– Замолчи, – Татьяна всегда обижалась, когда Джексон поднимал тему того, что в семье тупой он. Парень не знал, почему. Их родители ведь не делали того же самого, и это ведь не было правдой.

– Я звоню тебе насчёт твоей записки, а не... Замолчи.

– Замолкаю, Тати, – ответил Джексон, закатывая глаза. – Записка?

– В ней говорится: «Я маркетинговый исследователь и разработчик в «Слейт Индастриз», – выпалила Татьяна. Джексон проглотил зависть из-за того, как легко ей это далось. – Кто, чёрт побери, пишет тебе это? Этот тот же парень, который написал две предыдущие?

– Да, – признался Джексон. – Можно подумать, он немой или ещё чего. Он никогда не говорит. Но, ты знаешь. Парень пишет это.

Татьяна фыркнула.

– О боже, это именно то, что тебе нужно. Постоянный клиент, который только пишет.

– Верно? Видела бы ты вчера выражение его лица. Думаю, он ждал, что я отвечу или буду впечатлён, или ещё что-то, а я вместо этого такой: «О да, ты написал мне записку, но я просто подожду, пока ты уйдёшь, чтобы прочитать её». Парень выглядел так, будто я пнул его пса.

– В любом случае, почему он пишет тебе записки?

– Не знаю. Этот парень какой-то там модно одетый маркетинговый исследователь, который выпивает каждый вторник. Зачем он вообще что-то делает?

* * *

– Калеб! Калеб! – Сэм подбежал к нему в коридоре, практически дрожа от волнения, и сам Калеб довольно таки сиял. – Ты выглядишь счастливым, значит, слышал новости? Ты получил и-мейл?

Калеб знал, что его улыбка такая широкая, что лицо могло треснуть. Он кивнул. О да, он получил и-мейл. Весь отдел пересылал письмо туда-сюда, каждый человек в конце добавлял своё собственное маленькое выражение радости.

Сэм хлопнул в ладоши.

– Ужасные вторники отменены! Я так счастлив! Если я больше никогда не увижу тот дурацкий бар, это будет очень скоро!

Калеб мрачно кивнул. Парень, как и все, был счастлив заполучить свои вечера вторников обратно. И вернуться к собраниям во время обычного рабочего времени, когда не требовалось столько пить. И где он действительно даже вставить слово мог.

Хотя Калеб немного скучал по Джексону. Очевидно, он мало что знал об этом парне, но Калеб многими часами работал на руководящей должности. Он проводил время со своими коллегами или в одиночестве. Джексон, будучи просто его водителем, представлял собой нового собеседника. Ну, которого можно послушать. В любом случае, хоть их взаимодействие было кратким, оно было достаточно приятным.

Ох, ладно. Назад к работе.

* * *

Когда Джексон получил новости о том, что его постоянный вторничный клиент отменил заказ, он был немного разочарован. Калеб был постоянным делом, оставлял хорошие чаевые и был лёгким пассажиром. Тихим, без суеты, пристёгнутым, и Джексону не нужно было переживать, что его вырвет на обивку салона.

Тот факт, что парень так же был привлекательным, особенно в своих хорошо сидящих костюмах... Ну, этого не было там или тут.

Конечно, отсутствие Калеба означало отсутствие переживаний о следующей записке и о том, что в ней может быть написано. И ладно, Джексон мог немного нервничать, переживать, что в следующий вторник Калеб протянет ему записку и будет ждать, пока тот прочитает, а Джексону придётся признаться этому лощёному и умному исследователю, что он тупой как пробка.

Так что, по крайней мере, ему не придётся больше об этом переживать.

И всё же, внимание было отчасти приятным, даже если немного странным, потому что почему Калеб вообще обращал внимание на своего таксиста? Но опять же, теперь многое из того, что делал Калеб, приобретало смысл, когда Джексон, наконец, представил его немым. Ещё и тугодум – хорошая работа, Джексон, очень хорошая. Но, вы знаете, всё типично.

Ох, ладно. Назад к работе.

Глава 4

Калеб не планировал никуда идти, не хотел больше пить, потому что вторники... вторники не были... хорошими. Они были плохими. Плохими. Слишком много... рабочей выпивки. Но сегодня был не вторник, а пятница, недели пятниц, и это был... не хороший день. Собрание прошло плохо... он потерял контроль во время презентации, перед клиентами, и выражения их лиц...

Отстой. Это был отстой. Пришлось отдать презентацию, клиенты подумали, что он тупой, а это было не так, он работал чертовски усердно, не его чёртова вина была в том, что иногда он не мог говорить. Не его чёртова... Он не был тупым, он был на ступень ниже вице-президента, его исследование было чертовски великолепным, обеспечивало компанию кучей...

Так что он собирался просто... напиться, немного поваляться, перестать вспоминать, пока не перестанет чувствовать себя таким чертовски тупым, будет держать рот на замке, но, может быть, улыбнётся одному парню, который глазел на него. Бледный парень, блондин, высокий, никакой тёмной кожи или коротких чёрных волос, как у... и Калеб не знал, насколько высокий Джексон, потому что тот всегда сидел, но у него была приятная улыбка. Калеб не видел его несколько недель, с тех самых пор, как прекратились вторники, не было необходимости, не было нужды в водителе, но, возможно, это понадобится после сегодняшнего. Хорошо, что у него ещё сохранился текстовый запрос в телефоне...

Сейчас ему нужно было выпить ещё немного. Это будет... Это будет хорошо. Хорошая идея. У него была куча хороших идей. Показать бы их все на работе в понедельник, убедиться, что всё подписано его именем, заставить клиента умолять о его диагностике. Показать бы им.

Он не тупой, чёрт возьми.

* * *

Джексон подъехал к бару «Флеймшоу» поздним пятничным вечером и прикрыл зевок одной рукой. Последний пассажир дня, и затем он сможет отметиться и поехать домой. Это был странный промежуток времени, когда заядлые посетители бара ещё оставались внутри, а большинство ранних пташек уже ушли, так что было легко выделить его пассажиров, двоих людей, которые шли к его машине, один из которых тяжело опирался на другого.

– Добрый вечер... – произнёс он, а затем: – Калеб?

Калеб наклонил голову на бок, и вау, Джексон никогда раньше не видел его таким пьяным. Один раз парень был довольно выпившим, но скорее решительно выпившим. Сейчас тот был просто... в хлам. Другой мужчина, высокий блондин, бросил взгляд на Джексона, прежде чем полностью усадить Калеба на сидение.

– Я везу его домой? – спросил Джексон у блондина. – В «Тауэрс»?

Тот нахмурился.

– Нет, он едет со мной.

Затем блондин выпалил адрес. Джексон знал этот район, знал, как туда попасть; это было не слишком далеко, намного ближе, чем жильё Калеба, но он не торопился включать счётчик.

– Вы уверены? – спросил Джексон. – Просто, он, кажется, вы знаете, немного потерянным.

«Эльм 23» рассмеялся.

– А тебе-то что? Поехали, ладно, приятель?

Джексон сглотнул, бросив взгляд на Калеба, прежде чем, наконец, включил счётчик.

– Конечно, – сказал он. – Держитесь крепче. И пристегнитесь, пожалуйста.

Джексон наблюдал в зеркале заднего вида, как парень пристегнул Калеба ремнём безопасности, а затем пристегнулся сам, прежде чем наклониться, чтобы сказать что-то Калебу на ухо. Калеб хмурился не из-за чего и показывал странный жест, будто рубит что-то своей правой рукой на левой. Джексон переключил внимание обратно на дорогу.

Когда они подъехали к Эльм 23, Джексон припарковался и назвал итог. Парень протянул свою кредитку, и Джексон обратил внимание на имя, вспоминая форму букв, даже если не мог прочитать фамилию. Какой-то Эли. Он пометил и чек, на всякий случай. Отдал карту Эли, а затем быстро вышел из машины, подойдя к задней двери раньше, чем Эли смог вывести Калеба.

– Он остаётся, – сказал Джексон, кладя руку на ручку двери. – Я отвезу его обратно домой.

Эли усмехнулся в темноту.

– Ты шутишь, чёрт побери?

Джексон скрестил руки на груди. Эли был выше него, но у Джексона были мускулы. Даже при том, что он немного ослаб по пояс из-за того, что весь день сидит в машине, вылет из школы дал ему множество времени на то, чтобы выражать свою злость и раздражение на тренировках.