. А западный берег поищем через Грейджоев, Теону напишу, а то Мормонты особо не мореходы.

Жрице же своей скажи, что мы готовимся к смертельной битве с Иными, а значит, мы и так на стороне Рглора и служим ему получше, чем все их жреческое сословие. Так что ее дело еженедельно представлять сводку о положении на божественном фронте, личный состав религиозными спорами не баламутить и ждать дальнейших распоряжений».

____________________________

** Полную версию любимой песни Рейгара можно прослушать здесь: https://youtu.be/UhiytVIEIGs

В комментах фаны Вени даже объясняют иностранцам мистический скрытый смысл.

========== IX ==========

Взгляд, конечно, очень варварский, - но верный.

(с) Бродский

Могущественный кхал Дрого плохо владел языком Вестероса, и не слишком серьезные письма для него писал Джорах Мормонт, чью руку сразу распознавали вестеросские корреспонденты кхала, готовясь к добрым новостям и хорошим историям.

«Друг Роберт! – гласило давнее письмо, которое встретило короля и его десницу после въезда в Королевскую гавань. – Как у вас новеньких разыгрывают? А то мы тут отъехали конины пожарить, а Квото, мой кровный, говорит моей жене, что по нашим обычаям беременная должна съесть сердце жеребца сырым, чтобы ребенок родился здоровым и крепким. Мы все сидим, в усы усмехаемся – а она подошла, взяла и съела. Весь кхаласар потом полдня ходил с глазами по пятаку и только головами мотал. Могу теперь сказать тебе, что звук миллиона колокольчиков образует великолепную степную симфонию. И кстати, жена моя не из дотракийцев, зовут Дейнерис – говорят, ты ее знаешь».

- Ну вот что, что теперь делать? – говорил тогда Роберт Эддарду, отсмеявшись и утерев глаза. – «Знаю» я ее. Я всю ее семью «знаю», поубивал бы всех. А теперь как – только подумаешь про них, выползней драконьих, и слышишь звон миллиона колокольчиков, и кхаласар с глазами по пятаку как живой перед тобой встает. Вместо мести и смертоубийства только хохот получается.

- Вспоминать про новеньких, что делать, - советовал Эддард. – Меня вот в детстве, пока я спал, за одежду к матрасу пришили, а потом брат как рявкнет над ухом «Проспал!», я так из комнаты с матрасом на спине и выбежал.

- А мне отец настоящий меч подарил, когда мне четыре года было, - припомнил Роберт. – Я меч схватил двумя руками, бился с ним, бился, так толком и не поднял. Батя смеялся так, что даже мой прадед Лионель, который был тогда уже туг на ухо, услышал и пришел посмотреть, что творится.