Янычар успокоили, дав им золота, но очень многих казнили. Но разве это принесет успокоение сердцу и душе? Только в небольшой степени, а так эти смерти не сделают Александру здоровой.

Весь Стамбул словно погрузился в молчание. Оно было очень зловещим и угнетающим. Все без исключения знали, что у султана Сулеймана дикое горе, что он и днем и ночью страдает от того, что его самая любимая на свете женщина медленно умирает и вместе с ней умирает и их ребенок.

А что оставалось мне? Я тоже медленно умирал, но вместе с этим, я не терял надежду. Приказал слугам, знакомым, в общем, всем кого знаю, чтобы разузнали, нет ли какого-нибудь чудотворца, который может исцелить любые раны на свете, не живет ли где маг, ведьма, нимфа, богиня, кто угодно лишь бы помогли! Но каждый день мне приносили дурные вести, говоря, что нет того, кто мог бы помочь.

Александра была в нашем дворце, так как в Топкапы лекарь не разрешил ее перевозить. Сулейман проводил около ее кровати день и ночь, а она лежала бледная, ослабевшая и еще как-то была в состоянии дышать. Иногда Александра теряла сознание и кашляла кровью. Ей всегда было дико холодно, и кожа сильно побледнела.

Валиде, когда падишаха не было поблизости, говорила, что Александре уготована мучительная смерть. Эти слова болью отдавались в сердце, но где-то в глубине души постепенно зарождалось понимание того, что это, скорее всего, правда.

Однако, несмотря на то, что надежда покинула меня, однажды я все-таки поверил в то, что может в жизни произойти случай, когда ты точно знаешь, как поступить, когда к тебе внезапно приходит помощь. После таких случаев понимаешь, что на самом деле как бы плохо не было, ты не один, что Всевышний слышит тебя…

Я приехал во дворец поздней ночью, но заходить не стал, а пошел посидеть в беседке в саду. Мне не хотелось никого видеть, для меня сейчас лучше побыть одному. Болела голова, и я был дико уставшим, потому что занимаюсь государственными делами с утра до ночи, чтобы отвлечься и еще я не спал несколько дней подряд.

Усталость постепенно сковывала меня, и в итоге, я незаметно для самого себя задремал. Но очнуться меня заставили чьи-то быстрые шаги.

- Ибрагим! – Хатидже была очень сильно обеспокоена, и у меня внутри все сжалось от страха.

Я быстро подскочил и единственное, что я смог выдавить, это какой-то безмолвный вопрос: «Что?»

- Пошли! – Хатидже резко махнула рукой в сторону дворца и быстро побежала.

Мы забежали во дворец, я уже хотел направиться к покоям, где лежит Александра, но Хатидже зашла в главный зал. В зале никого не было кроме одиноко стоящей фигуры в центре. Из-за тусклого освещения я вначале даже не понял мужчина это или женщина. Подойдя чуть поближе, я разглядел этого человека. Это оказалась девушка, она была высокой, но из-за худобы казалось очень хрупкой. Темно-русые волосы волнами спадали на плечи и были очень длинные. Девушка показалась мне самой обычной при первом взгляде, но когда она шагнула мне навстречу, ее золотисто-карие глаза как-то зловеще сверкнули при тусклом свете свечей.

- Не смотрите на меня так Паша, я пришла, чтобы помочь, - сказала она слегка хрипловатым голосом.

- Кто ты? – только и смог выговорить я.

- Мое имя Айлин. Я хочу поговорить с вами наедине.

Я обернулся и посмотрел на Хатидже. Она была немного недовольна и растеряна. Но в итоге Хатидже просто кивнула мне и вышла.

- Ты пришла, чтобы помочь Хюррем-султан? – Я вопросительно посмотрел на девушку.

- Вы думаете, в этом есть смысл? – Айлин как-то невесело усмехнулась.

- Когда зачем ты пришла?

- Поговорить.

- Мне некогда тратить время на пустые разговоры! – зло произнес я.

Айлин как-то снисходительно на меня просмотрела, а затем, недовольно поджав губы, произнесла:

- Помогать госпоже нет смысла, только потому, что она сама вылечится и родит прекрасного шехзаде.

Я немало удивился этим словам. Однако почему-то место того, чтобы усомниться, я наоборот поверил этой шарлатанке.

- Откуда ты это знаешь? – спросил я.

- Просто знаю и все, а еще знаю вашу общую тайну с госпожой.

Я не знал, как отреагировать на эти слова. А в голове сразу же выстроились предположения, кто мог эту девушку сюда послать и главное, с какой целью.

- Что тебе нужно? – устало спросил я.

- Я просто хочу успокоить вашу душу. Пришла сказать о том, что с Хюррем-султан все будет хорошо, а еще сказать вам кое-что…

Айлин подошла ко мне чуть ли не вплотную и, наклонившись к моему уху, прошептала:

- Паша, я знаю, что вы ищете, вы ищете спокойствие, что наполняло вашу душу. Но с этой любовью оно бесследно исчезло.

Я с удивлением и неким ужасом смотрел на Айлин, а она в свою очередь буравила взглядом меня, словно в душу заглядывала.

- Как я должен понимать твои слова?

- Вы уже их поняли. Мы с вами больше не встретимся Паша, поэтому запомните все, что я вам скажу, а дальше, как именно поступать, решайте сами. Александра выздоровеет, это я вам обещаю, только надо очень много времени и терпения. Но если вы останетесь в Стамбуле, вас ждет не самая лучшая участь. Уезжайте.

- Если это намек на то, что я умру, то мне все равно, я не покину госпожу.

Айлин закатила глаза и посмотрела на меня как на умалишенного.

- Я советую вам уезжать не только потому, что вам грозит гибель, а потому что так и вам, и ей будет легче. Находясь вдали, вы не перестанете любить друг друга, но зато ваши души точно успокоятся. Поймите, это не тот мир, где все должно быть хорошо, тут все заканчивается, так как надо, и неважно, плохой конец или хороший. Каждому выпадает то, что ему предназначено судьбой.

- Ты думаешь, что я поверю всему, что ты говоришь мне?

- Паша, я итак слишком многое вам сказала. Пришла я к вам не для того, чтобы вы сомневались в моих словах, а для того, чтобы помочь вам. В этом мое предназначение. Кто-то правит, кто-то становится наложницей или султаншей, а кто-то на вроде меня, помогает заблудшим душам. К тому же вы итак знаете, что моим словам можно верить, а моим советам можно следовать.

Айлин поклонилась мне и вышла, а я был в полном замешательстве, однако, я уже принял решение, знал по какому пути мне идти. Самое главное что, выбрав именно этот путь, я понимал, что будет действительно легче.

От лица Хюррем.

Милая, единственная, любимая, моя душа. Я знаю, что причинил тебе боль своим исчезновением. Но поверь, я сам страдаю и еле борюсь с собой, чтобы не вернуться обратно.

Оказавшись вдали от тебя, я не мог спать, есть, даже дышать. Мне везде видится твое лицо, твоя лучезарная улыбка, слышится твой дивный смех и твой голос.

Прошло четыре месяца, мне стало чуть легче. Хотя порой душевная боль бывает настолько невыносимой, что я готов умереть. Даже сейчас я не до конца уверен, что поступил правильно, но и вместе с тем, полон уверенности, что так гораздо лучше.

Я скучаю, хочу дотронуться до тебя, заглянуть в твои глаза, обнять, поцеловать, вдохнуть твой запах. Но этому больше не суждено сбыться…

Прости, что написал тебе это письмо. Ведь тем самым я причиняю тебе боль. У меня к тебе только одна просьба, сохрани его.

Это мое первое и последнее письмо к тебе. Больше я тебя не потревожу моя Александра. Только не плачь, не грусти, лучше злись на меня, проклинай, но только не проливай свои драгоценные слезы.

Знаю, прошло еще мало времени, чтобы душа успокоилась. Я в последнее время сомневаюсь в высказывании: «Время лечит». Однако вместе с этим я, прекрасно понимаю, что рано или поздно будет легче.

Ибрагим.

Ты просил не плакать, читая это письмо, но я не могу, ты просил проклинать, но понимаю, что и это тоже не могу, хотя ты заслуживаешь такого…