- Нет что вы. Я в порядке. Это я в вас врезалась, хорошо хоть вы не упали, а то неприятно бы было.
Девушка замолчала и смахнула прядь волос с лица. Она чувствовала себя очень глупо и неловко.
- Сулейман! – В коридоре показалась Махидевран. Она подошла к Повелителю и обняла его.
Хюррем так и стояла, не зная, что делать, но тут султанша ей подсказала. Повернувшись к рыжеволосой девице и с презрением на нее посмотрев, Махидевран рявкнула со злостью:
- А ты чего тут стоишь, рабыня? Иди вон!
Рабыня, вот как ее значит, воспринимают, как рабыню. Женщину, у которой неважно, что на душе, а важно, чтобы было красивое тело! Эти слова так дико, ужасно и обидно прозвучали, что Хюррем быстро
развернулась, и даже не поклонившись, снова убежала прочь.
Султан был недоволен поступком Махидевран.
- Зачем ты ей так сказала?
- А что я ей такого сказала? Разве это неправда, она не рабыня? – султанша с удивлением посмотрела на падишаха, словно тот не понимал элементарных вещей.
- Она не рабыня, а фаворитка.
- Она даже ночи с тобой не провела! А ты ей поклоняешься как будто эта ведьма…
- Замолчи! – резко крикнул Сулейман. – Не твое дело кому я поклоняюсь и кого приказываю селить на этаж фавориток. Ты не имеешь права разговаривать со мной в таком тоне, ясно!? Еще раз услышу, что ты обижаешь Хюррем, будешь иметь дело со мной!
Султан отвернулся от своей любимицы и пошел в свои покои. Махидевран смотрела ему вслед, а потом осела на пол и горько заплакала. Наверное, она была бы в состоянии проплакать так, сидя на полу в коридоре, всю ночь, если бы ее не отвлекла внезапная острая боль в животе.
Хюррем проснулась ранним утром и тут же услышала какую-то возню и шум за дверью. Девушке это показалось странным, потому что обычно наложницы в такую рань не поднимаются. Внезапно в покои вошла Нигяр и с тяжелым вздохом закрыла за собой дверь.
- Что случилось? – испуганно спросила Хюррем.
- Горе великое случилось! – калфа с отчаянием посмотрела на девушку. – Махидевран Султан ночью ребенка потеряла.
- О, ужас, бедная, я надеюсь с ней все в порядке?
Конечно, Хюррем был дико зла на госпожу, потому что та ее вчера унизила, но девушка даже самому злейшему врагу не пожелала бы пережить такое. Она сама потеряла семью и понимала всю боль Махидевран.
- Слава Аллаху с ней все хорошо, - проговорила Нигяр. – Ты на занятия собирайся.
Хюррем кивнула и поднялась с кровати.
После занятий Хюррем не спеша пошла в свои покои, разглядывая коридоры Топкапы. Остальные наложницы побыстрее убежали гулять в сад, а девушка решила воспользоваться возможностью разглядеть дворец получше.
Хюррем оторвала свой взгляд от стен и тут увидела Махидевран, что стояла посреди коридора. Она была вся бледная, замученная, глаза красные от слез. Девушка хотела побыстрее поклониться и уйти, но султанша не дала ей этого сделать. Она толкнула Хюррем и со злостью посмотрела на нее.
- Как же я тебя ненавижу, - прошипела Махидевран, - тварь, купленная на базаре как кусок мяса! Поганая рабыня! Ведьма проклятая!
Хюррем ничего не посмела сказать в ответ, так же как и не посмела сопротивляться, когда ее со всей силой ударили по лицу. Возможно, могла бы дать сдачу, да вот только Махидевран ничего не будет, а ее сильно накажут, хотя куда уж большее наказание, нежели когда тебя сравнивают с куском мяса.
- Гадюка! – Госпожа накинулась на Хюррем и снова со всей силой дала ей по лицу. Она била ее пока у самой не заболели руки, плакала, рыдала и кричала, что эта рыжая ведьма во всем виновата, чтобы сдохла.
Хюррем не потеряла сознание, но разум затуманился, и она не понимала явь это или сон. Она чувствовала сильную боль, слышала крики, но все равно казалось, словно она смотрит на все сквозь толщу воды.
И тут она услышала чей-то крик, и разум отключился, она перестала вообще что-либо понимать.
- Перестань, успокойся! – Сулейман оттащил Махидевран от Хюррем и приказал, чтобы султаншу увели в ее покои. Сюмбюль тут же взял госпожу за плечи и повел прочь.
- Хюррем! – Султан был в неописуемом ужасе. Его красавицу, что приносит радость, его нежную, непорочную Хюррем избили! Да так что живого места нет.
Подхватив девушку на руки, падишах быстрее ветра понес ее в свои покои, на ходу приказывая стражникам, чтобы срочно позвали лекаря. Когда Сулейман положил Хюррем на кровать, девушка застонала от боли и по ее щекам покатились слезы. Все лицо было в синяках, кровоподтеках, под левым глазом черный синяк, губа разбита, а из носа шла кровь.
Хотелось прямо сейчас пойти и задушить Махидевран собственными руками, как она посмела!
- Все будет хорошо, - ласково сказал Сулейман. Это было последнее, что услышала Хюррем, перед тем как потерять сознание.
========== Война. ==========
Что может вынести человек после череды пережитых неприятностей и трагедий своей жизни? Могут ли в душе остаться силы и надежда, чтобы снова поверить во что-то хорошее и жить дальше?
Хюррем каждый день задавала себе такие вопросы. Но как перевернулся мир девушки, когда избили, причем без причины, просто так, покалечили, унизили, уничтожили.
За что Господь так наказал ее? Молодая семнадцатилетняя девушка, еще толком не знающая жизни, но уже полностью познавшая всю ее жестокость, несправедливость и весь ее кошмар. Неужели она где-то так сильно согрешила, что теперь кажется, что прощения ей нет, сколько бы ни мучилась и не страдала?
Как обидно осознавать, что теперь твой мир, твоя жизнь – это просто какая-то несправедливая вселенная, где тебя считаю всего лишь рабыней, где тебя даже и за человека не принимают.
Разве может быть что-нибудь хуже этого. Когда вокруг тебя люди, которым глубоко плевать что у тебя на душе, каков твой внутренний мир, которым важно только твое тело, чтобы оно годилось для одной ночи с падишахом или еще с кем-нибудь. Неужели вот она ее жизнь?
Хюррем тихо лежала на кровати, не открывая глаз. Она чувствовала чье-то присутствие и именно поэтому боялась даже пошевелиться. Вдруг ее снова побьют? Вдруг Махидевран ее избила не просто так, а она совершила что-то непростительное, и теперь ее снова будут мучить, а потом убьют.
Хотя какая разница, смерти она не боится, разве что только боли, которой было, пожалуй, слишком достаточно в ее жизни, причем как физической, так и душевной.
Хюррем все лежала и ровно дышала. Может все-таки рискнуть и сесть, наконец, посмотреть, где она находиться и кто сейчас рядом с ней? Но девушка все никак не решалась раскрыть глаза и оглядеться вокруг. Этот страх можно было с легкостью сравнить с шагом в бездонную пропасть. Когда вот ты готов шагнуть, потому что понимаешь, что так надо и выхода нет, но все никак не можешь. Порой, простые вещи человеку бывает очень сложно сделать.
Но вот девушка решилась и открыла глаза. Кроме шелкового балдахина натянутого над кроватью ничего не было видно. Хюррем села и посмотрела вокруг. Она не знала и даже не могла предположить, в чьих покоях находится. Они были настолько роскошные, что даже глаза разбегались, хотелось повнимательнее осмотреть каждый уголок. Внезапно девушка заметила на другом краю кровати султана! Он лежал на боку и спал. Хюррем перевела взгляд на распахнутые двери балкона. Судя по всему сейчас глубокая ночь, наверное, Повелитель вымотался и уснул рядом с ней.
Девушке стало очень неуютно, и она аккуратно встала с кровати. Хюррем долго бродила по покоям и рассматривала все, что попадется на глаза. Она старалась ничего не трогать, так как боялась, что вдруг султан разозлиться.
Девушка повернулась и увидела стоящее недалеко от кровати зеркало. Было очень страшно, но и в тоже время все-таки хотелось посмотреть какой у нее теперь вид. Хюррем подошла к зеркалу и заглянула в него. Девушке тут же стало обидно, грустно и плохо на душе. Так избили даже глазом не моргнув!
Все лицо в царапинах, ссадинах, синяк под глазом, казалось, словно иссиня-черной краской нарисовали пятно, нос разбит, так же как и губа. И за что, за что ей все это?
