— Ты когда-либо рассматривала вариант выйти за него замуж?

Вопрос настолько очевидный, что даже странно, как сильно он застает меня врасплох.

— Нет… Скорее нет. Мы оба были одинаково скучные.

В ответ на мои слова Келвин прищуривается, и мне становится любопытно, о чем он сейчас думает.

— А что насчет других?

Другие. Как банально, что должны быть и другие.

— Сначала ты, — увиливаю я от ответа. — Со сколькими женщинами ты был?

Еле слышно охнув, увидев мое сообщение, Келвин что-то быстро печатает в ответ, после чего кладет телефон себе на живот экраном вниз.

— Ты сейчас имеешь в виду отношения? — уточняет он. — Тогда с двумя, — он почесывает ногу. Носки Келвин успел снять, и хочу заметить, что у него красивые ступни; никаких мозолей или бугорков. Гладкая загорелая кожа, подстриженные ногти.

Мой телефон жужжит.

«Прежде чем уснуть, хочу ощутить, какая ты горячая».

Эти слова проносятся в моей крови взрывной волной. А мой ополоумевший мозг считает их… вполне уместными в нашей ситуации.

«Я тоже этого хочу. Когда ты будешь дома?»

— Только с двумя? — переспрашиваю я, пытаясь не потерять нить нашего разговора.

— Ну да, две девушки, с которыми были настоящие отношения. Эйлин и Рори.

— Какие… ирландские имена.

Сначала усмехнувшись, Келвин весело смеется.

— Это все потому, что они ирландки.

— А здесь, в Штатах, никого?

— Когда я начал учиться, Рори переехала сюда, но через несколько месяцев вернулась домой. После нее… были девушки, с кем я всего лишь хорошо проводил время, но немного, — поморщившись, Келвин поднимает голову и, поднеся бутылку к губам, добавляет: — Одна из универа, Аманда, — он ненадолго задумывается, прищурившись. — Кажется, мы встречались с ней полгода. Но она была кошмарной. И любила покомандовать.

— А я думала, что для сексуальных отношений любительница покомандовать — это хорошо.

— Ты права. С этим проблем не было, — Келвин делает еще один глоток пива, не встречаясь со мной взглядом. — Ну а как насчет тебя?

— Что насчет меня?

— Я про мужчин, — посмотрев на меня и прищурившись, говорит он.

— А-а. Ну, после Брэдли их было… несколько сотен.

Келвин привстает.

— Правда? — в его голосе звучит неприкрытый и сдобренный выпитым интерес, который тут же исчезает, едва Келвин понимает, что я шучу. И он ложится снова. — Я просто хочу добавить, что это не было бы чем-то из ряда вон. В конце концов, у нас сексуальная свобода и все такое.

— Да нет, не сотни. Несколько.

— А ты знаешь, — сонным голосом говорит он, — что секреты бесценны?

— Вот как?

Келвин берет телефон и что-то быстро пишет. Мое сердце сейчас выпрыгнет из груди. Снова посмотрев на меня, он кивает.

— Мама говорила, что рассказанные секреты что-то высвобождают между друзьями.

Сделав вид, будто раздражена, я говорю:

— Ты решил упомянуть мою прелестнейшую свекровь Марину, чтобы обсудить мои сексуальные отношения?

— Она замечательная, да.

Взяв телефон, я читаю высветившиеся на экране слова.

«Буду дома, как только смогу. Не перестаю думать о тебе».

Мое дыхание замирает, а в горле как будто застрял большой ком.

— И потом, — тихо замечает Келвин, — ты слишком красивая, чтобы не иметь опыта в любви, — прежде чем я успеваю осмыслить эти слова, он добавляет: — Я знаю только о Брэдли. Плюс тот, о ком сегодня упоминала Лулу.

Вспомнив унизительный рассказ Лулу, я издаю стон.

— Ну ладно. С девственностью я рассталась с парнем по имени Эрик на свой шестнадцатый день рождения. В выпускном классе встречалась с Джейком… Мы были вместе месяцев восемь. Отношения с Брэдли длились во время учебы в колледже. А после него было еще несколько, но — как ты говоришь, — ничего выходящего за пределы постели. Включая и того, о котором рассказала Лулу, — посмотрев вниз, чтобы оценить его реакцию, я вижу, что Келвин все равно чего-то ждет. Видимо, число. — Я занималась сексом с шестью парнями.

— Шесть не так уж и плохо.

— Для кого неплохо?

Посмотрев на меня, Келвин смущенно морщится.

— Видимо, для меня.

Я отворачиваюсь. И совершенно не понимаю, что думать по этому поводу. Мы знакомы всего несколько дней, поэтому его присутствие в моей квартире — и у меня на коленях — ощущается форменным безумием. Помимо этого, складывается впечатление, будто Келвин в нашем браке готов взять на себя ряд обязательств и искренне интересуется мной как личностью. Учитывая желание защитить себя, я не знаю, как к этому относиться.

Возможно, я тронута. По-прежнему одержима им. А еще чувствую настороженность.

Ведь мы так и не пообещали друг другу, что станем хранить верность.

— Большую часть из последних четырех лет я провел в поисках работы, — тихо говорит Келвин. — Поэтому отношения отошли на второй план. Я ходил на абсолютно все прослушивания. Но с классической гитарой есть сложности. Большинство хотят слышать рок-гитару.

— Ты ведь играешь рок.

— Да, но без особой страсти, — подняв на меня взгляд, говорит Келвин.

— Да, конечно, — соглашаюсь я. — Но ты можешь играть и рок, если захочешь.

— Проблема не только в том, что я этого не хочу. А в том, что рок играют миллионы.

— Что ж, в «Левин-Глэдстоун» на сегодняшний день на классической гитаре играет всего один человек.

Келвин победно вскидывает вверх руку. Так смешно и мило.

— Кстати о театре, — подталкивая его подняться с моих коленей, говорю я. — Завтра у тебя начинаются репетиции, — после чего показываю на часы, которые показывают уже начало первого ночи. — Нужно идти спать.

— Я в шоке от сегодняшнего дня.

Я смеюсь.

— В хорошем смысле или в плохом?

— Да, я имел в виду, что было здорово.

— Согласна.

— Мне не нравится мысль, что ты выступаешь второстепенным персонажем в истории своей жизни, — перестав улыбаться, говорит Келвин.

Кусая губы, я стараюсь не отводить взгляд. И не совсем понимаю, что ему ответить.

— Внезапно ты стала важной частью моей жизни, — тихо добавляет он. — А я твоей. Разве нет? Почему бы тогда не превратить это событие во что-то более грандиозное?

Выпрямившись, Келвин наклоняется ко мне и оставляет на щеке поцелуй, который я продолжаю ощущать, даже когда он уходит в ванную.

Я иду к себе, чтобы одеть пижаму, и сижу на кровати, глядя на свой телефон. Последнее сообщение Келвина осталось неотвеченным. И я пишу ему совершенно импульсивно:

«Я чувствую то же самое».

Что я творю? Больше, чем попасть в неприятности из-за нашего брака, меня волнует перспектива влюбиться в того, кто непременно обыграет меня на этом поле.

Понятия не имею, сколько времени проходит, пока я сижу в спальне, но, когда выхожу, диван уже застелен и Келвин лежит закрыв глаза.

На экране моего телефона высвечивается новое сообщение:

«Я ненавижу каждую ночь, которую провожу без тебя».

глава тринадцатая

Я хорошо помню, когда в первый раз увидела «Деловую девушку». Это было у Роберта и Джеффа — естественно, — и мы смотрели фильм на видеокассете. Там много известных фраз («Я тебе не стейк! И ты не можешь просто взять и заказать меня!»), но моя самая любимая сцена в конце — внимание, спойлер! — когда Мелани Гриффит и Харрисон Форд на кухне делают кофе и упаковывают ланч для ее первого дня на новой работе. Обмениваясь улыбочками, они то и дело сталкиваются плечами, и это до неприличия мило.