Дмитрий закашлялся, но послушно встал на ноги, натянул свои штаны, посмотря на него. Ноги дрожали. Было одновременно больно и хорошо.
Выплюнул презерватив в руку и посмотрел на него с усмешкой.
— Я был прав.
Он вышел.
Соколовский прошел к кровати и лег на нее вниз лицом, поджав губы. Что он сделал? Трахнул того парня, которого трахал его брат. Которого он ненавидел и хотел убить. Он разозлился и сделал это.
Провел пальцами по своему лицу, поджал губы. Но теперь ему стало легче. Он словно отомстил ему за Тимура. За свои потраченные нервы. Хотя внутри своего сознания он представлял брата, который стонет под ним.
Покраснев, Кирилл закрыл рот руками. Конечно же, он никогда не сможет увидеть картину, как Тимур стонет под ним. Тот альфач на 100%.
Закрыв глаза, Соколовский вздохнул. Что ж, домой он не вернется.
Тимур открыл дверь в квартиру и зашел. Сразу же почувствовал что-то не то, когда не увидел ботинки своего младшего брата, как и его куртки.
— Кирилл? — Спросил он на всю квартиру, ставя пакет с едой в коридоре. Сняв ботинки и шапку с курткой, рыжий направился в его комнату. Открыл ее. Она оказалась не заперта. Все вещи были собраны, кровать заправлена. Никаких следов присутствия его младшего брата. Как будто он и не заселялся.
Секунду Тим соображал, а потом громко засмеялся, прислонившись плечом к дверному косяку. Сбежал, как принцесса с Бала. Вполне в духе Кирилла.
Он взял сотовый и набрал его номер. Но гудки не прошли. Что означало о добавлении его в черный список.
— Вот засранец. Ну и хуй с тобой.
Соколовский-старший пошел готовить ужин. Не прошло и часа, как прозвенел дверной звонок.
========== 8. ==========
Он шел по коридору, сжимая в руках пистолет. Сердце внутри билось с такой скоростью, что казалось, оно сейчас выпрыгнет из груди, чтобы побежать отсюда с громким криком. А как может кричать сердце? Наверняка пискливо и тошно, что в ушах надолго останется этот визг.
Страх преследовал его. Что такое страх? Страх.
Многие философы пытались понять, откуда берется страх. Из чего он состоит, какое влияние оказывает на человека.
Пытаясь определить происхождения страха, они поняли, что страх был всегда.
Это чувство зарождено в наших душах еще до начала жизни. Он гораздо древнее других чувств: к примеру, любви, грусти, сострадания.
Человек рождается со страхом. Страх можно перебороть, но на смену ему приходит другой. Другой страх, по возможности еще более устрашающий, чем до этого.
«Страх — это, прежде всего то, что разрушает душевный покой, „даруя“ не только мгновения хаоса, но и долгое тоскливое ожидание ненавистного.» — как было сказано в одной статье, на которую я наткнулась, гуляя по просторам интернета.
Бороться со страхом — видно, это главная функция. Перебарывая себя, мы понимаем, что нет ничего не возможного. Страх учит нас быть сильными, учиться на собственных ошибках.
Надо так же признать, что страх является признаком самосохранения. Мы интуитивно чувствует опасность на подсознательном уровне нашего мозга.
Оглядываясь по сторонам, мы можем встретить людей, которые бояться темноты. Люди, которые мыслят в другом потоке, спросят: Что может быть страшного в темноте? Как можно ее бояться? Ведь темнота по своей натуре — всего лишь отсутствие света.
Но люди, которые встречались с проблемой боязни темноты, понимают, что они боятся не самой темноты. Они боятся того, что может скрываться под ней. Ведь темнота является началом чего-то опасного, таинственного. Не зря в любой философии или мифологии — темнота являлась стороной зла.
Так что — страх, он защищает нас?
Люди до сих пор не поняли окончательную физиологию нашего мозга. Как до сих пор не исследовали океан — он безмерный. Так и мозг человека — он лабиринт с многими интересными поворотами.
Страх, возможно, остерегает нас. Он показывает нам, что там есть что-то опасное. И лучше не идти вперед.
Страх высоты — боязнь упасть. Мозг посылает импульсы, остерегает. Пытается заставить отойти назад. Он защищает.
Страх, или боязнь пауков или других животных — тоже подсознательная защита нашего мозга.
Так что такое страх и почему он главный над всеми чувствами человека? Почему страх называют «отрицательным» чувством человека?
Ведь вполне возможно страх пытается спасти нас.
И человеческий прогресс не зря отказался от этого чувства, не зря ставит его главнокомандующим над всеми остальными.
Страх — совсем не отрицательное чувство. Он показывает нам, что есть опасность. И нужно переступать ее.
Он так и делал. Он сглотнул побольше воздуха и проверил пистолет. Много ли патронов еще осталось?
Крик. Брюнет чуть не уронил пистолет, прикусил губу и побежал на звук крика. Какой знакомый голос. Неужели?..
— Тимур! — Громко крикнул он, ворвавшись дверь. И увидел, как перед ним стоит парень в маске и держит голову его старшего брата. Отрезанную голову старшего брата. Из шеи лилась кровь, а тело лежало рядом, ноги еще дергались. Убийство произошло только что.
— Ты. Ты. — Шептал Кирилл, поставив пистолет прямо на маску этого ублюдка. Он кинул в него голову и ему пришлось поймать. Распахнул глаза, смотря на него. Смотря в его глаза. Стеклянные глаза его старшего брата.
Он упал на колени, обнял голову и горько заплакал.
Кей резко вздрогнул, открыв глаза и смотря в одну точку. Этот кошмар был настолько ужасным, что мурашки пробежались по всему телу. Пот, он был весь мокрый.
Страх. Этот страх был обусловлен тем, что Соколовский-младший боялся потерять его. Своего брата. И в будущем он будет следователем. Значит, что… Что его брат будет в опасности. Неужели сны предупреждают его? И единственный вариант — не приближаться к брату, порвать с ним контакты?
Это так ужасно. Кирилл поднялся на ноги и пошел в ванную, умылся холодной водой. Посмотрел на дверь номера. Никто не приходил и никто не стучал. Перевел взгляд на время.
«Тимур, наверное, уже обнаружил, что меня нет дома. И что теперь? Он не будет меня искать?»
Фыркнув, Кирилл направился в сторону кровати, снова забравшись в нее. Он надеялся, что больше кошмаров не будет.
Закрыл глаза.
И тут раздался грохот в его дверь.
— И что же ты здесь делаешь? — Тимур насмешливо посмотрел на Дмитрия, который облизал пересохшие губы и поднял на него взгляд. Он был немного растрепан, что сразу бросилось в глаза.
«Ах шлюха, так я и знал, что ты прыгаешь на каждом хуе».
— Ты же потерял своего брата? Он сбежал от тебя, ахахах, потому что ты любишь трахать других, а на него не смотришь. Брат влюбился в брата, как грустно. Так тебе нужно знать, где твой дорогой малыш?
Дмитрий слащаво произнес эти слова, а потом ухмыльнулся ему, протянув руку.
— Я могу тебе сказать адрес, если ты со мной переспишь.
Некоторые люди страдают болезнью — нимфоманией. Им всегда мало. Они хотят больше и больше секса. Каждую секунду. Всегда мало. Всегда хотелось больше.
Тимур распахнул глаза, резко схватил его за руку и втянул в квартиру. Но Дмитрий, который уже представлял себе жаркий секс, не ожидал такого.
Соколовский схватил его за шею и посмотрел на него с такой ненавистью, что вполне можно было ожидать убийство.
— Что ты говоришь? Где мой брат? Откуда ты знаешь, где он? И почему я должен тебе верить? А ну говори!
Он сильнее сжал его шею. Сейчас рыжий был опасен. Вокруг него всегда не очень приятная аура, а сейчас — так вообще, можно обосраться. И Дмитрий вообще не мог сопротивляться, ведь воздуха не хватало, все темнело в глазах.
— Говори! — Снова крик.
Дмитрий открыл рот, начав хватать воздух, хрипло прошептал:
— Д… Я… С ним переспал, поэтому я знаю.
— Переспал? — Насмешливо спросил Тимур, а потом кинул его на пол, скрестил руки на груди. Надо же, его младший брат еще способен кого-то трахнуть. Хотя, что это за чувство? Чувство ревности? И кого он ревнует? Своего брата или эту шлюху? Явно не второе.
